А эти доспехи увеличивают псайспособности. В доспехе обычный Псаймон превращается в какое-то сверхсущество. А псаймаргинал… превратится в обычного Псаймона?

«Маргиналами, что ли?» – набрала я.

Я так и представила, как он ухмыляется. «Точно. Я побежал. А ты напинай пришлецов как следует».

Лучник закончил свой разговор:

– Все, я их предупредил. Что еще сделать, не знаю.

– Ну… сказать всем, пусть приготовят боекомплекты и ждут, – выдавила я. Я и сама не знала, что еще сделать. Раньше-то я в такой ситуации не бывала.

– И так уже сказал. Тебе не стал, потому что ты же… – Он озадаченно глянул на меня. – Погоди, а ты-то что тут сидишь, оружием обвешанная? Ты же раненая!

– Мой… кхм… друг, чтобы доказать свою благонадежность, меня исцелил. – У Лучника глаза окончательно вылезли на лоб. – То есть он меня всю исцелил. За одно мгновение. Я не видела, чтобы кто-то врачевал так быстро и качественно.

– А почему ты так уверена, что он… например, не внушил тебе, что ты исцелилась? – возразил Лучник.

– Думаешь, я совсем не соображаю? Я первым делом рванула к медикам – проверяться. Это же мигом делается: раз-два – и готово. Всего-то кости просканировать. Он мог, конечно, меня обдурить и внушить, что я не ощущаю боли. Но медицинский прибор так запросто не обдуришь.

Лучник собирался еще что-то сказать, но тут раздался сигнал тревоги. Через мгновение в ангар ворвался Кент при полном вооружении.

– Вы двое, со мной, винтокрыл номер один! – гаркнул он.

Двери ангара автоматически разъехались перед Кентом в стороны, и мы поспешили следом.

По пути мы еще подобрали Сьелль, Скарлет и Тобера, и Кент дал команду пилоту взлетать. Мы поднялись в воздух, и вдалеке показались взрывы – там, где находилась военная база.

– Что за… – ругнулся Тобер в микрофон. – Как такое…

– Я это выясняю! Пока не занимайте частоту! – приказал Кент, прижав рукой наушник. Винтокрыл набирал высоту. Внезапно лицо Кента помрачнело. – Они отправили отряды кетцелей-самоубийц поверх Барьера атаковать винтокрылы. Машины с полными баками горючего.

У меня отхлынула от лица кровь. Гигантские зажигательные бомбы – вот что такое эти винтокрылы. У них есть защита от статического электричества, от искр, от молний, от всего на свете – но только не от стаи кетцелей. Особенно таких кетцелей, в голове у которых приказ: забыть о собственной жизни и убивать любой ценой.

Короче говоря, все не задалось с самого начала.

Мы миновали летное поле: несколько винтокрылов все еще были в воздухе, солдаты во всю мочь палили по кетцелям, отпугивая их от машин и цистерн с горючим. Но мы проскочили над всем этим слишком быстро, я не успела толком ничего разглядеть. Разглядела лишь горящие на поле винтокрылы – и, если честно, полыхало их там порядочно. Над теми машинами, до которых пока не добрались пожарные, клубился черный дым и металось пламя.

– Вот и наша поддержка с воздуха, – пробормотал Лучник, вслух высказав то, о чем все подумали.

У нашего винтокрыла было специальное поле, позволяющее проходить через Барьер. Мы ощутили легкое сопротивление ткани Барьера и покалывание, а потом наш транспорт зашел на посадку с той стороны. Здесь уже были военные и несколько артиллерийских отрядов.

А Псаймонов в доспехах не было.

Никто по этому поводу ничего не стал говорить. Ну, хотя бы какое-то время можно не ждать подлянки от тех, кого мы привыкли считать своими. Остается лишь надеяться, что Джош сумел убедить хоть кого-то из псайкорпуса – не могут же все Псаймоны поголовно быть прихлебателями Дрейф, правда?

Винтокрыл сел, мы высадились. Вокруг нас другие винтокрылы снижались, поднимали тучи пыли и тоже исторгали из чрева Охотников. Над бобовым полем тут и там распахивались Порталы – мы, не теряя времени, призывали Гончих.

Многие призывали по-боевому, но я, прикинув, какой каторжный труд у нас впереди, решила сэкономить силы и начертила Письмена. И первой Гончей, выскочившей из Портала, оказался Ча.

Я его чуть не расцеловала – так была рада его видеть. Но следом за ним из Портала вылетали другие Гончие. И, насколько хватал глаз, Порталы пришлецов выплевывали толпы мерзких тварей.

«Я тоже рад тебя видеть, – ответил Ча на мои невысказанные чувства. – Нам поднимать Щиты?»

«Да, Молот и Гвоздь все еще без сознания, придется нам вместо них», – подумала я. Марка я упоминать не стала, но Ча и так все понял. Встал на задние лапы и сочувственно лизнул меня в щеку.

«Все сделаем», – просто ответил Ча. Но очень убежденно.

Мы с Гончими вскинули Щиты, слой за слоем – двенадцать слоев. Мы проверили наш общий Щит на прочность, растянули его как можно шире и только потом сделали его жестким, чтобы от него отскочило все, чем швырнут в нас пришлецы. Потом мы удостоверились, что изнутри через Щит нормально проходят заклинания – нам же нужно самим пользоваться магией. Наш Щит покрывал примерно такую же площадь, как Щит Молота и Гвоздя, правда, всем пришлось сгрудиться, и под Щитом было теснее, чем обычно. Я вполуха слушала, как Кент разъясняет всем обстановку. Он излагал Охотникам усеченную версию подслушанного разговора Жителей. Реакция была вполне предсказуемой. Народ пришел в бешенство. И здорово испугался. Надо думать, многие из нас все же рассчитывали, что Псаймоны нас хотя бы прикроют – у них же эти хваленые доспехи и новые суперспособности.

– А теперь слушайте меня, Охотники, – объявил Кент по общей связи. – Это очень важно. Тот, кто командует пришлецами, ставит себе задачей истребить нас в этом сражении. Если задача не будет выполнена, он проиграл. В этот раз его цель не Барьер, а мы. Поэтому нам надо во что бы то ни стало выстоять. Мы должны продержаться, пока в рядах противника не возникнут сомнения.

По мне, так это очень оптимистический взгляд на происходящее. Но комментировать вслух я не стала.

– Итак, наша задача – минимум потерь, – продолжал Кент. – Не тратим пули. Не тратим стрелы-молнии. И, разумеется, бережем себя. Рассчитывайте каждый шаг. Берегите силы. Мы выстоим. Мы держались прежде и продержимся теперь.

Между тем на другом конце бобового поля пришлецы вываливались из Порталов и строились в боевой порядок, как в армии. Они и были армией, чего уж там. Наконец наши военные опомнились от потрясения и сообразили, что живые существа через Барьер проникать не могут, а неодушевленные предметы – пожалуйста. Артиллерия и танки принялись разворачивать орудия. У нас за спиной заскрежетали и загрохотали тяжелые машины: все пушки, раньше обращенные в разные стороны, нацелились на Порталы. А потом орудия бахнули по пришлецам.

Засвистели снаряды – над самой землей, мы их прекрасно видели – и ударили по рядам пришлецов. Орудия словно разом изрыгнули все, что удалось впихнуть