С этими словами она толкает меня вперед, в туннель.
Я моргаю, когда за мой захлопывается дверь. В коридоре совершенно темно и отвратительно жарко. Я ковыляю вперед, на красноватый свет в конце туннеля, потом ускоряю шаг – и наконец оказываюсь в просторном покое с высокими сводами. Красный свет, как выяснилось, исходит от множества свечей, канделябры с которыми стоят повсюду и даже подвешены в воздухе. От них исходит душное тепло и одуряющий сладкий аромат, от которого меня тут же начинает мутить. А в центре зала на золотом троне в ожидании сидит он.
Король.
Он одет в традиционные черно-золотые одежды, но сейчас его туника не застегнута на груди, так что я вижу коричнево-золотистую шерсть у него на груди и рельефные мускулы. Меня снова поражает, насколько его тело похоже на человеческое, и я вспоминаю слова Зелле о том, как мало на самом деле разницы между нашими кастами. Но потом мои глаза опускаются ниже, к мускулистым лодыжкам, которые оканчиваются серыми копытами, и я словно слышу тяжелый стук копыт десять лет назад, в тот день, когда демоны явились в нашу деревню.
Я падаю на колени.
– Бо… богоподобный Властелин, – выговариваю я, ненавидя себя за то, как жалко дрожит мой голос.
– Спокойнее, спокойнее, Леи-чжи, – говорит он мягко. – Не обязательно соблюдать все эти формальности сейчас, когда нас здесь только двое. – Его голос звучит почти ласково, но я слышу в нем скрытый приказ. Я поднимаюсь с колен, и он жестом подзывает меня к себе, указывая на столик возле трона. – Посмотри, наш главный повар приготовил нам с тобой ужин. Я потратил время на то, чтобы разузнать, какие блюда ты предпочитаешь. – Он улыбается. – У нас с тобой есть кое-что общее – я тоже обожаю засахаренный миндаль.
Стол заставлен лакомствами. Тут и маринованный угорь в желе под соусом даши, и блинчики с кимчи, и пальмовые плоды в вине, и жареные сырные шарики хоа с сиропом и кокосовой стружкой. В центре стола – стеклянный кувшин с саке и две чашечки. Но, хотя еда выглядит изысканной, меня мутит даже от запаха – все из-за отвратительных благовоний, клубящихся в воздухе.
Низко опустив голову, я сажусь на колени на шелковую подушку напротив Короля.
– Я безмерно польщена вашей заботой, Богоподобный Властелин, – шепчу я. Он громко хлопает ладонью по подлокотнику трона.
– Ты забыла, что я только что сказал? – голос его гулко раскатывается под сводами, как будто меня окружает десяток Королей, и я сжимаюсь от страха. – Все вы, девушки, одинаковы. «Богоподобный Властелин, Богоподобный Властелин». Это утомляет. Иногда я думаю, что все эти правила этикета придуманы с единственной целью – меня утомлять. – Он наклоняется вперед, сверля меня ярко-голубыми глазами, в золоченых кончиках рогов отражается свет свечей. – Ты знаешь, почему мой предок, первый Король-Демон из Хана, учредил этот титул – «Богоподобный Властелин»?
Я качаю головой.
Король откидывается на спинку трона.
– Понимаешь, другие вожди и предводители кланов остаются в истории под обычными именами, под именем своего рода, чью власть они унаследовали. Это легкий путь к славе, к уважению народа. Однако же это означает, что кто угодно может создать себе великое имя. После своей победоносной Ночной Войны Король-Бык решил полностью поменять эту традицию – вместе со своим именем. Для него это был важный символ, способ навсегда сменить свой статус. Теперь и он, и его потомки стали из обычных смертных всемогущими Королями-Демонами, равными богам, – губы его уродливо кривятся. – Но скажи мне, Леи-чжи, что проку быть богом, о котором его собственный народ ничего не знает? – Он громко фыркает. – Поклоняться такому богу – все равно, что поклоняться призраку.
Я пытаюсь улыбнуться. Ах, как было бы прекрасно, будь ты и правда призраком, в отчаянии думаю я.
– А знаешь ли ты, – продолжает он, – что сыновья королей до восшествия на престол именуются всего лишь по очередности рождения? До того, как я унаследовал власть от моего отца, я звался Третьим Сыном. Третьим сыном! – он снова ударяет по подлокотникам, и звук удара раскатывается по залу, как раскат грома. – Это все равно, что называться «третьим по качеству»!
Тон его слегка смягчается, и я слышу в его голосе странные нотки, некоторый надлом, и кроме гнева – тень еще какого-то чувства. Сожаления? Страха?
Прежде, чем я успеваю дать этому чувству определение, Король вновь растягивает рот в широкой неискренней улыбке.
– Ладно, довольно об этом. Давай ужинать.
Я протягиваю руку к кувшину, чтобы налить ему саке, но он опережает меня.
– Нет, Леи-чжи, сегодня ты у меня в гостях. Позволь мне поухаживать за тобой.
Я бледно улыбаюсь, а он разливает саке по чашечкам. Протянув одну мне, он на миг прикасается к моим пальцам, и от прикосновения его волосатых рук меня бросает в дрожь. Король залпом осушает свою чашку. Я пытаюсь подражать ему – нам говорили, что это дань уважения, но не могу сразу выпить так много. Моя чашка опустела наполовину, а горло уже сжимается от крепкого напитка, и я быстро отставляю саке, глаза слезятся.
Он поднимает бровь.
– Ты что, не пьешь?
– Простите, я пью очень редко и по особым случаям. Нам не позволено употреблять алкоголь.
– Порой нарушать правила просто необходимо, – говорит он, снова улыбаясь во весь рот. – Мне вот не позволено покидать Внутренние Дворы без сопровождения стражи. Но у меня есть свои способы нарушить этот запрет.
Это звучит как угроза. Я болезненно чувствую свою уязвимость, моя кожа кажется мне слишком открытой его взгляду, туника – слишком прозрачной. Я перекидываю волосы на грудь, словно пытаясь ее прикрыть.
– Не нужно.
Я замираю от его приказа.
– Тебе больше идет, когда волосы зачесаны назад. Тогда они не заслоняют всей красоты. И лучше видны твои глаза.
Я опускаю руки, позволяя ему разглядывать меня. Зал неожиданно кажется очень тесным, Король сидит слишком близко, и я едва могу дышать.
Следующие полчаса я пытаюсь хоть что-то съесть, заталкивая в себя крохотные кусочки каждого блюда. Вкуса я почти не чувствую – язык пересох, горло сжимается. Король говорит не умолкая. Сосредоточиться на его словах у меня не выходит, как и на вкусе еды. Я слишком занята борьбой с подступающей тошнотой. А еще лихорадочно думаю о том, как спросить его о маме. Но внимание мигом обостряется, когда Король упоминает генерала Ю.
– …его подарок. Признаться, я был порядком удивлен. Я не ожидал от него многого, особенно после его провала в битве при Цзяне.
Я проглатываю кусочек пирога, который так
