— А может у вас слишком много баллов, что ты решил скинуть немного со счёта? Убери свои руки.

Кровь закипает, а сердце стучит так сильно, что, кажется, Нотт слышит это, потому что сильнее растягивает губы в совсем не похожей на малфоевскую усмешкой. Скользит рукой к подбородку, поднимая голову и наклоняясь ближе, ощущая, как две маленькие ладошки толкнули его в грудь. Гермиона резко отворачивает голову, пытаясь оттолкнуть его от себя, но этим лишь сильнее распаляет его.

— Ну почему ты такая недотрога, а, Грейнджер? Твоих дружков тут нет, ты одна. Наверняка тебе одиноко, так почему бы не скрасить деньки с нежным мной? — шепчет он, наклоняясь ближе, касаясь горячим дыханием мочки её уха.

— А почему бы тебе не отвалить, Нотт? Я сейчас же сниму с твоего факультета баллы! — Гермиона морщится, ощущая его одеколон.

— За что же? Я то, что я в целях помочь ближнему, укрепить дружбу факультетов предлагаю тебе, старосте девочек, скрасить одинокие деньки? — шепчет он, касаясь горячей кожи над воротником, оттягивая, из-за чего получает резкий толчок в рёбра. Немного морщится, но он всё равно сильнее. Хватает её за плечи, встряхивает, отчего её голова откидывается. Встречается с карими, немного испуганными глазами. Хватает за шею, притягивая, и впивается в губы. И тут же получает неслабый удар коленом в пах, отчего на глаза наворачиваются слёзы.

Гермиона отпихивает Теодора от себя и впервые в жизни, не возвратив книги на место, несётся к двери. Сзади слышится сдавленное чертыханье и крик вдогонку:

— Ты ещё за это поплатишься, сука!

Гермиона вздрогнула, когда услышала грохот от падающего кресла. Вдруг появилась мадам Пинс и поспешила к Нотту, смерив девушку таким взглядом, что она подсознательно сжалась, но, тем не менее, не сбавила скорость, вылетела за дверь. На миг прислонилась к ней горячим затылком, пытаясь унять дыхание, но тут же оторвалась и быстрым шагом пошла прочь.

========== Глава 8 ==========

Громкий стук в окно заставил разлепить веки, ощущая в них сухость, потому что заснуть удалось менее чем час назад. До этого Малфой лёжа смотрел в потолок, практически слыша, как дышит грязноковка. Раздражение и усталость смешивались в нём.

Мысли метались в голове, заставляя прокручивать все варианты его игры с Грейнджер. Малфой просто лежал и смотрел в потолок, пока первые лучи солнца не появились в его комнате, пока усталость не взяла своё, и он не уснул.

И вот повторный стук в окно окончательно разбудил его, заставляя почувствовать привычное тепло в груди от раздражения и понять, что он до сих пор жив. Это стало грёбаной привычкой — просыпаться по утрам и прислушиваться к себе: если от возникших мыслей ощущается раздражение, то можно быть спокойным, жизнь играет в тебе, течёт по жилам, смешиваясь с раздражением. И от этого почти тошно, но это до чёртиков вредная привычка, как и курение.

Малфой откинул одеяло, позволив холодному воздуху окутать тело, и поднялся, хмурясь. В оконное стекло снова постучалась чёрная как смоль сова, удивлённо взирая на парня. Мол, чего он до сих пор не открыл.

Ухмыльнувшись, Малфой отворил окно, впуская напыщенную птицу. К лапке той был привязан конверт с аккуратной зелёной печатью. Отвязав послание, Драко с усмешкой наблюдал, как сова, гордо ухнув, взлетела под потолок и неспешно вылетела прочь.

Откинув конверт на стол, Малфой быстро закрыл окно и повернулся к столу. Какое-то гадкое чувство засело внутри, противно играющее с нервами. Зелёная печать… У одного из его последователей, некоторые из коих имеют также высокий пост, — чуть хуже, чем у Малфоев, но все же — зелёная печать только у одного.

Руки уже привычным движением сломали печать, а глаза забегали по строкам.

— Чёрт! — возглас выдался слишком громким, но Малфою было всё равно.

Письмо летит на пол, а со стола падает ваза и разбивается. Босые ноги наступают на осколки, а Малфой только морщится. Руки взметнулись к голове, пальцы зарылись в волосы, взъерошивая их.

— Блять! Убью их! — Малфой бросает взгляд на осколки и поднимает палочку. Тихое «Репаро», и вот ваза уже целая.

Он так давно всё спланировал. Он всё приготовил, оставалось лишь подождать. Всего лишь подождать месяц! Один чёртов месяц! А они всё угробили!

Кулак врезается в стену, но спасительную боль не приносит. Ни черта не приносит, оставляя кровь вскипать в венах.

Ритуал сорван. А всё из-за чего? Из-за того, что ёбаный Даг не смог сдержаться — замучил жертву, что та сдохла. Малфой же говорил ему, чтобы она была цела. Говорил же, что если тот чувствует, что та задыхается — нужно убирать свои грёбаные ручонки, или что он там ещё в неё пихал?!

— Убью! — Кулак снова впечатывается в стену, оставляя на ней кровавый отпечаток. Чёрная метка на руке сегодня более выражена, чем раньше. Глюки, Малфой? Осталось только подождать, когда Волан-де-Морт прознает всё, тогда уж никому несдобровать. А всё из-за Дага, чёрт бы его побрал. Почему-то сегодня появилось желание вырвать этому кретину печень.

Малфой кинулся к столу за пергаментом, но его там не оказалось. Позаглядывав во все ящики и ничего не найдя, выпрямился, сжав кулаки. Где все бумаги?! Ладно, с этим он разберётся потом, а сейчас нужно найти хоть листок, чтобы написать ответное письмо.

В гостиной. Грязнокровка наверняка оставила несколько бумаг на столе в гостиной. Вот их-то он и возьмёт.

Вылетев из спальни, перед этим решив не идти в душ и быстро натянув брюки и рубашку, на ходу застёгивая пуговицы, он кинулся к столу, небрежно хватая листок, скидывая все остальные. Взгляд мечется в поисках чернильницы и пера. Не найдя ничего, Малфой пытается подавить вырывающийся рык из горла, дёргая все ящики. Наконец, схватив перо и чернильницу, он аккуратным почерком, насколько сейчас позволяет его состояние, выводит гневные строки на пергаменте. Закончив, он отбрасывает перо в сторону и складывая лист. Несётся обратно в спальню, решая всё же принять холодный душ, прежде чем отправиться в совятню.

Дрожащие от злости руки вкладывают письмо в конверт, кладут его в карман мантии. Взгляд падает на немного помятое письмо с конвертом с зелёной печатью. Малфой поднимает его и кладёт на стол. Вдруг до слуха доходит звук воды. Малфой закрывает глаза, пытаясь совладать с собой, но ни черта не выходит. В три шага он преодолевает расстояние до двери в ванну и бьёт кулаком по ней.

— Грейнджер, ты вздумала там всё утро просидеть?!

Минута молчания начинает уже давить на голову, практически ощутимо сдавливая её, но Гермиона всё же отвечает:

—