Альвы отправились на пир, а следующим утром великий план пришел в исполнение.

Поначалу все шло просто отлично. Двадцать тысяч воинов разделились на крупные отряды и рассыпались по территории королевства. Грабя, убивая и насилуя, степняки принялись с упоением предавать огню и мечу земли срединников. Никакого толкового отпора они не встречали, за исключением редких стычек с дружинами феодалов, кто имел глупость выглянуть за стены замка.

Но ничто не длится вечно. Отягощенные рабами и трофеями отряды постепенно теряли мобильность. Приказ хана свозить все награбленное к нему в лагерь многие вожди нагло игнорировали, опасаясь лишиться существенной части добычи.

А те, что остались под стенами королевской столицы, наоборот, стали выражать недовольство, сидение в осаде не принесло им ни одной золотой монеты, ни одной новой наложницы.

В Орде начался разброд, послышались голоса в пользу смены изначальной стратегии. Боясь окончательно потерять власть, Тулбею ничего не оставалось, как согласиться на ультиматум недовольных.

Осаду сняли, степняки присоединились к братьям в разграблении Остера в полном составе.

После этого возникли первые проблемы. На разрозненные отряды кочевников, отяжелевших от трофеев и рабов, принялись нападать королевские солдаты, получившие свободу маневра после освобождения Экофорса. Пользуясь хорошим знанием местности и поддержкой населения, они наносили неожиданные одиночные удары, постепенно обескровливая врага. Устраивать генеральное сражение остерцы все еще опасались, предпочитая действовать методом внезапных атак.

Альвы видели, что Степь медленно и неотвратимо проигрывала Равнине. Но их вполне устраивало общее положение дел. Основной замысел оказался полностью выполнен, а сколько вернется обратно дикарей, уже никого не интересовало.

Тем более что из других краев приходили хорошие вести. Великие дома Ансалара не остановились на одном королевстве, после захвата столицы уверенно двинулись дальше. Лорд Готфрид сдержал обещание, выступил с собственным войском из Восточного побережья, и уже успел нанести поражение одному из влиятельнейших лидеров человеческой расы.

Правда, потом Палач Леса что-то не поделил со своими союзниками и напал на Изтар, но это уже было совершенно неважно.

Главное произошло. Семена Вечного Леса прижились на Капутильском плато, дав первые всходы. Осталось потерпеть буквально несколько месяцев, и можно будет заняться болотными топями на востоке, расширяя ареал обитания перворожденных до небывалых размеров.

На материке схлестнулись три силы, каждая преследовала свои цели, и на данный момент ближе всех к осуществлению собственных планов оказались именно племена богини Дану.

Так обстояли дела на середину весны. Хозяин Замка Бури сидел в изтарской столице и усиленно занимался ее уничтожением. Армия Великих домов величественной поступью двигалась к Тиру, столице Ландрии. Туда же спешно отступал Магнус Неистовый, спеша зализать раны после трепки, полученной от его светлости лорда Готфрида.

Остальные королевства замерли в испуганном ожидании, не зная, как реагировать на разразившийся кризис, боясь сделать ставку не на того и проиграть, лишившись всего.

Степняки теряли людей, но не уходили из Остера, упрямо цепляясь за земли срединников и усиленно продолжая грабеж.

Все складывалось весьма удачно для альвов. Старейшины ликовали, главы домов радовались бескровной победе, заранее начиная делить новые земли, что вскоре появятся под кронами Вечного Леса.

А потом произошла катастрофа. Страшная. Непредвиденная. Неожиданная.

Остатки войск королевства Кавар совершенно внезапно, отрицая всякие законы логики, ушли из родных земель, прекращая сопротивление оккупации ансаларских великих родов, и присоединились к армии Остера.

Дикое и совершенно непонятное решение, с точки зрения перворожденных. Вместо того чтобы защищать свой дом от власти лордов-колдунов, каварцы бросили все и устремились на помощь соседям.

– Ублюдки, – презрительно процедил Лаэм. – Должно быть, испугались древнюю знать и рванули подальше от фиолетовоглазых, на ходу теряя испачканные портки.

О последних новостях посланцы Совета узнали, находясь в придорожной корчме. К этом моменту они уже покинули хана Тулбея, так как необходимость в личном присутствии рядом с ним отпала по естественным причинам.

Тем более что сам хан считался главным уже лишь номинально. Степняки окончательно разделились на крупные отряды по три-четыре тысячи всадников, под предводительством отдельных вождей.

Фактически Орда распалась, хотя об окончательном расколе все же говорить не приходилось. В случае необходимости кочевники быстро приходили друг другу на помощь и представляли до сих пор весьма грозную силу.

– Что теперь ожидает наших союзников? – осведомилась Эвиал.

Альвы заняли лучшие комнаты, находящиеся на втором этаже. Заказали обед в номер и приказали прислуге им не мешать. Чудом сохранивший трактир в целости во время войны пухлощекий хозяин радостно пообещал, что все будет исполнено в лучшем виде. Эти гости хотя бы платили, не безобразничали и вели себя тихо. Редкая черта для нынешних времен.

Вооруженный люд, из числа дезертиров, мародеров, да и просто обычных разбойников, коих развелось в невероятных количествах, обычно не утруждал себя оплатой счетов, а вел себя очень худо. Брали что хотели, пили, ели, таскали служанок в комнаты насильничать, лазили по кладовым, забирая все что понравится. И уходили, напоследок пообещав еще вернуться в столь «гостеприимный» дом. Понятно, почему он так обрадовался появлению благородных господ из бессмертного племени.

Лаэм вспомнил подобострастное поведение владельца корчмы и презрительно ухмыльнулся.

– Какая нам разница? – вопросом на вопрос ответил он. – Когда это нам было дело до смертных? Чем больше их сдохнет, тем лучше.

– Не скажи, – возразила ему Эвиал. – Пока водоворот насилия не прекращается, на Лес не падает взор людской расы. Если Срединные королевства справятся с хаосом и сумеют объединиться перед общей угрозой, то после идэрэ смертные вполне могут приняться за нас.

– Она права, – поддержал девушку Силгур. – Нельзя допустить создания Человеческой империи. В противном случае дети Дану вполне могут исчезнуть из Фэлрона навсегда. Алчные и завистливые людишки никогда не допустят, чтобы рядом с ними жил кто-то, кто превосходит их в долголетии или магической силе.

Лаэм задумчиво качнул головой, рука неосознанно потянулась к рукояти серебряного клинка на поясе.

– Да, это не лорды, – протянул он. – При всех своих недостатках колдуны никогда не стремились к тотальному истреблению соперника. Даже нашим предкам, много тысяч лет назад, после сокрушительного поражения первый Император предложил мир. Хотя имел все возможности окончательно вычеркнуть расу альвов из списка живых. Люди вряд ли поступят схожим образом.

– Ха, да эти ублюдки, скорее всего, всех перебьют, – слегка эмоционально воскликнул Силгур. – И нас, и двергов, и фиолетовоглазых. До всех доберутся. Эти выродки могут нормально существовать только под управлением идэрэ. Только несущие тьму способны держать в узде этих кошмарных созданий, имеющих дикую склонность не только к уничтожению всего окружающего, но и к поразительному саморазрушению. Клянусь первой Звездой Зари, даже если им вдруг удастся создать единую империю, то она не проживет и пару сотен лет, как исчезнет в череде междоусобных войн.

– Ансаларцы тоже разрушили свою империю в гражданской войне, – сухо напомнила Эвиал.

– Но перед этим она просуществовала многие тысячи лет, – парировал Силгур и сделал неожиданный