Он скосил глаза на Амалию: вот тебе и яркая представительница рода хищниц. Только слепой не видит, как она таращится на Жарова. Качнув головой, Антон вновь вернулся к газете, стараясь всеми силами изображать интерес, пролистывая непонятные биржевые сводки и пытаясь разобраться в индексах, казавшихся набором цифр. Зря он в своё время не поступил на экономический, а решил ограничиться техникумом, сейчас в случае чего мог бы поддержать разговор с боссом, если тому приспичит поинтересоваться мнением водителя.
— Что скучаем, молодёжь? — в приёмную вошёл Игнат, как всегда лучась белозубой улыбкой. Амалия тут же вскинула голову и улыбнулась, а Антон спешно отложил газету в сторону.
— Как там, — Игнат кивнул на закрытую дверь кабинета, — никого?
— Нет, Игнат Валерьевич, Константин Андреевич один.
— Отлично. — Игнат толкнул дверь и скрылся в кабинете, Амалия вздохнула и вновь вернулась к мечтам о деньгах и океане, а Антон с тоской открыл газету. В приёмной вновь повисла тишина, наполненная чужими несбыточными мечтами.
— Скучаешь?
Костя нехотя отвернулся от окна и неопределённо пожал плечами. Хотел бы он сам знать название этому состоянию, который день сбивающему с толку.
— Хочешь что-то предложить? — медленно произнёс он, подходя к столу и рассеянно пробегая по нему взглядом.
— Хочу. Тебя расшевелить, и себя заодно. — Игнат достал из кармана четыре билета. — Смотри, что мне тут от наших давних друзей досталось.
— Билеты куда? — недовольно спросил Костя. Развлекаться не хотелось. Отчего-то хотелось сидеть и смотреть в одну точку. Бред какой-то.
— Посмотри, — Игнат подтолкнул их по столу. — Когда ты в последний раз отрывался? Прямо от души, без оглядки?
— Ленинград? Ты серьёзно?
— А почему нет? Суббота, никакой официальности, разливное пиво и песни нашей молодости — чем не отдых, а?
— В субботу у меня подготовка к селекторному совещанию с нашими партнёрами. — Костя сверился с расписанием. — Хотя-я… Её можно перенести на завтра, думаю, Амалия успеет.
— Вот. — Игнат довольно ухмыльнулся. — Значит, решено.
— А билетов-то четыре. — Костя приподнял бровь. — Кого ты ещё будешь звать?
— Не я, а ты. — Друг невинно пожал плечами. — Алису, например.
— Она со мной в галерею идти отказалась, а на Ленинград пойдёт?
— Почему нет? Женщины любят спонтанные поступки.
— А ещё кто? Или у тебя появился кто-то на примете?
— У меня — нет. — Игнат хитро улыбнулся. — Разве что совсем чуть-чуть. И я приглашу её, если ты не против.
— Я её знаю? — с интересом спросил Костя. Игнат кивнул. — Значит, знаю… Кто-то из давних знакомых? Нет. Кто-то с работы? Серьёзно, с работы? Мне надо перечислить всех женщин из этого здания, или придётся вспоминать другие офисы?
— Это Колесникова, — сжалился Игнат. — Она заходила к тебе вчера, рассказывала про…
— Вспомнил. Брюнетка. — Костя откинулся на спинку кресла, скрестив пальцы в замок и внимательно разглядывая друга. — Ты ведь привёл её не просто так, да? Хотел, чтобы я оценил её потенциал без привязки к тебе и твоим симпатиям?
— Раскусил. — Игнат прикусил костяшку пальца и покосился на друга. — Так что, идём?
— А ей комфортно будет с нами? Всё-таки субординация…
— Уверен, она справится. А если нет — я помогу.
— Ну, хорошо. — Костя потянулся к телефону и включил экран, принимаясь пролистывать номера. — Если Алиса согласится, я не против.
— А если нет — бери Амалию! — хохотнул Игнат. Костя бросил на него испепеляющий взгляд и резко встал, подходя к окну.
— Алиса, — заговорил он, спустя несколько секунд. — Подожди. Да, по делу. По важному. Нет, не по работе. И что, ты не дашь мне даже озвучить, что я…
Игнат, распахнув глаза, наблюдал за тем, как Костя говорит, нервничая, суетясь, то засовывая свободную руку в карман брюк, то выпуская и принимаясь чертить что-то на стекле панорамного окна. Он, человек, который никогда не лез за словом в карман, сейчас с трудом подбирал слова, и Игнат мог поклясться: Костя покраснел!
— То есть, ты не против? — осторожно уточнил он. — Нет, не скажу, куда. — Его губы расцвели в улыбке. — Узнаешь. Тогда я наберу тебя в субботу днём. До встречи.
Он сбросил вызов и ещё несколько секунд стоял, глядя в окно и широко улыбаясь.
— Вот это ты попал! — потрясённо протянул Игнат.
— Поверь, я и сам не в восторге, — задумчиво протянул Костя, не отводя глаз от города. Города, который когда-то мечтал сложить к её ногам.
10. Светлое прошлое и радужное будущее
Игнат знал Костю почти тринадцать лет. И он никогда не видел его в подобном состоянии! Ему даже казалось иногда, что в юности друг пережил тяжёлый разрыв, поэтому пообещал себе не влюбляться, в то время как сам Игнат был влюбчив сверх меры. Но Костя никогда не переживал из-за женщин, обращаясь с ними, как с дорогими аксессуарами, подчёркивающими статус. И что теперь?! Он бледнеет, краснеет, трясётся… Что в Алисе было такого, что смогло так зацепить всего за одну ночь? Или же что-то было до неё, что-то, о чём Игнат не знал? Пообещав себе обязательно докопаться до правды, Верхоянский покинул кабинет Жарова, широко улыбаясь.
На этаж к журналистам Игнат спускался, обдумывая, как пригласить Таню, не вызывав у неё естественного желания в выходные держаться от начальства, тем более, такого высокого, как можно дальше. Двери лифта распахнулись, погружая в бурлящий водоворот: несмолкаемая трель звонков, крики, обсуждения, суета — всё это так отличалось от тишины и степенности первых этажей! Не задерживаясь, Игнат уверенно отправился на поиски Таниного стола: редакция напоминала огромный муравейник, разделённый на секции пластиковыми перегородками.
— Привет. — Игнат перегнулся через перегородку и весело подмигнул. Таня, внимательно читавшая новости, вздрогнула и отняла глаза от монитора. Раздражение в них моментально сменилось радостью узнавания, и от ярких искорок, вспыхнувших в каре-зелёной глубине, сердце Игната сделало сальто.
— Привет. — Она невольно поднесла руку к волосам, заправляя каштановую прядь за ухо. В треугольном вырезе бордового свитера качнулась подвеска-капля в такт её движению, невольно притягивая взгляд. Игнат кашлянул и поспешил подойти ближе, склоняясь над столом.
— Мне срочно нужна твоя помощь!
— Даже так? — Таня приподняла бровь, стараясь не подать виду, как всколыхнулось всё внутри, стоило почувствовать аромат его мускусно-древесной туалетной воды, смешанный с теплом тела.
— Мы можем поговорить после работы? — чувствуя, что переоценил свою выдержку, Игнат поспешно выпрямился.
— Если только недолго, — с сомнением протянула Таня. Она боялась эмоций, что вызывал в ней Верхоянский, прекрасно понимая, что никакого будущего у их отношений быть не может. Даже если они, эти отношения, когда-нибудь появятся. Игнат не был замечен в многочисленных связях с коллегами, но это не значило, что Таня хотела бы стать первой, чей роман с вице-президентом
