А в голове грёбаная бесконечность мыслей. И убрать их совершенно не выходит. Слишком глубоко они засели, настырно проделывая сквозную дыру. Найти новую девушку. Где, чёрт возьми?!

В следующее мгновение появляется мысль, словно пощёчиной опускающаяся на него. Заставляющая остановиться в густоте листьев, напрочь выпадая из окружающей реальности, даже не замечая, как начинает накрапывать дождь. Сердце стучит в голове бешеным набатом, а на губах появляется слабая, почти извращённо больная улыбка. Он знает, где найти девушку. Он знает.

Ноги восстанавливают темп, шаг за шагом ускоряясь. Малфой уже добегает до совятни, а на глазах пелена. Быстрые движения, почти не осознаваемые, почти на автомате, и в следующий миг он уже идет обратно по направлению к замку.

Комментарий к Глава 8

Автор написал-таки главу и решил обратиться к вам с просьбой: пожалуйста, пинайте меня в лс, заставляйте писать проду, ибо автор очень ленив, а так просыпается совесть и… рождаются новые главы. :)

========== Глава 9 ==========

Гермиона стояла в своей спальне и невидящим взглядом смотрела на лежащее на столе письмо. Ночью она так и не прочла его, а теперь чёртово волнение поселилось внутри и царапало рёбра. Неуверенный шаг к столу, ещё один, и она уже упирается бедром в край столешницы, а руки, словно боятся обжечься, медленно поднимают конверт. Быстрое рваное движение, и Гермиона, слыша безумно стучащее сердце в груди, впивается глазами в строчки.

Плохое предчувствие окутало её, когда первые строки обрели смысл в её затуманенной голове.

«Дорогая Гермиона! Мы просим тебя не волноваться… »

Да, как же. Они никогда не обращались к ней так. Не волноваться? Да она сейчас с ума сойдёт!

«Это будет последнее письмо, которое ты получишь от нас. Сейчас это стало слишком трудно. Просто… извини нас, думаем, ты сама понимаешь… »

Конечно. Конечно, она понимала их. И именно поэтому не могла унять эту дрожь страха, скользящую по позвоночнику.

И… Она так и не нашла в библиотеке нужную книгу. Точнее, она нашла, но в ней не было нужной информации. Да и Нотт ей помешал.

От воспоминания о гадком слизеринце волна тошноты подкатила к горлу. Пришлось сделать пару глубоких вздохов, а потом вернуться глазами к письму, закусывая губу.

Судорожно втянув раскалённый воздух, она положила пергамент на стол. Пожевала губу и, снова схватив его, открыла ящик и положила письмо к остальным пергаментам. Вздохнула и оперлась руками на холодную столешницу, думая, переваривая прочитанное.

Это, чёрт возьми, плохо! Очень плохо! Гарри и Рон занимаются поисками и уничтожением крестражей, а она ничем не может помочь. Совершенно ничем, ведь даже её попытки найти нужную информацию обернулись бесповоротным крахом.

И Нотт. Что-то плохое крылось в этом парне. Что-то до чёртиков будоражащее, заставляющее нервничать. Не то, чтобы она боялась его, но это происшествие в библиотеке…

Чёрт.

Даже Малфой не вёл себя так. Тем более Малфой. Он привык плеваться ядом, постоянно ухмыляясь. И он никогда бы не попытался прикоснуться к ней нормально.

Гермиона вспыхнула. Лёгкая дрожь прошлась по позвоночнику, когда в голове мелькнуло воспоминание, от которого возникло странное ощущение в животе.

Гермиона вспомнила его руки на своей талии, когда он придержал её, спас от падения. Да, он потом отпрянул, но, Мерлин, это было первое нормальное прикосновение.

Почти тёплое. Почти осторожное. Почти без привычной ненависти. Точнее, вообще без ненависти. Будто… Будто он придерживал Панси.

Гермиона застыла, зажмурившись. Что с ней происходит? Мотнула головой, будто отгоняя непрошеное наваждение. Прочь! Прочь из головы! Это до невозможности глупо.

Глупо, потому что он с лёгкостью давал ей пощёчины и, она была уверена, его не мучала совесть. Вообще никогда.

Глупо, потому что он её враг номер один, враг Рона и Гарри.

Глупо донельзя.

А на талии начало ощутимо покалывать, на том месте, где касалась его ладонь.

К чёрту! Ей нужно на свежий воздух. Срочно.

Гермиона тряхнула головой так, что её волосы запрыгали по плечам, а сама она рванула к двери, резко распахивая её. Перепрыгивая через ступеньки, она влетела в гостиную… и врезалась прямо в того, чей образ она пыталась выкинуть из головы. Чёрт. Быстрый вдох, и она отскакивает от него, как ошпаренная. Смотрит мгновение на его лицо, а затем вылетает из гостиной.

А из груди вылетает сердце.

А в лёгких его запах.

Мерлин, она впервые ощутила его запах. От него пахло яблоками. С губ сорвался смешок, когда до её расплавленного сознания дошла мысль, что вечно холодный, презрительный, отвратительный Малфой пахнет яблоками. И дождём. Да, именно потому, что за окном как раз шёл дождь.

Гермиона выбежала на улицу, прислушиваясь к себе. Казалось, в горле колотило сердце. Щёки горели, а дыхание сбилось от бега. Целый ворох мыслей копошился в голове.

Гарри, Рон… Чтобы они сказали, узнай… что?

Ничего. Гермиона перевела дыхание, привалившись к колонне, прислоняясь к ней разгорячённым затылком.

Она рациональна? Да.

Она строгая, нетерпящая отлыниваний от учёбы? Да.

Она ответственна до кончиков волос? Да.

Она Гермиона Грейнджер. Спокойная, рассудительная староста девочек. Гарри и Рон там, за пределами школы, не понятно вообще где, ищут крестражи, а она тут. В школе. Рядом с этим Малфоем. Всё в порядке.

В порядке? — завизжало подсознание, строя ужасающую гримасу.

Гермиона фыркнула. То, что она осталась практически одна в школе не означает, что Малфою или кому-нибудь ещё позволительно сбивать её с привычного темпа.

Да! — внутренний голос прозвучал как-то жалко, но Гермиона не обратила на это внимание. Ровно, как и на то, что возле колонны её завидел Теодор.

Медленными шагами, почти лениво, он подошёл к ней. Гермиона стояла, зажмурив глаза, нырнув глубоко в свои мысли, не замечая даже то, что начал накрапывать дождь, на улице холодно, а на ней нет мантии.

Нотт подошёл к Гермионе почти вплотную, опершись боком о колонну, переводя глаза с её кудряшек на лицо. Скользя взглядом по скуле, носу, дрожащим ресницам. Губы её были плотно сомкнуты, а на щеках красовался румянец. Нотт ухмыльнулся, наклоняясь ближе к её лицу, так, что от дыхания колыхались волосы. Она не замечала ничьего присутствия, настолько была увлечена мыслями.

Нотт вспомнил тот её удар. Бедра по инерции сжались. Было больно, он тогда даже обещал отомстить, но… Так ли это важно, когда она стоит тут, возле колонны, ничего не подозревая, а её лицо в нескольких миллиметрах от него? Нотт сдавленно хмыкнул, боясь раньше времени раскрыть ей своё присутствие.

Нотт всегда шутил. Выставлял себя клоуном, развлекая остальных, прыская от смеха, когда от некоторых шуток молодые люди краснели. Он любил наблюдать за их реакцией, поведением. Это настолько увлекательно. Да, за эти шутки его часто называли идиотом, но это была неправда. Нотт был умён, и многие это знали.

Ещё он