Владимир Воронцов замер на мгновение в метре от выхода. Ничего… Далеко не убежит. Трансрегиональный университет и лично Мартынов не имеют права потерять столь ценный образец научного эксперимента. Он же, как куратор исследования от Генштаба, всегда и быстро найдет Ливадову. Если она вдруг понадобится.
Раздвижная дверь тихо закрылась за офицером. Евгения осталась в квартире Артуровой одна, только ненадолго. Скоро появилась майор Литвинова – вот уж кого хотелось видеть меньше всего.
Красивая стройная женщина в форменной одежде, с холодным взглядом. Черные волосы под офицерской пилоткой по-прежнему стянуты в узел на затылке.
– Здравствуйте, – произнесла майор; когда увиделись во второй раз за день, она соизволила поприветствовать дикарку. Литвинова змеиным взором оглядела Женьку и затем столь же бесстрастно – обстановку комнаты.
– Здравствуйте. – Женька ответила из вежливости, но любезничать тоже не собиралась. Смотрела на свою мучительницу косо, недружелюбно.
– Мне сообщили об изменении в твоем положении, и только что я получила распоряжение от Владимира Владиславовича.
Хоть стоящая перед Литвиновой девушка больше не рабыня, однако майор не может относиться к ней лучше, чем к обыкновенной дикарке. Сейчас она уже полугражданин. Но неужели эта одичалая выскочит из клоаки второсортных, полуграждан и получит гражданство? Это было бы неправильно. Нельзя давать гражданство дикарям.
– Что вам нужно?
– У тебя один час на то, чтобы покинуть резиденцию.
– С радостью! – Женька сказала это, словно бросила вызов.
– Следуй за мной.
– А если я не хочу?
Ливадова направилась к креслу, на котором сидела во время разговора с Мартыновом.
– Стоять!
Обернувшись, Евгения заметила, как у майора Литвиновой дернулся уголок рта. Она хотела выкрикнуть что-то еще, но все же сдержалась. Ливадова улыбнулась – ей все-таки удалось! Хоть на мгновение, но сорвала с сучки-офицера маску невозмутимости.
– Я никуда не пойду. – Женька поудобней устроилась в кресле.
Получив свободу, она испытала шок, потекли слезы; потом ее охватила злость, а сейчас едва ли не кружилась голова. Она как пьяная, желалось чего-то, чего сама не могла понять. Хотелось делать все наперекор и дерзить своим недавним обидчикам. Евгения не думала о ближайшем будущем, она просто не могла представить, каким оно может быть. Занятий с Артуровой было слишком мало, чтобы узнать новый мир.
– Следуй за мной, – повторила Литвинова, сложив руки на груди. – Иначе пойдешь в наручниках и под конвоем.
Женьке вздумалось поартачиться, только весь облик майора говорил, что она не намерена играть с одичалой. Если надо, выволокут за ноги. Вот сучка крашеная! Нет, не шутит. Да и шутит ли она когда-нибудь вообще?
– Иду, – буркнула Женька, поднимаясь со своего места.
Литвинова обернулась спиной к дикарке:
– Не сомневаюсь, что ты не отстанешь. Быстро за мной!
Они миновали сад и добрались до главного дома резиденции, где располагались и апартаменты Евгении. Точнее, квартира, которую девушке предстояло незамедлительно покинуть.
Правильно ли она поступает? Женьку охватили сомнения. Здесь крыша над головой, тут во всем будет обеспечена. Как в золотой клетке: знай себе спи с Воронцовым да думай, как брата спасти.
Ливадова закусила нижнюю губу, чтобы не расплакаться. Упрямство, что перечило голосу рассудка, гнало прочь из постели сына президента Красной корпорации, а значит, одного из самых богатых и влиятельных людей этой новой страны на месте прежней России, куда угораздило же попасть. Нужно плюнуть на собственную гордость и остаться. Но…
Нет и еще раз нет. Она уходит, потому что она свободный человек, а не предмет для удовлетворения чужой похоти! А брата она обязательно отыщет и без помощи Воронцова. Тем более что тот уже говорил, что найти Андрея не в силах. Вот козел. Козлище!
Но и она не дура ли? Подумалось даже, вдруг появись здесь и сейчас Владимир, разговор с ним мог оказаться совсем другим, чем в квартире Артуровой. Хорошо, что сына президента сейчас рядом нет. Зато есть змеюка подколодная. Женька собиралась под пристальным и молчаливым взором майора Литвиновой, которая следовала за дикаркой, прилипнув как банный лист.
– Что у вас тут, камер наблюдения нет, что ли? – не выдержала Евгения.
– Не твое дело, – невозмутимо ответила Литвинова, устроившаяся в углу спальни. – Заканчивай поскорее.
– Почти уже! – раздраженно бросила дикарка.
Когда поднялись в квартиру, Женька обнаружила «любезно» предоставленный чемодан, куда сложила немногочисленные свои пожитки: нижнее белье, гигиенические принадлежности, домашний халат и тапочки да два комплекта одежды для выхода в люди. Все это строгая Литвинова велела забирать с собой.
– Спасибо, что не голой выставляете.
– Что? – полуобернувшись, спросила майор.
Она все же решила покинуть жилье Ливадовой, чье бурчание настигло офицера буквально в шаге от выхода.
– Ничего, – отмахнулась Женька.
– Я вернусь через десять минут. С тобой кое-кто хочет поговорить.
Конечно, это были профессор Мартынов и Яна. Ученый буквально сиял, будто только что получил самую главную награду за свои научные труды. Его помощница была явно насторожена. Чувствовалось, что она сейчас не в своей тарелке.
– Милочка, – Мартынов начал со вступления, что у определенной когорты интеллигенции не исчезнет и за века, – мы хотим тебе кое-что предложить.
Нетрудно догадаться, что имеется в виду.
– Мое вам категорическое «нет»! – Женька встала в позу. – Я не кролик для эксперимента.
– Но ты же часть его! – Искренне недоумевающий профессор в это мгновение ничуть не напоминал расчетливого и мстительного пройдоху, что умудрился обвести вокруг пальца аж самого сына президента. – Я даже не предлагаю лететь с нами в Новосибирск. Всего-то позволь нетчипу передавать в университет твои биоданные.
– Нет. – Женька начала закипать: сегодня она заводится с полоборота, от злости на всех этих выродков аж голова разболелась.
– Взамен получишь деньги, – не унимался профессор, – пускай небольшие, но живые. Они тебе теперь пригодятся.
– Профессор, лучше верните меня и брата домой!
– Это невозможно!
– Тогда не морочьте мне голову.
– Видишь, Яна, – с притворным прискорбием посетовал Игорь Иванович, – мы сделали для нее все возможное и невозможное. Она вот-вот получит гражданство. А благодарность? Где, я вас спрашиваю, простая человеческая благодарность?
– Там же, – процедила сквозь зубы Женька, – где мой брат. Уходите!
– Что ж, извольте. Уходим. – Профессор действительно уходил, только оговорился напоследок: – Но я буду вынужден ходатайствовать о вашем принудительном лечении!
– Исследовании, – поправила Яна.
– Все! Уходите! Уходите уже!
Женька демонстративно повернулась к профессору и аспирантке спиной. Скоро услышала звук открывающихся дверей.
– Ты готова?
Как только профессор и его помощница покинули дикарку, вновь появилась Литвинова. Вместе с ней теперь прибыли двое автоматчиков. Это было бы смешно, если не взаправду. Ее, Женьку Ливадову, будут выпроваживать сучка-змеюка офицерша и два вооруженных лба. Как будто она хоть чем-нибудь опасна.
Фыркнув для приличия, Евгения последовала на выход. С вещами. Поймала себя на мысли, что нет никакого желания взглянуть напоследок на свое жилье. Она чуть ли не с радостью переворачивала страницу последних нескольких дней своей жизни.
На взлетной площадке у пруда мигали огни, и там уже ждал самолет. Кажется, тот же,
