Этого простого действия оказалось достаточно. Рука парня соскользнула с руля, и мотоцикл выскочил из-под него. Хоппер отпрыгнул в сторону и выпустил воротник куртки, когда мотоцикл упал набок и отбросил «Гадюку» в сторону. Не теряя ни секунды, Хоппер прижал грудь бандита коленями, вытесняя воздух из легких. Он схватил его за футболку, рывком поднял и нанес сокрушительный удар. Он почувствовал, как хрустнул нос, и костяшки пальцев залило кровью.
Встав, он перешагнул через «Гадюку» и подошел к мотоциклу, который валялся на боку и работал двигателем на полных оборотах. Хоппер поставил его на колеса и покрутил ручкой газа, затем оглянулся. Марта вышла из-за ближайшего дерева и села на заднее сиденье.
Хоппер посмотрел вниз, разбираясь с управлением. Марта обняла его за талию и почти прокричала в уши:
– Ты уверен, что знаешь, как ездить на этой штуке?
– Давно не пробовал, – ответил Хоппер.
Конечно, он ездил на мотоциклах в свое время, но конкретно эта модель была ему незнакома. Хоппер надеялся, что когда они покинут парк, ехать на такой чувствительной машине будет легко.
По крайней мере, в теории.
Марта похлопала его по плечу. Впереди мелькали фары разворачивающихся «Гадюк». Сити повел своих людей к ним обратно.
Хоппер повернул ручку акселератор, ударил по педали переключения передач и изо всех сил вцепился в руль, когда мотоцикл внезапно рванул с места. Решив, что скорость поможет удержать их в вертикальном положении, он повернул ручку еще и нацелился на выход из парка. Проезжая в ворота, Хоппер случайно задел плечом за стойку и чуть не потерял управление. Он выругался, прибавил газу еще больше и, как только шины коснулись твердой поверхности асфальта улицы, мотоцикл получил полную тягу. Внезапное увеличение скорости удивило и его, и Марту, которая что-то прокричала ему в ухо.
Но они до сих пор не упали и даже ехали вперед.
Хоппер воспринял это как маленькую победу.
Хоппер вел мотоцикл на юг. Как только показалась река Гарлем, он свернул и поехал параллельно ей по узкой улочке, проложенной между заросшими пустырями на берегу и железнодорожными путями. Ранее Хоппер хаотично пересек сетку улиц. Скорость и маневренность мотоцикла позволили надежно оторваться от других «Гадюк». Теперь, на прямой пустынной улице, мотоцикл с легкостью «съедал» мили.
Они постепенно продвигались на юг, все чаще проезжая под пересечениями с шоссе и подъездными дорогами, поскольку к мосту, видневшемуся впереди, сходилось несколько главных транспортных артерий. Улицы теперь были плотно забиты машинами – бибикающими и моргающими фарами. Никто не двигался, но Хоппер надеялся, что если они попадут в пробку, то на мотоцикле им удастся ее миновать.
Они подъехали к мосту Юниверсити-хайтс, к которому в беспорядочной мешанине перекрестков примыкало несколько улиц. Хоппер въехал на пандус и замедлился, проезжая между вставшими в пробку машинами, а потом и вовсе остановился. Пути дальше не было.
Это не была обычная пробка. Мост был закрыт – более того, забаррикадирован с помощью тяжелого переносного ограждения, перекрывшего движение, чтобы направить траффик прочь от Манхэттена. За ограждением были установлены огромные прожекторы, питаемые от четырех генераторов размером с небольшие фургоны, мурлыкавших на обочине дороги.
Еще дальше – там, где начинался собственно мост, стоял отряд конной полиции, растянувшийся по всей ширине проезжей части. На полицейских были надеты каски с зарешеченными забралами, в руках, защищенных бронированными перчатками, они держали длинные деревянные дубинки. Лошади – не так хорошо экипированные, как их наездники, прядали головами и били копытами в теплом ночном воздухе.
– Наконец-то власти, – сказал Хоппер. – Держись покрепче.
Он поддал газу и повел мотоцикл вдоль ряда остановленных машин, затем повернул руль, проехал в боковую щель в ограждении и направился прямо к ряду конных полицейских.
– Приказываю остановиться!
Хоппер замедлился, повернул мотоцикл и встал. Один из полицейских у края ряда держал у рта мегафон. Он немного подал коня вперед, животное в знак протеста развернулось боком.
– Слезайте с мотоцикла и оставайтесь на месте!
Марта спрыгнула с заднего сиденья. Хоппер оглянулся через плечо, затем откинул ногой боковой упор и слез сам. Он обменялся взглядами с Мартой и шагнул вперед.
– Оставайтесь на месте и держите руки так, чтобы я их видел!
Хоппер остановился и развел руки в стороны. Он должен был попытаться. Технически он все еще оставался в розыске но, учитывая нынешний хаос, он рассудил, что у полицейских, охранявших мост, было достаточно поводов для беспокойства и без того, чтобы пробивать его фамилию.
– Я детектив Джим Хоппер! Я работаю в 65-м участке в Бруклине, отдел убийств!
Офицер опустил мегафон и подъехал к своим товарищам. Наклонившись вперед, он поговорил с ближайшим, после чего тот развернул коня и рысью поскакал в глубь моста. Остальные полицейские перегруппировались, чтобы заполнить пробел.
Хоппер вздохнул и пошел вперед.
– Хоппер, подожди!
Оглянувшись, чтобы посмотреть на Марту, он услышал стук копыт. Повернувшись обратно, он увидел, что к нему приближаются двое конных полицейских.
Хоппер встал на месте и поднял руки вверх.
– Послушайте! Я офицер полиции! Мне нужно связаться по рации со своим участком. У меня есть важная информация, которую следует передать в федеральные органы власти.
Два конных копа стали кружить вокруг Хоппера, изолируя его от Марты, которая была вынуждена отступить.
– Руки за голову! На колени!
Хоппер посмотрел на полицейского, но не смог разглядеть его лица под козырьком. Полицейский поднял свою длинную дубинку.
– Я сказал, на колени!
Хоппер вздохнул и, заложив руки за голову, опустился на теплый асфальт. Вот тебе и незнание о том, кто он такой.
Ряд конных полицейских вновь расступился, открыв дорогу для полицейской машины с мигалками, за которой следовал большой черный полицейский фургон. Патрульная машина и фургон остановились, и из них выскочили несколько офицеров, одетых в стандартную патрульную форму: светло-голубые рубашки и темные брюки. Они сразу стали окружать Хоппера, некоторые целились в него из пистолетов.
– Эй, отвали от меня!
Хоппер повернул голову и увидел, что Марту уже заковали в наручники. Двое полицейских тащили ее к большому фургону. Он повернулся, чтобы оглядеться, и тут чей-то кулак ударил его в челюсть.
Мир вокруг пришел в движение, и он упал на землю. Ошеломленный, но не потерявший сознание, он почувствовал на лице горячую жидкость, а во рту – медный привкус. Затем он ударился лицом об асфальт, когда полицейские перевернули его, стянули запястья вместе и надели на них наручники, прежде чем поднять на ноги.
Ноги почти не касались земли, когда его тащили к фургону. Затем Хоппера втолкнули внутрь и бросили на заднее сиденье.
26 декабря 1984 года
Лесной