Виртуальную границу между Секретариатом и Директоратом мы пересекли где-то через час, ещё полчаса двигались в сторону украинского берега. В двенадцать часов дня сделали поворот на 90 градусов и двинулись в сторону Чёрного моря. К этому времени снег усилился и началась метель. В течение часа мы под воздействием погодных условий постепенно снижали скорость. Начал проявляться и откат после уколов, сделанных Игорем. Я сидел на пассажирском месте, когда стала сильно кружиться голова и появилась страшная боль в правой её части. Когда я начал опускать боковое окно, чтобы глотнуть свежего морозного воздуха, с испугом почувствовал, что рука подчиняется мне с большим трудом.
Глянув на Сергея, я увидел, что он, сидя за рулём, с периодичностью клюёт носом приборный щиток, при этом вид у него очень измученный. Подтолкнув его рукой, чтобы хоть немного взбодрить, я пошутил:
– Ты точно после дохтуровского укола превращаешься в дятла. Скоро своим клювом насквозь продолбишь щиток. Только тот, который в тебе сейчас сидит, будет жутко разочарован, когда наткнётся под пластиком не на жучков, а кабель высокого напряжения.
После этой своей плоской шуточки я громко заржал, ощутив некоторый прилив сил. Сергей же непонимающе посмотрел на меня, потом молча распрямился, притормозил и немного отстал от впереди идущего вездехода, так как перед этим он приблизился к нему слишком близко. Лицо Сергея приобрело более сосредоточенный вид, но, судя по реакции, смысл моих слов не дошёл до его сознания, так как, несмотря на свою обычную обидчивость, он полностью проигнорировал все мои тупые фантазии. «Да, дело пахнет керосином, – подумал я, – даже самый здоровый из нас совершенно поплыл». Поэтому я уже немного окрепшей рукой достал «уоки-токи», вызвал Сашу и, уже на остатке искусственно вызванной энергии, произнёс:
– Слушай, Кот, давай-ка тормози. Пора останавливаться на отдых. Сил ни у кого не осталось, уже на ходу начали засыпать. Вон, даже Серёга сейчас чуть не протаранил ТТМ, была бы скорость немного больше, не избежать нам остановки из-за аварии. И смысл сменять Серёгу на меня? Он-то помоложе и покрепче, и то еле успел среагировать, тормознуть, я бы точно вмазался.
В ответ мне, искажённый помехами, донёсся голос Саши:
– Согласен! Я уже и сам думал вставать на стоянку, а то при такой скорости только зря жжем солярку. Мы всё время едем на второй-третьей передаче, при такой пурге быстрее не получается. Не останавливался только из-за того, что у нас-то здесь как в мужском раю – женщина в поле, а мы с Ханом отдыхаем. «Уралом» уже второй час управляет Вика, а Флюр преспокойненько себе дрыхнет.
Из динамика послышалось какое-то бормотание и потом уже хорошо различимые слова:
– Викуль, три раза подряд нажми на тормоз, чтобы в позади идущем вездеходе поняли, что сейчас будем останавливаться.
Буквально через минуту три раза мигнул стоп-сигналами двигающийся впереди нас ТТМ, после чего окончательно остановился, затем встали и мы. Пока Сергей возился, отыскивая что-то в бардачке, я, мобилизовав все оставшиеся силы, вылез из кабины, надел лыжи и поехал в голову нашего каравана. На улице бушевала нешуточная метель, видно было всего на несколько метров вперёд. Пока я преодолевал эти сто метров, меня ветром опрокинуло в снег, но эта холодная ванна только возбудила во мне злость на собственную никчёмность и придала дополнительные силы.
Возле грузового «Урала» собрались все наши водители, здесь же мы быстро договорились разбить лагерь на длительный отдых, пока не кончится эта пурга. «Уралы» с кунгами и мостик между ними устанавливали Саша с Флюром. Эту работу я им поручил, припомнив замечание Сани о неплохо проведённом ими недавно времени в мужском раю. В это время мы стояли, прячась от ветра за грузовым «Уралом» и медленно приходили в себя, пуская по кругу Игореву фляжку с эликсиром.
Когда, наконец, «Уралы» выровняли параллельно друг другу и установили между кунгами площадку с единой лестницей, то дружно направились в наш любимый, тёплый передвижной домик. На улице стало зябко. Температура была всего лишь –15 градусов, но ветер всё равно сильно поддувал во все, плохо защищённые места. В тёплом кунге меня опять разморило, несмотря на принятые перед этим два глотка эликсира. Уже почти в полусне, готовый в любой момент свалиться на своё спальное место, я пил чай с бутербродами. Из всех разговоров за этим чаепитием помню только стенания Флюра о том, что проклятая буря могла бы начаться и пораньше, тогда Секретариат не послал бы вертолёт, и у нас остались бы целыми ПЗРК.
После этого наступило полное забвение, очнулся я только часов через семь, встал, сходил, как говорится, до ветру, потом подошла Маша, накормила ребят, вставших на запах обеда, и я снова отправился спать. За обедом узнал, что Саша, оказывается, организовал круглосуточное дежурство силами наших дам, сейчас дежурными были Маша с Таней и новенькая девушка Марина. Таня сидела в кабине ТТМа и контролировала окружающую обстановку.
Второй подъём был через восемь часов, метель всё продолжалась, поэтому мы, перекусив, снова разошлись по своим спальным местам. В третий раз встал я через шесть часов и только из-за того, что спать уже просто физически не мог. Выйдя покурить на наш мостик, удивился, какая на улице была тишина, а наши вездеходы с санями превратились в большие снежные горы, нестерпимо ярко блестевшие отражённым солнечным светом. Общее ощущение было такое, что находишься в сказочном мире, и вон из-за того большого снежного холма, в который теперь превратился грузовой «Урал», сейчас появится оленья упряжка, а управляет ею Снежная Королева.
Только я об этом подумал, как действительно из-за этой снежной горы появилась упряжка. Только вместо оленей в маленькие санки были впряжены наши собаки, их погонял шестом Никита, а сзади сидел Ваня, они были все заснеженные и счастливые, а увидев меня, начали громко кричать и смеяться, при этом собаки, почувствовав настроение людей, тоже начали беситься и опрокинули сани. Образовалась куча-мала, и было трудно понять, где дети, где собаки, звуки из этой кучи неслись тоже непонятные. Буквально через две минуты после появления собачьей упряжки выскочили на лыжах и взрослые; это были Вика с Сашей, тоже все заснеженные, они радостно захохотали, увидев эту живую
