Глава 12

Почему, когда она уезжает из замка, море всегда серое?

Глава 13

Во время переправы Аура увидела неподалеку еще одну лодку – крохотный ялик без мотора. Весла были подняты. Ялик покачивался на волнах на полпути к Погребальному острову. Даже при полном штиле, как сегодня, было небезопасно пускаться в путь на такой скорлупке: течение могло в два счета вынести ялик в открытое море.

Между скамьями виднелась одинокая фигура в развевающемся белом платье. Ветер трепал светлые волосы Сильветты, но та оставалась невозмутимой. Стояла с таким видом, словно уже сотни раз выходила на утлой лодчонке в море и знала эту коварную пучину как свои пять пальцев.

В руках у Сильветты был холщовый мешок. В ялике лежало еще несколько таких же: серые горбики выступали над бортами. Сильветта повернулась спиной к Ауре и к берегу, сунула руку в мешок и размашисто бросила что-то в волны. Аура прищурилась, вглядываясь.

Ракушки. Коллекция матери.

Покои Шарлотты в западном крыле замка были битком набиты ракушками. Счет шел на тысячи: украшения из ракушек, инкрустированные ракушками рамы картин и зеркал, отделка мебели, нашивки на дорогих платьях и шляпах. Но большая часть просто хранилась в шкатулках, блюдах, банках, как заспиртованные уродцы.

Самые крупные и красивые ракушки Шарлотте привозил Фридрих из Африки – с побережья Намибии и из других колоний на краю света. Они утешали Шарлотту в мрачном замке, служили ей окном в мир по ту сторону дюн.

Всю дорогу до берега Аура смотрела, как Сильветта пригоршнями размашисто бросает ракушки за борт. Ялик плясал на волнах, но Сильветта стояла прямо, ни на что не опираясь, будто срослась с лодкой. Она возвращала морю то, что всегда ему принадлежало.

Аура прошла по сходням на берег. На узкой дороге ждал вызванный из деревни автомобиль. Дорогу построили недавно, но зыбучие пески уже грозили ее поглотить.

Садясь в машину, Аура в последний раз оглянулась.

Сильветта вытряхнула из мешка в море остатки ракушек, запрокинула голову и вскинула руки. Волосы, освещенные лучами солнца, развевались на ветру. Она выпустила из рук мешок, и он полетел по воздуху, словно кусочек незакрашенного холста на картине.

В Берлине сотрудники «Аэро Ллойд» погрузили багаж Ауры в самолет, но чемоданчик, собранный в лаборатории Нестора, она несла к трапу в руках.

Аэропорт Темпельхоф открылся всего год назад. Три взлетно-посадочных полосы, два ангара, административный корпус и несколько складов. К самолету на Париж шло совсем немного народу – Аура насчитала четырнадцать пассажиров. Полеты были дорогим удовольствием, особенно за границу. Хотя заграничную пошлину в пятьсот марок, которую ввел рейхспрезидент Эберт в апреле этого года, отменили уже спустя несколько месяцев, билеты все же стоили целое состояние.

Из-за экономического хаоса в Германии деньги обесценивались буквально на глазах. За бумажной маркой последовала рентная, а с августа в обращение выпустили рейхсмарку. Еще в прошлом, 1923 году Аура заплатила за железнодорожный билет Мюнхен – Берлин более миллиона. С тех пор нули сократили и цены перестали так пугать, но всякий раз, приезжая в Германию, Аура останавливалась перед вывесками обменных пунктов, морщила лоб и качала головой, сетуя на то, что творится у нее на родине.

В самолете было тепло и душно. Немногочисленные пассажиры равномерно распределились по салону. Ауре досталось место недалеко от входа. В ожидании вылета она задумчиво рисовала в записной книжке знак из часов в столовой.

Рядом с ней сел седой человек – ухоженный и хорошо одетый, явно не моложе восьмидесяти. Не прошло и нескольких секунд, как Ауру мучительно затошнило. Еще до взлета она пересела на другое место, но было уже поздно.

Рядом со стариками ей неизменно становилось дурно. Примерно половина пассажиров в небольшом самолете была старше семидесяти – еще одно следствие дороговизны авиаперелетов.

Вскоре она уже стояла на коленях в туалетной кабинке, сплевывая желчь в унитаз и молясь о том, чтобы поскорее оказаться на земле или – еще недостижимей – поскорее умереть.

Глава 14

Из Берлина Аура отправила сыну телеграмму, но не рассчитывала всерьез, что он ее встретит. Однако Джиан ждал ее у выхода из аэропорта.

На нем был темный костюм, рубашка с белоснежным воротничком и длинное пальто. Черные волосы аккуратно пострижены, кожа пахла душистым мылом. Только под ногтями оставались разноцветные следы краски.

– Мама! – Джиан кивнул.

Он произнес это слово совсем тихо, чтоб никто не услышал. Ему было двадцать шесть лет, но выглядел он старше. Ауру можно было принять за его более молодую подругу.

– Тебе неприятно, – заметила она, поцеловав его в щеку. – Извини.

– Ничего. – Он оглядел мать с головы до ног. – Ты великолепно выглядишь, как всегда.

Джиан казался теперь куда более аккуратным и подтянутым, чем три года назад, несмотря на несколько усталый вид. Судя по письмам, тогда он каждый день до бесчувствия накачивался алкоголем и наркотиками, однако во время их последней встречи был совершенно трезв и бодр – только очень нервничал. Сегодня, напротив, казалось, он живет вполне нормальной жизнью, просто немного недосыпает.

– Удивлена? – спросил Джиан.

– Просто рада, что у тебя все хорошо.

– Кто тебе сказал?

«Ты, – подумала она. – Твои письма».

Но если он хочет изображать страдающего художника – ради бога!

– Нам туда. – Джиан показал на остановку перед главным входом в аэропорт. – На автобус.

Чемоданчик с лабораторными принадлежностями Нестора Аура из рук не выпустила, но позволила Джиану нести остальной багаж: большой чемодан и сумку с книгами.

– Давай возьмем такси. – Аура оглядела длинный ряд черных автомобилей. Казалось, водителей вылепили по одному лекалу: все в фуражках и навощенными усами.

– Автобусом дешевле, – возразил Джиан.

Аура помахала водителю ближайшей машины. Такси тут же подкатило к ним.

– Зато сэкономим время.

Джиан недовольно смотрел, как водитель складывает в багажник чемодан и сумку.

– Что за буржуазные замашки? – возмутился он.

Аура подтолкнула его к задней дверце машины.

– Ты вырос в замке. Поездкой в автобусе этого не изменишь.

Такси выехало на шоссе, обсаженное высокими тополями.

Джиан назвал адрес, знакомый Ауре по его письмам. Она тронула сына за локоть – робко, как чужого – и попросила заехать сперва в клинику.

– Они никого к нему не пускают, – сказал он. – Я пытался.

– И все же я хочу взглянуть, что там такое.

– Это санаторий, он за городом.

– Видишь, как хорошо, что мы взяли такси.

Нехотя он назвал шоферу новый пункт назначения.

– Это будет недешево, – отозвался тот.

Аура не обратила на шофера никакого внимания, вглядываясь в лицо сына. Десять лет назад, когда ему было шестнадцать, Джиан нырнул в глубокое озеро, чтобы спасти ей жизнь. Он последовал порыву, невзирая на опасность. Аура всегда будет это помнить, сколько бы он ни притворялся, что мать для него ничего не значит.

Джиан глядел на дорогу в просвет между креслами. Волосы цвета воронова крыла и густые брови он унаследовал