Погрузившись в байдарку, мы начали очередной ходовой день. Неприятная влажность осаждалась на лице, и, казалось, проникала даже под одежду. Видимость в этом мареве была еще хуже, чем обычно, и я чуть было не проворонил обливняк, скрытый в толще воды. Обнаружить его можно только по характерным завихрениям, но сейчас глянцевая поверхность рябила от падающих капель. В последний момент успел вырулить и пройтись шкурой только по самому краю, но на второй такой же мы благополучно сели. Нос стало заносить, разворачивая, оттолкнуться было не от чего, слетели мы с препятствия очень неудачно, байдарку опасно накренило и только своевременное смещение центра тяжести дало шанс выправить равновесие. Мы шли лагом (боком), выровняться никак не получалось, но натолкнувшись кормой на очередное препятствие, развернулись как надо. И только я выдохнул с облегчением, как днище опять заскребло обо что-то в воде. Нащупать глубокую струю все никак не получалось, а коричневатая вода ухудшала и без того плохую видимость. И только мы вроде вышли на спокойную воду, как за поворотом ждала новая ловушка — упавшее дерево перегородившее русло.
— Табаним назад, — тут же выкрикнул я, со всей силой работая веслами.
Девушка присоединилась не сразу, но и эта небольшая помощь дала возможность зачалиться буквально за пару метров до того как нас прижало бы к препятствию, затягивая под него. Опасная ситуация. Острыми сучьями байдарку могло пропороть так, что никакой рем-набор не поможет. И тут стопроцентный обнос, поэтому я закинул чалку за ближайшую березку, вылез на берег, помог выбраться девушке и начал разгружаться.
Если с перетаскиванием вещей на ту сторону мы справились нормально, то тащить байдарку на весу было непросто. Девушка все никак не могла поднять тяжелое для нее судно на нужную высоту, к тому же еще и ноги разъезжались на скользкой земле. Но она старалась изо всех сил, только раз опасно черканув по ветке, но, к счастью, обошлось без повреждений. Как только мы опустили плавсредство на траву с той стороны, она в изнеможении опустилась на корточки.
— Устала? Сделаем привал?
Алина только молча кивнула. Время близилось к обеду, поэтому я ополоснул руки и вытащил наши скудные продуктовые запасы. Если до вечера ничего не поймаю, чем буду кормить ее на ужин даже и не знаю… После небольшой передышки отправились дальше по течению нашей путеводной ленты.
Через некоторое время приспичило мне сделать небольшую техническую остановку. Даже байдарку закреплять не стал, просто попросил спутницу подержаться за ствол тонкого деревца. Углубляться далеко в подлесок смысла не было, но и оставаться на открытом месте как-то… Короче, бреду я вглубь леса вопиюще беспечно, смотря больше под ноги. И вдруг краем глаза замечаю какое-то шевеление впереди. Как в детском стишке: "Мишка косолапый по лесу идет…". Я чуть не сделал, что хотел и что не хотел тоже, не снимая штанов.
Медведь — зверь очень непредсказуемый. Причем, не смотря на кажущуюся неповоротливость, двигается он очень быстро. В рывке достигает скорости 50 км час, причем с места. И даже на дереве от него не спрячешься, залезает зверь на них тоже весьма неплохо. Тем более, находящийся передо мной явно молод, такие могут побороть дерево и высотой более четырех метров. Убегать от хищников вообще нельзя, как и делать резких движений. Я не настолько живуч, как Ди Каприо и даже дюжина золотых глобусов не заставит меня сойтись в рукопашке с косолапым.
Вот стоим мы, глазеем друг на друга. Я сжимаю рукоятку практически бесполезного в данной ситуации ножа влажными от напряжения пальцами. Страшно — аж жуть, и жить так хочется… Он далеко еще, но что есть расстояние в несколько метров для хозяина лесов? Я начинаю очень плавно и медленно пятиться назад, стараясь, чтобы даже ветка под ногами не хрустнула. Поскольку спровоцировать нападение может любой звук или резкое движение. Медведь не шевелится, только следит глазами, что у него на уме не понять. Предугадать вспышку злобы у бурого хищника очень трудно, так как у него не развита черепно-лицевая мускулатура и перед нападением медведь никак не выражает агрессивных намерений. Первый удар — это сильнейший боковой лапой, ломающий хребет с одного движения. Единственная возможность остаться в живых перед атакой — притвориться мертвым. Но это только при неизбежном нападении, поскольку если изобразить из себя внезапно почившего, мишка обязательно подойдет проверить, не притворяется ли двуногий. И не просто обнюхать, а может и куснуть или лапой поскрести, а когти на ней сантиметров по десять длиной.
Лихорадочно вспоминаю, что же еще читал про медведей. В некоторых источниках советовали увеличить свои размеры за счет одежды. Я подхватываю полы штормовки и так же медленно развожу их в стороны, визуально увеличиваясь вширь. Продолжаю пятиться дальше, медленно удлиняя расстояние между нами. Только бы Алина ничего не увидела и не вздумала вмешаться или закричать, пугая зверя, поскольку страх у него сразу же трансформируется в агрессию.
Я уже практически дошел до воды, не оборачиваясь и подав знак спутнице молчать. Но в последний момент сделал одну роковую ошибку — слишком резко перепрыгнул в байдарку. И зверь сорвался с места, разъяренной тушей несясь в нашу сторону. Мы начали грести что есть мочи, пытаясь увеличить расстояние. Но ко всем своим характеристикам медведь еще и хорошо плавает. Подлетев к воде, преследователь с ревом обрушил в нее лапу, поднимая веер брызг. И я понимаю, что сейчас он просто прыгнет в реку, чтобы догнать ускользающую добычу.
— Алина, визжи что есть силы, — ору я спутнице.
Она сориентировалась мгновенно. Да, женский визг — это поистине оружие массового поражения. Неожиданный громкий звук обескуражил молодого хищника. Он злобно рыкнул еще раз, потоптался на берегу, провожая нас взглядом, но сунуться в воду к таким странным объектам не рискнул. И только когда я добавил ноту металлического лязга сталкивающихся весел в общую какофонию, опасный преследователь развернулся и ломанулся обратно в лес. А мы попытались побыстрее покинуть опасное место, пока отпугнутое шумом животное не вздумает выйти на второй заход.
И только когда опасность миновала, я понял, насколько же серьезной была ситуация. Руки мелко подрагивали, и я сам попросил девушку причалить к противоположному берегу, чтобы немного прийти в себя.
Оказавшись на земле, она сразу бросилась мне на шею,
