Николай покачал головой.
– Мне как человеку, который то и дело превращается в монстра, едва ли пристало говорить о прочном положении, и все же, как думаешь – эта штука нас выдержит?
– Не уверена, – призналась Зоя, стараясь не обращать внимания на тугой комок в животе. Проходя по мосту ночью в компании близнецов, она была целиком поглощена поисками Николая и о надежности конструкции не задумывалась. – Но другого пути через ущелье нет.
– Пожалуй, стоило бы освежить в памяти молитвы.
Как только экипаж въехал на мост, громыхание колес сменилось ровным «тыр-тыр-тыр». Сооружение, сказочным образом поднявшееся из пустоты, было не из камня, дерева или кирпича. Белые пролеты и балки на самом деле представляли собой кости и хрящи, соединявшиеся крепкими, как канаты, пучками сухожилий. Тыр-тыр-тыр. Экипаж ехал вдоль позвоночника.
– Что за дурацкий стук, – поморщилась Зоя.
– Согласен, – кивнул Николай. – Чудо должно сопровождаться более благородными звуками – например, колокольным звоном или хором небесных голосов.
– Не называй это так, – отрезала Зоя.
– Ты про небесные голоса?
– Я про чудо. – В детстве Зоя вознесла достаточно тщетных молитв, чтобы усвоить: святые на них не отвечают. Мост – наверняка дело рук гришей; наверняка есть рациональное объяснение тому, зачем он появился, и это объяснение она обязательно найдет.
– А как еще называть мост из жил и костей, который возник в нужное время и спас от смерти целый город?
– Не было там целого города.
– Хорошо, половину города.
– Это просто неожиданность.
– Люди решат, что твое определение не соответствует масштабу чуда.
Мост действительно был чудом, изящным и гротескным одновременно; переплетением балок и воздушных арочных дуг. С момента его появления на обоих концах моста день и ночь сидели паломники. Когда экипаж проезжал мимо, никто из них не поднял головы.
– Тогда как называть землетрясение в Раевости? – задал вопрос Николай. – Или кровавые слезы, которыми заплакала статуя Санкты-Анастасии под Цемной?
– Бедой.
– По-прежнему думаешь, что это сотворили гриши? Используя парем?
– А как еще построить такой мост или вызвать землетрясение словно по заказу?
Юрда-парем. Лучше бы Зое никогда не слышать этого названия. Вещество появилось в шуханской лаборатории в результате экспериментов. Порошок многократно усиливал ключевую способность гриша, превращал ее в нечто совершенно новое и смертельно опасное, однако цена этого кратковременного триумфа была высока: привыкание – и в итоге смерть.
При помощи парема какой-нибудь беглый фабрикатор мог бы сотрясти землю, а корпориал – создать из скелета мост, но зачем? Может, Шухан использует гришей-рабов, чтобы посеять в Равке хаос? Может быть, Апрат, считающийся духовным наставником короны, тоже с этим связан? Пока что он лишь уверял, что продолжает неустанно молиться и намерен снарядить паломничество к местам событий. Зоя с самого начала не доверяла священнику и была убеждена: если тому под силу устроить «чудо», то и спектакль вокруг него он сумеет разыграть к своей выгоде.
И все же главный вопрос, который привел их в Ивец, заключался в следующем: связаны ли загадочные происшествия в Равке с темной силой, гнездившейся внутри Николая? Странности примерно сходились по времени с ночными превращениями короля. Возможно, это лишь совпадение, однако в Ивце Зоя и Николай рассчитывали найти подсказки – ниточки, которые помогли бы Ланцову избавиться от влияния монстра.
Мост закончился, и вновь послышалось привычное слуху громыхание колес по грунтовой дороге. Ощущение – как будто чары рассеялись.
– Сегодня нам придется выехать из поместья Радимова, – произнес Николай. – Надеюсь, никто не увидит, как я хлопаю крыльями над полями.
Зоя хотела согласиться, но потом передумала: раз уж они отправились в эту поездку…
– Я могу удвоить дозу Жениного зелья. Переговоры продлятся еще один день.
– Пускай с делами разбирается Ульяшин, а я хочу назад в столицу. У нас есть образцы материала, из которого сделан мост. Покажем их Давиду, вдруг да найдет что-нибудь, что пригодится нам против моего…
– Недуга?
– Незваного гостя.
Зоя устало закатила глаза. Николай говорил так, будто ему докучает сварливая тетушка. Впрочем, у них есть важная причина задержаться в Ивце. Зою раздражала дорога и этот новоявленный мост, пугали опасности, но при этом она понимала, что на торговом съезде Николаю выпадет хороший шанс – в лице некоего Хайрема Шенка и двух его дочерей на выданье.
Она побарабанила пальцами по обитому бархатом сиденью. Как действовать дальше? Лучше всего устроить «случайное» знакомство короля с девицами Шенк – так, чтобы он не догадался о вмешательстве Зои. Николай не любит, когда ему указывают, и, если почувствует давление, сделается упрямее… самой Зои.
– Говори, Назяленская. Когда ты так поджимаешь губы, кажется, будто ты только что занималась любовью с лимоном.
– Повезло лимончику, – фыркнула Зоя и разгладила на бедрах кафтан. – Хайрем Шенк приехал в Ивец вместе с семьей.
– И?
– У него две дочери.
Николай рассмеялся.
– Так ты поэтому согласилась поехать? Чтобы меня сосватать?
– Нет, не поэтому. Кто-то же должен следить, чтобы ты никого не слопал, когда твой незваный гость слегка проголодается среди ночи. Я не заботливая мамаша, которая спит и видит, как бы женить драгоценного сыночка, я пытаюсь уберечь твой трон. Хайрем Шенк – влиятельный член Торгового совета, он может практически гарантировать Равке отсрочку в погашении керчийских займов, не говоря уже об огромном наследстве, которое получит одна из его хорошеньких дочек.
– Насколько хорошеньких?
– Какая разница?
– Мне так точно никакой. Но два года, проведенные рядом с тобой, уязвили мою гордость. Не желаю всю оставшуюся жизнь наблюдать, как другие мужики пялятся на мою жену.
– Ты всегда можешь отрубить им головы.
– Мужикам или жене?
– Всем. Только сперва наложи лапу на приданое.
– Ты жестокая.
– Практичная. Если мы задержимся еще на день…
– Зоя, я не могу ухаживать за девушкой, зная, что она рискует стать моим ужином.
– Ты король, тебе не нужно ни за кем ухаживать. Трон, титул и драгоценности говорят сами за себя. А после свадьбы королева станет твоей союзницей.
– Или с воплями выбежит из будуара и расскажет папеньке, что супружеские ласки я начал с попытки отгрызть ей мочку, а потом и целое ухо. Еще и войну затеет.
– Не затеет. К тому времени, как вы обменяетесь брачными обетами, ты ее очаруешь, она влюбится без памяти, ну а дальше это уж ее забота.
– Зоя, даже мои чары не всесильны.
Ну, если и так, пускай девица сперва испробует их на себе. Зоя недоверчиво покосилась на короля.
– Красавец-супруг, который преподносит девушке корону и имеет привычку превращаться в монстра, – это же идеальная сказка для мечтательной барышни. По ночам она будет держать тебя под замком, а по утрам – нежно целовать, и в Равке воцарится покой.
– Зоя, а почему ты не целуешь меня нежно
