Когда подошло время очередной остановки для пересменки, с большим облегчением растолкал Сергея и вылез из вездехода на улицу. На этот раз я остановился рядом с кабиной ТТМа в большей степени из-за того, чтобы дать возможность Сергею подольше пообщаться со своей женой, едущей сменным водителем в этом вездеходе. На короткой прошлой остановке он успел только на несколько минут выйти на улицу, перед тем как мы сразу тронулись дальше. Сейчас я увидел, как он, выйдя на улицу, с гиканьем растёр заспанную физиономию холодным снегом и быстро заскочил в кабину ТТМа. Ко мне в это время подошёл Валера. Вид у него был довольно утомлённый, глаза воспалённые, красные. Я спросил:
– Ты что такой измученный, будто вездеход на себе всю дорогу тащил? Что, Наташка совсем не даёт спать?
Валера протёр глаза снегом, взгляд его несколько прояснился, и недовольно проворчал:
– Кончай, Батя, эти свои дебильные шуточки! По правде говоря, это ты виноват, что я так замотался и не отдыхал в последнее время. Кто меня озадачил? – «Валера, подумай хорошенько, как нам сделать ветряк, хотя бы совсем небольшой?» Вот я всё последнее время и сижу за ноутбуком, пытаясь разработать проект. Какое тут будет состояние? Попробуй на коленках сделать такую вещь. Думаю, даже в «шарашках» люди работали в лучших условиях.
Я, озадаченно поправив шапку, пробормотал:
– Слушай, да кто же мог знать, что ты прямо в дороге начнёшь всё это рассчитывать? Дело-то не срочное. Запоминай-ка моё новое распоряжение – если не твоя смена – обязательно спать. Тем более, сам знаешь, когда найдём заправку – придётся поработать на все сто. Долго стоять нам нельзя, отдыхать будем только в Баку, да и то, если быстро найдём дизтопливо. А, может, и так получиться, что там в авральном порядке придётся мастерить систему для перегонки сырой нефти в солярку. Так что, не занимайся садомазохизмом, отдыхай, пока возможность есть.
Валера ответил мне не сразу, смотря в сторону и чему-то улыбаясь:
– Да понял я, Батя! Решено – предстоящие четыре часа поспать, просто я очень увлёкся этим вопросом, но самое интересное знаешь, что? По-моему, у меня всё-таки получилось сделать проект ветряка, конечно, не такого мощного, как тот, первый, а всего-то на пять киловатт. При этом все детали и агрегаты у нас есть в наличии, кроме, пожалуй, лопастей и стояка. Но их, думаю, можно будет сделать в любом городе, откопав от снега вход в какую-нибудь производственную базу.
В этот момент из кабины ТТМа вылез улыбающийся и довольный Сергей. На ходу что-то дожевывая, он скороговоркой промямлил:
– Этот неуёмный Хан опять требует закругляться – занимайте, говорит, свои места «согласно купленным билетам». Грозит, сволочь, пустить Кота контролёром, ну и ещё всякую там лабудень про открученные наши причиндалы и клизму Дохтура.
Это сообщение здорово развеселило нас с Валерой, пришлось мне отшучиваться в тему:
– Ладно, Валер, пока! Не будем доводить Флюра до исступления, пожалеем Кота с Дохтуром. Тем более у меня сейчас как раз имеется такой билет, со спальным местом, надо быстрее занимать. К тому же темнеет, можно душевно поспать без тёмных очков. – И я направился устраиваться на пассажирском месте нашего «газона».
Мы тронулись, и уже минут через пять я провалился в глубокий сон. Снова время отдыха пролетело для меня в одно мгновение, и Сергей уже будил меня, чтобы опять садиться за управление вездеходом. Эта остановка была очень короткая. Я даже не успел докурить сигарету, когда по рации Саша объявил о минутной готовности к началу движения. Минут через пять, когда мы тронулись, я по рации вызвал первый вездеход. Микрофон взял Флюр. Узнав о самочувствии их экипажа, я поинтересовался:
– Куда гоним? Спокойно перекурить нельзя. И к чему такая скорость? Знаешь ведь, что у заправщика начинаются проблемы, если давать больше двадцати пяти километров в час. И ещё – хорош балаболить, пожалей уши Дохтура, да и Татьяны тоже. Ты вот давеча грозился к опоздавшим его отправить. Однако, чувствую, Дохтур скоро к тебе со своим аппаратом пожалует. Приём!
Из динамика раздался надорванный голос Флюра:
– Батя, ты как будто не знаешь, зачем мы в последнее время, особенно когда стемнело, гоним поезд. Сам должен понимать – в тёмное время нужно проехать как можно большее расстояние, чтобы и вероятность найти заправку увеличилась. Я же тебе уже объяснял, что в прибор ночного видения гораздо проще заметить признаки её местонахождения. Сейчас из нашего экипажа вообще никто не спит; оба моих напарника внимательно изучают нашу трассу в приборы ночного видения. Так что, Батя, – найдём заправку, с тебя дополнительный отдых и паёк. А ещё, сам знаешь, нам с Саней полагается по несколько капель спиртяжки, чтобы снять это жуткое напряжение. Приём!
Я совершенно серьёзным тоном ответил:
– Хорошо, Хан, договорились! Найдёте заправку и сразу пойдёте отдыхать, а мы начнём её откапывать. И тогда от всех нас вам будет полагаться вовсе не спиртяжка, а грамм по двести настоящего французского коньяка. В запасе у Володи ещё осталось пару бутылок. Но этот суперприз будет вашим, только если на заправке окажется топливо. Приём!
Из динамика рации послышался какой-то стук, скрип, потом оттуда донёсся голос Вики:
– Пап, ты своими разговорами отвлекаешь нас от дела.
И снова сквозь скрип прорезался голос Флюра:
– Да… Батя… заметано! А-а-а!
Из динамика донеслись звуки борьбы за рацию, наконец торжествующий голос Вики заявил:
– Знаешь что, папа? Своим упоминанием о коньяке ты возбудил две трети нашего экипажа. Теперь даже и не знаю, чем успокоить бедолаг и заставить посерьёзней отнестись к выполнению текущей задачи. Придётся надавать тумаков. А ты прекрати разлагать членов моего экипажа, и больше без дела не вызывай нас по рации. Всё, пока, до встречи на заправке!
Рация замолкла. В такой тишине я управлял вездеходом часа три, и уже начал высчитывать, через сколько минут
