Я понятия не имела, что случилось. Моё чёртов телефон сдох на полпути моей бесконечной поездки. Я могла бы подождать Дункана, но не хотела. Я хотела добраться сюда как можно скорее. Если оглянуться назад, это был неверный выбор. Вы можете подумать, что заполучить билет на самолёт из Нью-Йорка в Индианаполис в последнюю минуту не так уж сложно, но, по-видимому, это не всегда так. Сейчас было утро четверга, и от прошлой ночи в аэропорту Кеннеди меня отделяло шестнадцать часов и две пересадки.
Кроме того, я не могла ожидать, что Дункан бросит всё и поедет со мной. Не после того, как он рассказал мне про весь этот бардак с Карлой. Майк хотел, чтобы Дункан был на совещании с юристами. Компания для него важнее. Бабушка Хелен — член моей семьи, не его. Он за неё не отвечает.
Мои ноги приросли к полу, а во рту пересохло, когда я отыскала палату с нужным номером на маленькой табличке около двери. Сделав глубокий вдох, я толкнула дверь, не уверенная, чего мне ожидать. Последнее, что я слышала — она была в операционной. Остальное мне передали разве что в общих чертах.
Слишком громкий звук телевизора заглушал пищание медицинской аппаратуры.
Стиснув зубы, я приготовилась к худшему, и шагнула в комнату.
— Кимберли Энн! — закричала мама и бросилась ко мне.
Её миниатюрная фигура буквально поглотила меня, прежде чем я успела рассмотреть бабулю.
— Как?..
— Гляди-ка! — сказала бабуля Хелен, указывая на телевизор, по которому крутили "Правильную цену". — Я и предположить не могла, что это так дорого стоит. Видимо, они покупают свои призы не на Амазоне.
Я метнулась к кровати, и мои глаза наполнились слезами.
— Бабуля, я так разволновалась, когда мама сказала, что ты упала.
— Я сломала чёртову лодыжку. Этим и плохо старение. Чувство равновесия уже не то.
Я окинула её взглядом с головы до ног. У неё на руке был синяк — отвратительного тёмного цвета. Нижняя часть её правой ноги не была накрыта одеялом и на ней было что-то вроде сапожка, который неприятно пах. — Ты в порядке? Всего лишь перелом лодыжки и пара синяков?
— Всего лишь перелом лодыжки? Да ты хоть понимаешь, что я пропущу целый сезон танцев? Целый сезон! Предполагаю, что старина Фред МакКини найдёт себе другую партнёршу.
— Мама!
— МакКини, дедушка Дэррина? — спросила я, почувствовав шок и отвращение.
— Джуди, мы всего лишь танцуем. И да. Этот Дэррин — хороший мальчик. Он всегда спрашивает о тебе.
— Кроме того, — продолжила она, обращаясь к маме, — твой отец не хотел бы, чтобы я проводила всё своё время в одиночестве. Мы с ним говорили об этом. — Бабуля Хелен посмотрела на нас по очереди. — И Фред... — Она поиграла бровями — в данный момент отсутствующими, поскольку она не использовала косметику. — ...знает несколько восхитительных движений. Доктора говорят, что вскоре я заберусь на один из этих маленьких самокатов, но я уверена, что Бетси Хармон — ну знаешь, которая с Фрутдейла, что сразу за Картерсвиллем — будет более чем счастлива занять моё место. Она всегда была такой коварной. Нельзя доверять женщинам, которые соблазняют мужчин домашним вареньем.
— В своё время мой джем был лучшим. Твой дедуля часто говорил...
Ночное путешествие и бдение в аэропортах взяли своё, и я рухнула в кресло. Я наконец позволила себе выдохнуть.
— Никто не сможет занять твоё место, ба. Уверена, Фред в любом случае уже слишком стар, чтобы наслаждаться вареньем.
Бабуля махнула рукой.
— Ни один мужчина не слишком стар для этого. Да это и не имеет значения. Посмотри на меня. Как только у меня будут две рабочие лодыжки, я мигом приманю его обратно. В следующем сезоне мы зажжём танцпол. Бетси не такая крепкая старушка, как я. У меня тоже есть несколько движений.
— Только никакого джема, ма, — заметила моя мама.
— Ну, знаешь, клубника так и просится, чтобы её собрали. — Она покосилась на меня. — Деточка, ты выглядишь потрёпанной. Где твой мужчина?
У меня на лице снова расплылась улыбка, я дотянулась до пульта и убавила звук телевизора.
— Он всё ещё в Нью-Йорке. Но он в порядке.
Бабуля дотянулась до моей левой руки и покачала головой.
— Я думала, что в следующую нашу встречу у тебя уже будет кольцо...
— Прекрати, пожалуйста.
— Дорогая, ты же знаешь, мы просто хотим, чтобы ты была счастлива, — вставила мама.
У меня вырвался долгий вздох.
— Я счастлива. Дункан хочет, чтобы я переехала к нему.
— Сделай это! — заявила бабуля, а мама сжала губы. Бабуля повернулась к ней. — О, Джуди, детишки делают так в наши дни. Это не бесплатное молоко — это проба. И хоть я и туга на ухо и моя комната была через две двери, я вас слышала, и думаю, что он уже распробовал, и если он просит Кимберли Энн переехать к нему, то ему понравилось.
Мои щёки затопил жар.
— Бабуля!
— Этот мужчина любит тебя. У него на лице написано.
Может, дело в недосыпе, или в том, как Дункан прямолинейно ко всему подходит, но я больше не могла продолжать лгать своей семье.
— Вы кое-что должны узнать.
— Ты беременна, — воскликнула мама.
— Нет. Мы с Дунканом начали встречаться не в прошлое Рождество.
В странном согласном молчании обе женщины уставились на меня.
— Мы начали встречаться после свадьбы Скарлетт.
У мамы на лице появилось вопросительное выражение, а бабуля покачала головой.
— Понятия не имею, о чём ты, — сказала она.
— Это было не по-настоящему — когда мы были здесь в прошлый раз. Мы притворялись.
— Деточка, как я и сказала, я могла слышать ваше притворство из своей комнаты. Мои зубы никогда ещё не были такими чистыми.
Я покачала головой, выталкивая нежелательные образы бабули с её электрической зубной щёткой из своей уставшей головы.
— Это было притворство. Но не сейчас.
Мы все повернули головы, когда в комнате раздался скрип открываемой двери. Со своего места мама с бабулей увидели посетителя первыми. Когда этот кем бы он ни был приблизился, они расплылись в улыбке. Я же первыми увидела цветы.
Дункан протянул букет бабушке.
— Хелен, это вам.
Когда запах его одеколона распространился в застоявшемся больничном воздухе, я вдохнула. Дункан Уиллис потрясающий. Он выглядел как модель GQ по сравнению с моим помятым видом, результатом ночного путешествия.
Он наклонился и поцеловал бабулю в щёку, а затем повернулся
