— Ну все, сука, ты допрыгалась! — рычит Джонни, отталкивая Кристиана с его пути. Но он не сдвинулся с места — даже на миллиметр — и дальше пытается образумить этого шута. Какого хрена?
— Чувак, серьезно. Она это не серьезно. Уймись уже.
— Ты тоже хочешь, сраный членосос?!
Джонни замахнул мясистый кулак, но прежде чем яростный вздох сорвется с его губ и у него будет шанс нанести удар со всего размаху, я уже у него в голове, полностью обезоруживая его. Я даже на мгновенье позволяю почувствовать себя там. Там пусто и темно — выгребная яма неуверенности и злобы. Я хочу очистить себя от его душевной желчи как можно скорее. Находясь внутри его бесполезного мозга, я чувствую себя еще тупее.
— Опусти руку. — Мой голос четкий и внушительный, без всякой тревоги. Кристиан и команда сучек удивленно смотрят, как Джонни делает именно то, что я ему приказываю. Он смотрит прямо перед собой стеклянными глазами, не в состоянии двигаться под моим внушением. — Теперь повернись и извинись перед мои другом Кристианом за то, что назвал его сраным членососом.
Как только приказ слетает с моих губ, Джонни, словно робот, поворачивается к Кристиану. Неспособный побороть внушение, его голос дрожит, пока он произносит:
— Извини, что назвал тебя его сраным членососом.
Кристиан просто стоит, онемевший, смотрит то на Джонни, то на меня, потом снова на Джонни. Обычно я этого не делаю. Черт, я никогда раньше не разминала свои умственные мышцы перед людьми. Не знаю, из-за выпивки ли это, или из-за моего собственного угнетенного самосознания, но я устала быть послушной. Я сыта и устала бояться. Столько раз я могла дать отпор, но молчала. Больше не буду. Я побывала в аду и вернулась. Чего еще я должна опасаться?
— Что ты с ним делаешь, чокнутая?! — главная девушка Джонни, Донна, визжит. Я быстро поворачиваюсь к ней, что это почти выглядит неестественно. По-сверхчеловечески. И недолго думая, я вонзаю невидимые когти в мягкую, губчатую ткань ее мозга. Никогда не делала этого раньше. Черт, я даже никогда не пробовала. И я даже не испытываю страха, что связь разорвется. Я успокаиваю свои собственные психические бредни, делаю глубокий вдох и сосредотачиваюсь на использовании моей воли на них.
— Закрой рот.
Накрашенные красной помадой ее губы ту же смыкаются в плотную, злобную линию.
— Сядь.
Она падает на грязный пол, прямо в лужу разлитого пива, заваленного размокшим картофелем.
Я снова обращаюсь к Джонни.
— Ударь себя по лицу.
От громкого хруста костей у меня сводит живот, но я не отвлекаюсь, даже когда остальные девушки начинают кричать от шока. Знаю, что все смотрят на нас. Я должна остановиться — мне просто необходимо остановиться. Но я не хочу. Его боль, его кровь…они лишь больше подстегивают меня.
— Еще раз. Сильнее.
Весь бар, кажется, замолкает в ошеломленном ужасе, делая хруст хрящей и звук разрывающей плоти гораздо более отвратительным.
— Теперь каждый раз, когда у тебя появиться желание стать маленьким говнюком, я хочу, чтобы ты бил себя по лицу, — требую я. — Ты меня понял? Отвечай.
— Понял, — хнычет Джонни через поток густой крови, хлещущей из его носа.
Я киваю. А затем поворачиваюсь к девушкам. В течение нескольких дней перед глазами стояла сцена. Как Люцифер приказывал женщинам, даже не уронив при этом ни единого слова. Как они рвали друг на друге плоть с ужасающим ликованием. Мне было противно, ужасно и физически отвратительно. Но больше всего, я была очарована этим. Как? Зачем?
«Не надо», тихий голосок шепчет у меня в голове.
Но даже этот голос не может отвлечь меня от очарования… от опьяняющего влечения к власти. Я хочу сделать это для себя. У меня все тело покалывает. Я буквально чешусь от необходимости почувствовать эту силу в своих венах.
— Иден… — слышу я, как кричит Кристиан. Он уже рядом со мной, но я больше не чувствую его присутствие. Я вообще ничего не чувствую. Я приоткрываю рот и у меня сводит дыхание. Я чувствую вкус ядовитых слов на языке, умоляющих, чтобы их произнесли. Яд настолько приторно сладкий и такой смертельный.
«Не надо», снова говорит голос, но на этот раз громче.
Это не имеет значения. Я приняла правильное решение. Я уже прошла точку невозврата. Вот кто я. Кем я должна быть. Кто сможет меня сейчас остановить?
Глава 16
Я ощущаю его, прежде чем он появляется. Даже издалека от его присутствия я становлюсь сверх возбуждённой, мысли путаются, а рот невольно открывается. И когда он открывает рот, чтобы заговорить, ярость, которая подпитывала мои порочные слова за несколько мгновений до этого, мгновенно превращается в пепел, позволяя стыду, раскаянию и, да, страху занять ее место. Я даже не могу понять, зачем я здесь… зачем это делаю. Я вырываюсь из принуждения моего разума и делаю шаг назад, сильно натыкаясь на стол в пабе, отчего гремят пустые стаканы, стоящие на нем.
— Не возражаешь, если мы поиграем? — спрашивает он, не сводя с меня серебристых глаз, в которых плещется насмешка. Он смотрит то на меня, то на Кристиана, а затем переводит взгляд на сцену, развернувшуюся перед нами — чувак со сломанным носом, который играет в гангстера и его толпа ужасных шлюх.
— Мы?
Даже в состоянии шока я не пропускаю смысл слов. Один демон ужасен сам по себе. Даже ужаснее, чем эта…проблема. Словно по команде из толпы выходят Каин и Тайол и подходят к противоположным сторонам бильярдного стола. Легион смотрит на меня с другой стороны, а его братья стоят слева и справа. Черт, я в ловушке. Они, как всегда, одеты в свои черные наряды убийц, но оружия не видно, хотя я уверена, что ребята вооружены до зубов. Кристиан с выпученными глазами и раскрытым ртом, оцепеневший, стоит в ярде от Легиона. Бедный парень. Он просто хотел пригласить девушку на свидание, поиграть в бильярд, может даже поцеловать. Он понятия не имеет, во что ввязался. Было ошибкой соглашаться на свидание с ним. Но мысль о том, чтобы сидеть в этой огромной новой квартире в одиночестве, честно говоря, пугала меня. Я была бы легкой добычей. И хотя Люцифер, возможно, не хочет причинять мне физическую боль, я не могу быть уверена, что он не прибегнет к другим методам мучений, чтобы получить то, что хочет. К методам, с которыми, я больше чем уверена, не смогу совладать. Что делает меня чертовой эгоисткой, которая подставляет невинного человека под прицел.
И что делает меня не лучше самого дьявола. Нет никаких сомнений, что Легион, если захочет, то может собственноручно сровнять это здание с землей. А теперь, когда я раскрыла себя и продемонстрировала кое-что невероятное?
— Ну… мы
