Меч рыцаря неожиданно нырнул вниз, и раздался звон стали, хотя Юкон все еще держал свое оружие перед глазами. Тень мелькнула рядом, отразив еще один удар, и вдруг на месте головы рыцаря снова вспыхнули зеленые огни.
Голова скатилась к его ногам. Меч звякнул, но звон летел как будто издалека. С самой вершины Скалы, если не с неба…
– Юкон! – услышал он смутно знакомый голос.
Теперь они спасены. Последний из рыцарей обезглавлен. Пленные бежали.
Что-то острое ткнулось ему между лопаток. Раздался короткий смешок, от которого мир снова обрел четкость в глазах Юкона. Он увидел отца, в брызгах крови, застывшего на месте с непроницаемым лицом. Меч в его руке плавно опустился к земле. Он не смотрел на сына – только поверх его плеча. В глазах билась тревога и вместе с ней – смирение.
– Вот и попались, птенчики, – пропела Шанна. – Как долго я вас ждала.
* * *Арка плыла у Юкона в глазах. Острие меча подталкивало его в спину.
– Осторожнее, – предупредил Шанну Фос, которого тоже разоружили и взяли на прицел. – Не порань ребенка.
– Этот ребенок, – прошипела правительница Тенебриса, – поранил десяток моих рыцарей. Думаю, он заслужил немного боли.
– О, – Фос изобразил удивление. – Какие знакомые слова. Скажи, сколько раз ты сама слышала их от отца?
Меч порвал рубаху у Юкона на спине и обжег лопатку. Но потом вдруг вовсе исчез, и Юкон смог обернуться.
Его мать застыла напротив Фоса, и то острие, что оставило новый шрам на спине Юкона, упиралось престолонаследнику на два пальца выше кадыка.
– Ни слова, – процедила Шанна. – Ты проиграл, мой дорогой. И если не перестанешь болтать, я сперва отрежу тебе язык.
– Ты ведь ненавидела жестокость, – не дрогнул Фос. – Когда все изменилось?
– Вот когда, – она показала ему свободную руку в перчатке до самого локтя. – И все из-за тебя.
– Я бы убил его, дай ты мне время. Но ты справилась без меня.
– Нельзя доверять семейные тайны посторонним, – Шанна усмехнулась, плечи ее расслабились, она отступила.
Убивать она не собиралась. По крайней мере, не сейчас.
Трое рыцарей, появившихся вместе с правительницей, все это время дежурили поблизости, но Юкон только теперь заметил их в полумраке. Мертвый пес тоже был здесь – его сухое дыхание наполняло тишину мрачным ощущением скорой гибели.
– Надеюсь, вы оба соскучились по Тенебрису, – добавила Шанна. – Прошу.
Арка мерцала алым. У Юкона заныло сердце. Теперь, когда обратного пути уже не было, он жалел об одном – что отец очнулся прежде, чем Шанна миновала переход.
Тьма клубилась под светящимся сводом. Безо всякой команды Юкон зажмурился и погрузился в нее.
Глава семнадцатая. Тенебрис
Никогда еще переход не причинял Юкону боли, но в этот раз она вонзилась ему в виски и обездвижила. Он изогнулся, пытаясь высвободиться от невидимых пут, но силки тьмы прочно удерживали его в одной позе, и полет продолжался так долго, что Юкон почти смирился с мыслью, что на этот раз обречен падать вечно.
И тогда его выкинуло в душную тьму.
Ему удалось устоять на ногах. Он опасливо попробовал вздохнуть полной грудью – воздух наполнил легкие сухим теплом. Юкон огляделся. Место, в котором они оказались, походило на каменный лабиринт, где вдоль стен тянулись выгоревшие дочерна и пылающие багрянцем арки. Переходы в еще живые (если можно так сказать) миры пульсировали светом, отчего напомнили Юкону сердца, бьющиеся в такт. Идти между ними по коридорам было жутковато.
Фос, задумчиво осмотревшись, заметил:
– Столько лет прошло, а меня по-прежнему колотит от этого места.
– По-моему, ты путаешь, – заметила ему Шанна с хищной улыбкой, – тебя колотит, когда я рядом.
– И это тоже, – признал Фос. – Тебе все еще льстит?
– Не то слово, – она даже ласково погладила его по плечу. – Сын Императора и первого адепта у меня на побегушках. Жаль только, пользы никакой. Хотя…
Она взглянула на Юкона и снова улыбнулась той улыбкой, за которую хотелось одновременно убить ее и вознести на руках к пьедесталу.
– Надеюсь, вы оба по достоинству оцените мое гостеприимство, – продолжила Шанна, снова обратившись к Фосу. – Ты ведь рад меня видеть, правда?
– Я предпочел бы иные обстоятельства, – Фос взглянул на нее невозмутимо. – Твои покои, например. Там ты куда более послушна, чем перед своими слугами.
К удивлению Юкона, Шанна слегка покраснела. И хоть румянец оживлял ее бесстрастное лицо, но лишал той потусторонней красоты, которой ни в ком другом Юкон не встречал.
– Ты, как всегда, упускаешь суть, – выговорила она будто через силу. – Это ты слушаешься меня, как порабощенный. Не нужно даже быть менкуром, чтобы иметь власть над тобой.
– Я полагал, именно это тебе и нравится. Что ты за женщина, если не хочешь обладать властью над мужчиной?
– Властью над тобой обладает каждый, кто способен к подчинению, – уязвила его Шанна.
Но Юкон заметил – она успокоилась.
– Зря ты захватила корабль, – заметил Фос. – Как только Риад узнает, его армии окажутся под твоими окнами…
– Маловероятно, – перебила Шанна. – Он не приблизился ко мне ни разу за полвека и сейчас не станет. В отличие от тебя, он умело оценивает свои силы.
Фос учтиво промолчал.
– Прошу за мной, – верховная правительница Тенебриса, величественно чеканя шаг, повела гостей наружу. Трое сопровождающих замкнули их в кольцо. Впрочем, это было уже ни к чему.
Лабиринт коридоров ветвился, скрывая за поворотами десятки новых арок с резными каменными сводами. Минуя их одну за другой, Юкон то и дело ловил себя на мысли, что он по собственной воле идет навстречу разинутой пасти неведомого зверя, чтобы в конечном счете войти в нее и остаться там навсегда. Чем дальше, тем сильнее нарастал внутри страх, что он фатально ошибся.
Посмотреть на отца он не решался.
Двустворчатые двери распахнулись под красными перчатками и выпустили гостей наружу. Юкон ожидал, что солнце кольнет его в усталые глаза, но над Тенебрисом простиралась ночь. И вместе с тем кипела жизнь.
Лабиринт переходов располагался на одиноко стоящей скале, угольно-черной, блестящей прожилками сланца. Скала стержнем возвышалась над островом, окруженным темными, почти черными водами, и от нее вниз спускался широкий каменный мост. В самом центре острова, насколько мог судить Юкон, расположился замок из черного стекла – лунные блики играли на его поверхности. Позади замка виднелись еще десятки островов поменьше, на каждом из которых вольготно раскинулись богато украшенные двухэтажные дома темно-бурого камня.
Все острова оказались соединены мостами. Мосты были повсюду и заменяли Тенебрису сушу – скудных земель не хватало на аппетиты ретриморов, и дома аборигенов возводились прямо на каменных опорах, постепенно соединялись, превращаясь в замысловатый лабиринт переходов и галерей. Один из мостов был такой ширины, что на нем громоздились сразу три дома, прижавшиеся друг к другу боками, как волчата в мороз. Другой мост оказался двухэтажным: по нему катились
