Обессиленные измождённые люди, ещё одним безжалостным ударом выдавили не организованных бандитов, слабо соображающих после многодневной попойки обратно в грязные земли и ушли на запад. Дикий смог довольно быстро прийти в себя после столь унизительного поражения и сделать правильные выводы. Усилив дисциплину, он некоторое время безрезультатно разыскивал Капрала, а устав, обосновал временный лагерь на клочке земли который впоследствии перешёл во владения его вассала, Душмана. Своего же товарища, Шерифа, он немногим позже отправил в Рейд по брошенным территориям Общин выискивать попрятавшихся, наверное, в тайне надеясь, что тот где-нибудь затеряется. Но Шериф спустя некоторое время вернулся, гоня впереди себя закованных в цепи людей плюс ко всему присоединив к себе сумевших избежать возмездия со стороны военных, членов других банд. Но возвратился он уже не в шайку хулиганов, а к «Диким псам» с жёсткой системой рангов и званий. Где отличившиеся Псы получали под свое командование «стаю», отряд бойцов численностью от десяти до тридцати человек, а морду обезображивали наколками клыков и шрамами, подражая собачьему оскалу. Если Шериф и понимал, что попал не в милость, то никак этим для своей выгоды не воспользовался. Хотя недовольных главенством Дикого в банде и желающих занять его место в начале правления хватало с избытком. После того как Шериф дважды спас главарю жизнь и устроил кровавую баню диссидентам, развесив их кишки как гирлянды вокруг лагеря, количество «брожения умов» в лагере уменьшилось на порядок. Может быть, именно это окончательно убедило Дикого в верности своего товарища и разногласий между ними больше не случалось.
События тех дней кровавой лентой промелькнули в воспоминаниях Беса, и он упустил короткий момент столкновения между лежащим за бордюром «бандерлогом» и несущимися к нему мотоциклистами. Но истекающие кровью тела «Волкодавов» и дымящаяся техника неподалеку красноречиво говорили, кто вышел победителем из этой схватки. Человек в черном камуфляже отлип от земли, подбежал к лежащим телам, добил шевелящихся раненых, собрал оружие и вернулся обратно.
Оставшееся моторизированное подразделение «Волкодавов» видимо решило больше не испытывать судьбу и вернулось под защиту нефтебаржи.
— Баркас! — снова позвал лидера Береговых пулеметчик. — Их стало ещё больше! Тьма тьмущая! — он с изумлённый видом сделал шаг, в сторону давая тому возможность склониться над оптическим прицелом.
Но чтобы разглядеть шевелящуюся людскую массу на противоположном конце пирса оптика не требовалась. Бес невооружённым глазом видел прибывающие группы, некоторые что-то тащили, другие разбирали перед ними завалы, освобождая дорогу, третьи двигались непосредственно к месту боевых действий.
— Чему удивляться? — довольно беззаботно отреагировал Баркас. — Численность «Диких Псов» по нашим последним данным дошла до тысячи, а сколько здесь Фанатиков остаётся только догадываться.
— Не меньше я думаю. — повернулся к нему Бес. — Но я склоняюсь тому, что если новоявленному Мессии и вправду удалось объединить весь сброд Фанатиков в одну орду, то их как минимум в два раза больше.
— Плюс люди Душмана. — напомнила Фрау, поправляя упавший на глаза локон. — Которых вы, почему то в расчет не берете. А их, между прочим, голов триста наберётся.
Рыжий здоровяк раздосадованно крякнул.
На пирсе появились фигуры в красных балахонах. Пятеро в алых одеждах и колпаках вели за собой несколько сотен воющих фанатиков. Они остановились под раскачивающимся от порывов ветра висельником, вскинув руки, развернулись к идущим за ними людям.
— Братья и Сестры! Много лет назад отродия тьмы смогли одолеть нас в неравной борьбе! Вынудив скрываться долгие годы и терпеть невзгоды в землях проклятых! Но мы крепились и издевательства порождений бездны адовой превратили наши тела в камень, а в душах разожгли праведный огонь!
Бес сомнительно скривился. В этом пятеро неизвестных в балахонах явно преукрашали существующую действительность. Основная масса фанатиков в разной степени тяжести страдала от так называемого «проклятия каннибалов». У каждого третьего тремор и судорожные движения головой сопровождаемые идиотской улыбкой.
Там! — пятеро синхронно развернулись и указали на док. — Скрываются наши враги! Ныне их покровитель, отец лжи, отвернулся от них! Они бегут от нас, преданные князем тьмы!
Ораторы в красном произносили свою речь в унисон, ни разу не запнувшись, четко и чисто, их голоса сливались в однородный звук.
— По отдельности мы уязвимы, как слабы порознь наши пальцы! Но вместе! — они одновременно вскинули вверх раскрытую ладонь и медленно сжали ее в кулак. — Мы несокрушимая сила! Идите и явите этим грешникам нашу мощь! Изгоните прихвостней дьявола с земли многострадальной! Это из-за их деяний нечестивых она страдает и пышет смрадом, а разнообразные монстры вылазят из адовых глубин! Идите и освободите их души из тюрьмы плотской порочной! Укажите тем из них в ком осталось ещё толика благочестия верную дорогу в рай!
Каковы ораторы, саркастически заметил Бес. Как красиво преподносят, «освободите их души из тюрьмы порочной». Войну они, видите ли, объявили не на жизнь, а на смерть служителями Люцифера. Правильно всё-таки говорят, если бы Боги знали, что люди творят, прикрываясь их именем, они бы либо плакали, либо смеялись.
К Фанатикам тем временем продолжали прибывать подкрепления, их становилось все больше, на их позициях загорелись костры, клубы черного дыма устремились в небо, послышались монотонные удары по металлу. Вдоль берега разнёсся запах горелой «дурман — травы». Горячо любимого фанатиками наркотического растения, плоды которого особым образом приготовленные вызывали ощущение неуязвимости.
Сотни глоток продолжали, остервенело вопить ахинею о грядущей каре и ее необратимости, вгоняя себя коллективным ором в иступленное состояние. Казалось, сам воздух звенел и вибрировал от несмолкающей какофонии и, наконец, они бросились на штурм.
Баркас хлопнул в ладоши и довольно ухмыльнулся.
— Шумите погромче.
Бес не понял беспричинной радости лидера Береговых и значения этому эпизоду не придал.
Атака Фанатиков, и на этот раз, не отличалась оригинальностью. Большая часть из них так и бежала напрямки в лобовую, отвлекая внимание от другой группы, устремившейся вдоль берега, стараясь повторить маневр «Волкодавов» и зайти «бандерлогом» в тыл. Несколько десятков нападающих на бегу взмахнули руками, в воздухе мелькнули огни и среди завалов, расплескивая вокруг себя пламя, разбились импровизированные снаряды.
Приблизившись ещё на несколько метров, они повторили этот наступательный элемент, невидимые пока, «бандерлоги» были вынуждены покинуть свои позиции, чтобы не сгореть. Укрывающийся за бордюром боец открыл огонь, по бегущей вдоль пирса в тыл, группе фанатиков, стараясь отсечь их от своих оставшихся без укрытия боевых товарищей. Стало очевидным, «обезьянок» спасет только чудо. Оставшемуся прикрывать отход основной группы бойцу в бедро воткнулось удачно брошенное копьё, он
