Дариане, конечно, раздарили бы размноженные штучки кому ни попадя! По-моему, это хорошо, что светоносные решили сами определять, кому подарить штучку, а кому электрический удар. Но Илоне это не втолкуешь.

– А не пора ли нам подкрепиться? – сказал я, чтобы сменить тему. – Корабль ест, и нам бы не мешало.

Все согласились. Семирамиду решили не будить, пускай спит. На радостях я заказал «Топинамбуру» копченые языки кенгуроликов с гарниром из вареных рисобобов, балык из фугуклейки и бананасовый компот. Пир удался на славу, даже Ной подобрел, а когда Ипат поперхнулся и раскашлялся, Илона постучала его кулачком по спине. Ну, думаю, теперь все будет путем, а Семирамиду я накормлю чем-нибудь едким, пускай от изжоги помучится, она заслужила.

А тут и корабль доложил, что он уже вполне заправился и готов покинуть окрестности черной дыры. Само собой, разрешение на это он тут же получил – не люблю дыр, особенно черных. Курс кораблю я задал наобум – лишь бы в спокойный космос. Думал, отдохнем немного, а там Семирамида, выспавшись и накричавшись, снова ткнет куда-нибудь пальцем…

«Топинамбур» доложил, что привел бортовое время в соответствие с имперским. Оказалось, что вблизи черной дыры время движется замедленно, и чем ближе к дыре, тем медленнее. Если совсем приблизиться, то за минуты протекут годы, а то и столетия. Я и не знал. У меня холодок прошел по хребту, когда я услыхал об этом. Однако выяснилось, что ничего страшного не случилось: мы потеряли всего лишь несколько часов с минутами. Ну, это еще ладно.

Хотя предупреждать надо! Заранее!

Я так ему и сказал, прибавив пару ласковых. «Топинамбур» бодро ответил в том духе, что примет к сведению и в следующий раз исполнит. На том и порешили.

А спустя минуту после выхода из нырка звездолет вдруг решил, что он уже наступил, этот следующий раз:

– Вниманию пилота и командира. Мы находимся вблизи гиперканала трансляции имперских новостей. Линия «Суррах – Цельбар». Подключиться?

Тут я замялся и, кажется, даже заморгал. Ипат, Ной, Илона – тоже. С «Топинамбуром» такое случилось впервые. То ли он прежде никогда не выныривал вблизи новостных и связных гиперканалов, то ли не умел их видеть. Что и неудивительно: попробуйте-ка из пространства увидеть гиперпространство! Я лично не возьмусь.

Но, думаю, новости – это ничего. Безопасно. Чай, не правительственные секреты. Послушаем.

– Тебе для этого придется нырять в канал? – на всякий случай спросил я.

– Гиперканалы данного типа не предназначены для материальных тел, – ответил корабль, как мне показалось, с недоумением. Мол, надо же, пилот, а такой невежественный.

– Но подключиться-то можешь?

– Могу.

Я еще спросил его на всякий случай, не нарушим ли мы каких-нибудь имперских законов, подключившись к каналу, не вызовет ли это подключение сбой связи и не сможет ли кто-нибудь посторонний каким-нибудь образом отследить, кто и где подключился к каналу. Услышал три раза «нет» и скомандовал:

– Подключайся.

И целый час мы только и делали, что слушали имперские новости. Половину не понимали вообще, а от второй половины у нас глаза на лоб лезли. Вот ведь как живут в центре империи! Вот о чем там думают, вот чем озабочены! Очень скоро у меня голова пошла кругом, и тогда я решил не запихивать в нее то, чего я не понимаю и что нас не касается. Сразу стало легче. Ной размечтался было о том, что в новостях расскажут о нас, поскольку мы такие удачливые вербовщики, да куда там! Нет монстра крупнее империи, и Суррах – ее столица. А кто такие мы и наша Зябь? Козявки на восьмом уровне пирамиды.

Было обидно, но обиду я проглотил и стал слушать дальше. Где-то в Галактике, но очень далеко от нас, по-прежнему шла война каких-то кружочников с какими-то полосатиками, где-то разразилась эпидемия, и туда направлялась помощь, а на самом Суррахе все еще тянулась эпическая – так диктор сказал – тяжба за планетную систему звезды Гердар. Если я верно понял, там насчитывалось с дюжину обитаемых планет, формально объединенных общим правительством, и кто-то решил заполучить всю дюжину одной вербовкой. Везет же людям! Я бы и от полудюжины не отказался, договорился бы полюбовно с конкурентом, не затрудняя имперский суд…

А потом – Ной отчего-то весь напрягся – пошло сообщение о Больших ежегодных галактических гонках на биозвездолетах стандартного класса. Старт тогда-то (уже скоро) из системы Сурраха, маршрут такой-то (я прикинул – почти через всю Галактику), финиш опять в системе Сурраха. Призовая сумма в этом году… ого!..

– Выключи, – сказал мне Ной, да таким тоном, как будто он, а не Ипат наш командир. – Мы уже услышали все, что нам надо знать. Нам нужно лететь к Сурраху.

– Хочешь принять участие в гонках? – догадался я.

Еще бы мне не догадаться – у меня возникла та же мысль.

– Хочу победить в гонках, – твердо сказал Ной. – А ты – нет?

– Можно попробовать, – сказал я. – С нашим «Топинамбуром»… только имей в виду: у наших соперников тоже небось будут непростые звездолеты.

– Но шанс у нас есть, особенно если управлять будешь ты. – Ной усмехнулся, отлично понимая, что творится сейчас в моей душе. – Да и столицу империи посмотрим, а, Ипат? Что скажешь?

Ипат закряхтел и принялся морщить лоб. Видно было, что ему и хочется, и колется.

– Нам лететь вербовать надо, – пробубнил он наконец. – Нас для чего послали?

– Правильно! – сейчас же поддержал его Ной. – Золотые слова. Мы и полетим, и займемся вербовкой. Завербуем Суррах.

Мне показалось, что кто-то выдернул из-под меня пол, слегка стукнул чем-то мягким по маковке и одновременно влил в горло что-то пьянящее. А что показалось Ипату – не знаю. Он очень долго сидел с выпученными глазами и разинутым ртом. Как рыба.

И был так же разговорчив.