– У пилотов что, даже средств спасения нет? – удивился Роев, наблюдая за очередным крушением, при этом самолет пострадал не так уж и сильно, но катапультирования не было.
– Ха! Катапульта денег стоит!
– Тьфу ты… все время забываю про здешнее отношение к людям… точнее к оширцам. Ну уж хотя бы обычные парашюты могли бы сделать? Или тоже экономия?
– Ну конечно! Все ведь одноразовое, в том числе пилоты, оснащенные устаревшими бесплатными базами данных и дешевыми, дешевле только даром, базовыми нейросетями. И потом бои в основном идут в космосе, так что там парашюты все равно, что мертвому припарки.
Потом настал черед ракет. К острову понеслись сотни точек. При этом была проведена встречная ракетная атака. Результаты эффективности ударов скорректировали псионы согласно своему плану, задействовав псионические ресурсы живого корабля, что сейчас замер под плавающим островом.
Ракетная атака снесла с неба сразу две трети «Вайков». При этом пришлось пожертвовать половиной собственных ракетных установок, чтобы бой был хоть немного похож на реальный, при этом позволили уничтожить только либо полностью отстрелявшимся установкам, либо тем, у кого остался минимальный боезапас.
Ну а дальше пошла зачистка того, что еще каким-то чудом держалось в небе. Повторная ракетная атака и зенитная артиллерия в конце концов очистила небо от вражеских машин.
– Неплохо получилось, – усмехнулся Владислав. – Главное, что теперь у нас достаточно металлолома для «Золотой рыбки». По крайней мере – на первое время, а там, глядишь, еще кто-нибудь захочет необходимой нам подкормки подсыпать. Тут главное регулярность процесса…
Эхинацея на это только засмеялась.
– Причем, что забавнее всего, – давясь смехом, сказала она, – вышло даже несколько дешевле, чем если бы мы покупали концентраты необходимых металлов с учетом доставки…
Тут уже засмеялся Владислав.
31
То, что торговать гомункулами экономически бесперспективно, стало ясно очень быстро. Роев даже удивился, что сразу этого не понял.
«Ведь тут даже базы знаний „Экономика” с „Торговлей” знать не надо, чтобы это осознать», – подумал он.
– Ну сколько мы сможем продать? – сказал Владислав, когда дошло до практического обсуждения возможной продажи. – Ну тысячу, ну максимум две, ну пусть даже три, и на этом все. По сути это будет разовая торговая операция. И что дальше делать будем? Палец сосать?
– Да, ты прав, если на рынок выбросить больше этого числа, станет подозрительно, все заинтересуются, откуда у нас столько товара, – со вздохом согласилась Эхинацея.
– Не говоря уже о том, что много мы с этого не получим, несмотря на то, что будем продавать не тупое мясо, что по своему интеллекту до восьмидесяти единиц не дотягивает, а вполне себе пусть не высший и даже не первый, но второй сорт точно, годный для создания технического персонала. Что, кстати, тоже может привлечь к нам излишнее внимание, но не так критично.
– Ладно, это все понятно, и я согласна, что промахнулись со способом заработка. Видимо, сказалась инерция мышления. Как ты собираешься добывать деньги?
– Я предлагаю прибрать к рукам этих Идущих по следам, – сказал Владислав.
– Чего? – изумилась Эхинацея.
– Того.
– Мысль, конечно, интересная, вот только как быть с нашей боевой мощью? В обороне мы, конечно, хороши, но в атаке…
– Что касается авиации, то из обломков, думаю, можно без особых проблем собрать сотню машин и даже слегка их модернизировать. В крайнем случае сгодятся для использования в качестве камикадзе. Хотя, конечно, это глупо…
– Ну допустим. А как с наземными войсками? Бронетехники нет и купить не на что. Я уже молчу о количестве бойцов.
– С этим и сложнее и легче одновременно, – выдал Владислав.
– Это как?
– Сложнее в том плане, что большую армию в пару сотен тысяч человек, коими тут обычно оперируют аборигены во время разборок между собой, мы по понятным причинам выставить не можем и тем более не в состоянии ее оснастить…
– Мы и имеющихся в нашем распоряжении гомункулов не сможем оснастить даже местным «картоном», – заявила Эхинацея.
– Обычной, даже поганой местной броней – нет, а вот биоброней… – не задумываясь, ответил он.
– Неприемлемо. Даже странно, что ты об этом заговорил. Стоит только один раз оступиться – и всё, на нас ополчатся все местные, чтобы заполучить технологию себе, не говоря уже о том, что об этом станет известно за пределами планеты, тем, от кого мы, собственно, тут прячемся… – засомневалась подруга.
– Значит, будем действовать так, чтобы не оступаться и оставлять поле боя за собой. Собственно, мы должны вложиться в один мощный победный удар. Ну и сделать доспех и внешность биодронов, мало чем отличимых от механических машин.
– Маскировка – не проблема, нарастим на внешней поверхности металлическую пленку. Или даже тупо прикрутим металлические листы к хитиновой или роговой броне.
– Тогда за работу!
И работа закипела. Коралловая основа острова претерпела некоторые изменения, в толще появились своеобразные гроты-инкубаторы, вырытые инженерными дроидами, где начали вызревать различные разновидности биодроидов, благо основная работа с ними была произведена еще в злополучном бункере древних, так что осталось только вывести «заготовки» из стазиса, размножить и вырастить.
Повозиться пришлось с биодоспехом, в который планировалось облачить пехотинцев.
Его сделали на основе генетического материала паркурщика, монстра из лабиринта.
– Может, тупо этих паркурщиков вырастим, без всех этих извращений с внутренними модернизациями? Наведем только внешние изменения… – предложил Владислав.
– Нет. Все бы ничего, но держать их всех под контролем мы не сможем, а стоит кому-то из них получить свободу воли, как они тут же выдадут себя животным поведением. А если их сделать безвольными, то тогда станут простыми мишенями. Так что делаем пилотируемую версию паркурщика и никаких гвоздей.
– Делаем…
В итоге получилось нечто на двух ногах, без хвоста, трехметрового роста, в полтора метра шириной в районе грудной клетки и столько же толщиной во все той же верхней части туловища. Там, собственно, и сидел пилот, не буквой «зю», но близко к тому. В грудине живого доспеха действительно было тесновато, ведь переместить некоторые органы в живот было проблематично, те же легкие например, а они были здоровыми, чтобы обеспечить кислородом не только тело живого доспеха, но и пилота.
От прямой вентиляции отказались, так как противник мог использовать отравляющие вещества, так что дыхательная система живого доспеха должна была отфильтровать воздух, защищая пилота от поражения.
Собственно, живой доспех тоже оснащался системой уже нормальных фильтров, кои спрятали под навесной броней, чтобы не «пугать» противника страшенной мордой паркурщика.
В общем поизгаляться с броней псионам пришлось изрядно, чтобы получилось что-то не похожее на результат «очумелых ручек», при этом растущих не из положенного природой места, было эргономично и даже выглядело стильно и при этом оставалось боеспособным.
Боеспособность, кстати, обеспечивалась авиационным пулеметом. Благо этого добра было в достатке. Пулеметы модернизировали, снизив вес
