— Вообще-то это помещение только для персонала, — хмуро отозвался Джереми.

— Без проблем, Гилберт, — холодно протянул Кол, вытаскивая меня за локоть и чуть ли не силой усаживая за дальний столик, да так, что я оказалась вжата между стеной и вампиром. Черт, да что ж это такое?

— Кол, я тут подумала, — решила начать разговор я.

— О, Господи, мне уже страшно, что зародилось в твоём сумасшедшем умишке, — паясничал парень, вытаскивая у меня карандаш из волос. — Давай, удиви меня, Корди.

— Нам надо расстаться, — оптимистично заявила я. — Всё я пошла?

Но вместо этого кусочки треснувшего карандаша посыпались с кулака вампира. А зло сузившиеся глаза вперили в меня мрачный взгляд.

— Корделия, я знал, что ты особа ранимая натура, но не думал, что из-за парочки сломанных гномов…

— Парочки?! — аж возопила от возмущения я, чувствуя наливающуюся силу в венах от бешенства. — Ты уничтожил всех! И при этом разбил мой байк! Окей, гномы понимаю, что они устроили войну против тебя… но мотоцикл чем тебе не угодил?! А я уже не говорю о вербене!..

— Любовь моя, не надо быть столь злопамятной и…

Что-что?!

— Как ты меня назвал?! — в шоке перебила его я.

Но вампир лишь мученически закатил глаза, и язвительным голосом начал:

— Боже! Корделия, ты отлично знаешь, как я к тебе отношусь и с момента пари в курсе, что я обожаю тебя. Тебе об этом следовало догадаться, когда вместо того, чтобы убить тебя, когда ты меня вырубила в туалете, я всего-то обесчестил тебя.

— Действительно всего-то, — едко вставила я.

— Зато я узнал, что монахини очень даже ведомы пороком, — нагло улыбнулся Кол. — И даже более. Некоторые из них носят под рясой колготки в сетку и красные кеды, — расхохотался вампир.

— А всё из-за тебя, — пробурчала обиженно я. — И между прочим мне пришлось идти три часа до ближайшего Макдоналдса, а потом обратно!

— Это грех переводить стрелки на другую жертву, — хихикнул Кол. — И вообще теперь твоя очередь.

— Переводить стрелки? — с надеждой спросила я, пытаясь залезть под стол.

— Нифига подобного, — ухмыльнулся парень, доставая меня за шкирку из-под стола. — Давай скажи, что любишь меня, что жить без меня не можешь и вообще я лучшее, что у тебя было…

— Да, ты и сам не плохо справляешься, сволочь самовлюбленная, — ехидно вставила я. — Корделия Розмари Фэйн никогда такого не скажет, ясно? Достаточно того, что ты меня не бесишь и что мы не расстаемся. Ура, пора выпить! — попыталась соскочить я, но тщетно. — Ну, пожалуйста, Кол, не вынуждай меня это говорить! — застонала я.

— Извини, но на этот раз, я хочу услышать честный ответ, Корди. Так что постарайся, чтобы мне ответ понравился, — протянул Майклсон, снимая резинку с моих волос, отчего рыжевато-коричневые волосы рассыпались непокорными прядями по плечам.

— Ты идиот, — хмуро сказала я, — но идиот, чье имя обведено в моем тайном дневнике черным сердечком. А ещё я готова перестать пьянствовать и дебоширить, чтобы снова ругаться с тобой и…

Не дав мне даже говорить, я почувствовала как мягкие губы впились в мои, сминая в крышесносящем поцелуе. Теплый язык по-хозяйски проник в мой рот и прошелся по зубам, пока сильные руки сжимали меня в собственнических объятиях. Мои руки, закопавшиеся в его волосах, сильнее притянули его к себе. Его дыхание смешалось с моим, превращаясь в кислород для двоих. Только для нас.

Никогда не чувствовала себя кому-то действительно нужной, если честно. Что кто-то радуется, когда видит меня. И это было одновременно и волнующе, и пугающе.

— Я тоже люблю с тобою ругаться, ненормальная, — прошептал он, отпуская меня.

— А ещё я, возможно, люблю тебя больше денег, — вырвалось у меня.

— Это похоже на клятву, Корди, — хихикнул Кол. А потом вдруг достал из кармана паспорт и положил его прямо передо мной. — Небольшой сувенир тебе, ненормальная, в память о сегодняшнем дне.

— Знаешь, если ты решил оставить что-то под залог, то я все же предпочитаю деньги, или твой джип, — пробурчала я, открывая паспорт, а вот увиденное меня тут же потрясло… Ненавижу его! Как этот поганый дезертир мог сделать такое со мной?! — Кто такая, твою мать, Корделия Розмари Фэйн-Майклсон?! — заорала в ужасе я. Да так, что вампир отлетел от меня и впечатался в ближайшую стену.

— Самая хитроумная моя, я наслышался от твоей подлой натуре ещё в Далласе и сам стал жертвой твоего коварства, что понял, если хочу, чтобы ты все-таки не сбегала от меня в монастырь, то должен приплести и закон, чтобы наверняка, — усмехнулся Кол, вставая. — И кстати, паспорт подлинный, а союз законом, и церковью одобрен. А помог мне в этом деле всеми нами любимый…

Но договорить он не успел, так как в кафе вошел Киран, собственной наглой персоной. Осмотрев критически, вставшую на дыбы меня и Кола в углу, меланхолично поинтересовался:

— О, неужели первая семейная ссора началась?

Я вперила полный бешенства взгляд в Кирана.

— Что ты сказал?! — прошипела я.

— Это было во имя любви, тетушка, — тут же ответил Киран, невинно глядя на меня черными глазищами. Вот же настоящий дьяволенок!

— А я-то думал, что ради двадцати тысяч долларов, — хмуро вставил Кол. Ага! Так значит все-таки выкуп эта белобрысина стребовала с вампира! Я перевела ошалелый взгляд на парня. — Кстати, ты в курсе, что у твоего племянника не малые связи наверху?

Теперь мой шокированный взгляд перебазировался на пофигистичного Кирана. Они спелись вдвоём против меня! Какой кошмар. А я ведь так молода, чтобы ходить со штампом в паспорте. Мне всего-то пошёл пятый десяток… Ребенок ещё, блин!

— Это нечестно! — всхлипнула я, садясь на диванчик. — Нечестно и гадко! И я так не играю! Да, как вы могли поступить так со мной, а?

— Тебе ли судить о честности, Корделия, — фыркнул Кол.

— Да, я даже не об этом… И вообще, Киран, как ты мог нажиться на мне, а? Тем более не взяв меня в долю! — возопила обиженно я, к шоку этих заговорщиков. — Так, племяш, чтобы мои сорок семь процентов были у меня вечером.

— Какие сорок семь?! — подавился Киран. Мне послышалось или в его голове, словно звук подсчета денег от банкомата пошел? — Максимум девятнадцать! Тем более ты лицо не заинтересованное