– А у меня все отлично. Суррогатным матерям внедрены наши клетки, так что сейчас пошел процесс развития плода клонов. Я ментально корректирую их развитие, чтобы они имели высокий пси-потенциал, а то наши оригинальные организмы, как ты помнишь, подверглись хирургической корректировке, чтобы достигнуть таких показателей.
– Хм-м… возникло у меня вдруг такое чувство, что ты еще что-то задумала…
– Что? – невинным тоном поинтересовалась Эхинацея.
– Вот и мне интересно знать, «что»? Колись давай, экспериментаторша! – потребовал Владислав.
– Не, сюрприз будет.
– Мне уже как-то не по себе от твоего возможного сюрприза…
– Не боись, все будет отлично!
– Для кого? Я хоть в обморок падать не буду от недостатка крови в голове, когда некая часть ею наполнится, перейдя в рабочее состояние? – с ехидством поинтересовался Роев.
– Ха-ха-ха!!! – засмеялась она, получив картинку от Владислава, что он ей передал, предполагая, какой именно «сюрприз» заложила она в его клон.
А представил он статуэтку, что ему подарил двоюродный брат, ездивший в командировку куда-то в Африку. А у этой статуэтки мужское достоинство больше самого носителя этого достоинства.
– Хм-м, если верить психологам, то это твое желание. Что ж, так тому и быть, доработаю твой клон в данном направлении, благо с этим никаких проблем нет.
– Эй!
– Не волнуйся. В обморок ты падать при этом не будешь! Я для этого добавлю в тело небольшой кровеносный мешок, что будет передавать необходимое количество крови в данную часть тела. Хотя таким длинным, как у статуэтки, я, так и быть, его делать не буду, но в половину от нарисованного вполне…
– Эхи!! Не смей! – даже испугался Роев.
– Ха-ха-ха!!! – снова засмеялась она, удаляясь от корвета.
– И ведь сделает…
– О да!
Роев усмехнулся и вновь попробовал сосредоточиться на псионической технике выхода души из тела, но не получалось. На этот раз мешали фантазии эротического характера.
– М-да уж…
Но постепенно разум очистился, и Владислав предпринял очередную попытку. А потом еще и еще…
23
Роев давно потерял счет попыткам, прежде чем что-то начало выходить, а точнее он сам начал выходить из своего тела, без повторения того первого «выхода из себя», когда он, потеряв над собой всякий контроль и впав в настоящее бешенство, действительно разворотил каюту, плавил дыры фаерболами, сминал переборки, швырялся вещами с помощью телекинеза…
Правда, в первый раз долго вне своего тела Владислав не пробыл, потому как от неожиданности, что наконец получилось, он растерялся, даже испугался и вернулся обратно.
– Ух ты, ё-моё, получилось…
Радости как таковой не было, просто возникло чувство усталого удовлетворения. Тем более что поделиться своей радостью от успеха было не с кем, Эхинацея уплыла куда-то далеко от «Бегунка», о чем заранее предупредила. Все-таки ей стало скучно наматывать круги возле корвета, и ее потянуло исследовать океаны и моря планеты, а точнее оставшуюся стойкую к токсинам живность.
Результат удачного опыта требовалось немедленно закрепить, что называется по горячим следам, пока не сбились ощущения, и после короткой медитации успокоившую нервную систему и выровнявшую ментальную составляющую, Владислав вновь выглянул из телесной оболочки в виде чистой энергетической составляющей своей сути, для удобства прозываемой душой. Он увидел себя со стороны, возлежащего в ложементе с закрытыми глазами, и это было… странно.
О чем-то подобном он неоднократно слышал еще дома, на Земле. Множество людей, находившихся между жизнью и смертью в момент клинической смерти, рассказывали, как смотрели на себя со стороны, описывая то, чего не могли увидеть, например процесс оперирования.
Стало как-то неуютно. Трудно описать возникшее ощущение, когда, по сути, нет ни одного органа для фиксации этих самых ощущений.
От греха подальше Роев поспешил вернуться.
Но что это?
Тело словно стало чужим и не хотело принимать душу обратно. Стала иссякать энергия.
Владислав запаниковал, но быстро взял себя в руки.
«Почему идет отторжение?» – спросил он себя.
Приглядевшись к телу, Владислав понял, что нет дыхания и не бьется сердце. Тут же пришло решение проблемы, требовалось запустить сердце.
Телекинетическое воздействие на сердце, давление на легкие – и вот организм заработал и душа словно сама втянулась в телесную оболочку.
– Уф-ф… Для первого раза более чем достаточно, – прохрипел он после того, как сделал сиплый надсадный вздох.
Сердце бешено колотилось в груди, разгоняя застоявшуюся кровь.
– С этим нужно что-то делать, прежде чем повторять опыт.
Эта пси-техника оказалась с большим подвохом, и как этот подвох преодолеть, было не очень ясно.
«Устроить искусственную вентиляцию легких и прокачку крови?» – подумал он.
– Нет, – отрицательно мотнув головой, уже вслух сказал Роев. – Необходимого оборудования в экстренной ситуации под рукой может и не оказаться, а терять прежнее тело каждый раз, когда придется покинуть свое тело, совсем не дело, слишком уж расточительно. Так что не будем искать легких и простых путей, ибо сказано кем-то мудрым, что иная простота хуже воровства… В конце концов, лежат иные тела в коме без всякой внешней поддержки и в ус не дуют, вполне себе дышат самостоятельно и сердце само бьется, так что и мне по данному пути нужно идти.
И начались выматывающие опыты, по степени опасности сравнимые с танцем на минном поле. Одна ошибка – и…
Роев осторожно покидал собственное тело, чутко следя за его состоянием. Поначалу все было нормально, но стоило только оборваться некоей связующей нити, соединяющей тело и душу, и вот тело начинало умирать, останавливались процессы в мозгу, а следом переставали работать легкие и сердце, хотя в чисто медицинском плане все должно быть наоборот. И как Роев ни бился над ситуацией, исправить он ее не мог. Ну не желало тело функционировать без наличия в ней души, хоть ты тресни.
– Но ведь коматозники дышат! – ярился он после очередной неудачи. – Что не так?!
«Может, то, что, несмотря на потерю сознания, душа все равно остается в теле? Не зря же у них мозговая активность фиксируется, пусть и слабовыраженная, – подумал Владислав. – А те коматозники, что лишились души, как раз лежат подключенные к системам жизнеобеспечения…»
– А как тогда другие псионы выходят из тела и не имеют проблем?!
То, что другие псионы могли выходить из тела и возвращаться спустя продолжительное время, говорило, что это возможно, нужно только понять, в чем загвоздка. Ситуацию осложняло отсутствие знаний и учителей.
Конечно, Эхинацея в свое время много чего выяснила о псионах, когда узнала о своем даре и решила развивать его, но в открытых источниках все не говорят. Более того, вполне вероятна ситуация, когда в пласте правдивой информации закладывается деза, которая если не обнуляет истинную информацию, то сильно ее искажает.
Хотя, с другой стороны, зачем, задавался вопросом Роев. Ведь псионы узнают все, что необходимо, из своих баз данных.
«Узнать-то узнают, только получив сетку и базы, эти псионы становятся подконтрольны государствам, а точнее корпорациям, что и рулят всем Содружеством», – подумал он.
– Может, все дело как раз в нейросети?
