– Наверное, любил ее?
Лицо Каганова потемнело, глаза стали ледяными – перед Энджи стоял викинг-убийца. Однако он не ответил, что подсказывало – Энджи не ошиблась. Она давно догадалась, за что наказали Семена, почему ее отец сдал полиции крупную партию наркотиков. Почему заставил Загорского смотреть, как он убивает Милу и Ану.
– Ана предложила Сёме съездить за выпивкой. Парни уже давно сидели в квартире, одурели от скуки, и Сёма согласился. Когда он ушел, Ана закрыла дверь на задвижку, притворилась пьяной, напоила Ивански и Майло оставшейся водкой и предложила им себя. Она дала обоим, а когда парни заснули, схватила вас с Милой в охапку и сбежала.
«Семя на ее фиолетовом кардигане. Не было времени надевать кроссовки, поэтому она и несла меня на бедре, когда нас заметила старая китаянка из «Розовой жемчужины»».
– А как же две другие женщины, которые, вы говорите, тоже были в квартире?
– А они в соседней комнате лежали, обдолбанные в доску. Ничего не соображали.
– За нами побежали Майло и Ивански?
– К полуночи Сёма вернулся в фургоне и увидел, как Майло и Ивански бегут за вами через дорогу. Он услышал выстрелы и увидел, как Ана дерется с Майло, пытаясь посадить вас с сестрой в бэби-бокс. Майло порезал твое лицо, когда пытался заколоть Ану. Он знал, что вы самый ценный товар – Ану было не жалко, но она отбила его руку, и лезвие задело тебе лицо. Она сунула тебя в бокс, Сема подъехал к концу переулка, и тут зазвонили колокола, начали выходить люди. Майло и Ивански схватили Ану и твою сестру и побежали в фургон, а ты… – он поцокал языком и снова потянулся к шраму Энджи, – ты осталась в бэби-боксе. Правда, с отметиной.
Она отпрянула от его прикосновения. Глаза Каганова сузились, шея напряглась. На щеках появилась краска гнева.
«Не дай ему сбиться с роли! Тяни время, тяни!»
Энджи возмущенно спросила:
– Но почему вы продали нас, своих собственных детей? Почему вообще держали здесь?!
Каганов нетерпеливо пожал плечами:
– У меня жена была! А Ана – это так, баловство. Араб приехал и увидел вас обеих. Маленькие рыженькие близняшки, свежие, как маргаритки. Вы заинтересовали мужчину, у которого бабла хватит несколько стран купить! Он предложил мне сделку, от которой я не смог отказаться… Все, иди давай, – он махнул на Энджи пистолетом. – Иначе я тебя прямо здесь пристрелю.
Энджи медленно двинулась по тропинке. Высокая мокрая трава промочила джинсы. Дождевая влага капала с деревьев. Густой запах мокрой земли и мха казался удивительно знакомым. Энджи нашла заветное место, запертое в ее памяти. Ее привела сюда ножка Милы. Круг замкнулся: она вернулась туда, где погибли ее сестра и мать, узнала долгожданную правду и теперь тоже умрет.
За деревьями показался какой-то дом – большой, бревенчатый, с зеленой крышей. Рядом на крошечной площадке примостился вертолет. Должно быть, на нем ее и привезли. Старуха в черном смотрела из окна куда-то вдаль. Энджи отчего-то остановилась с забившимся сердцем.
– Моя мать, – пояснил Каганов, жестами показывая старухе отойти от окна. – Матери – это наше все, да, Рокси?
Энджи не выдержала. Этот человек – настоящее воплощение зла и радуется этому! Она развернулась, но Каганов занес руку и ударил ее рукоятью пистолета по лицу. Щеку полоснула боль. Энджи согнулась, схватившись за лицо, – между пальцами потекла кровь. Она чувствовала запах и вкус собственной крови. Прежде чем Паллорино успела собраться, Каганов пнул ее в бедро, отчего ее повело в другую сторону.
– Иди, я сказал! Нам на другой конец острова, а мне к ланчу к гостям возвращаться!
Глава 55
В окно гидросамолета Мэддокс разглядывал лесистый берег в оптический прицел. За штурвалом сидел его старый приятель Крейг Беннет, бывший военный, работавший по контракту с канадской полицией. На его «птичке» не было оборудования для ночных полетов, поэтому пришлось ждать рассвета, чтобы взлететь.
В наушниках послышался голос Беннета, когда самолет повернул к западу:
– Вон остров Семко и лодж!
Мэддокс водил прицелом по острову, разглядывая зеленую крышу большого лоджа и мостки, протянувшиеся над водной гладью. Хозяйственные постройки, пристань, лодки. Вертолет на маленькой посадочной площадке, два гидросамолета, покачивающиеся на воде.
Пора было заходить на посадку – Беннет ловил нужный ветер. Он был страстным и давним любителем рыбной ловли, и Мэддокс одолжил у него одежду и снаряжение, собираясь заявиться в лодж в качестве богатого клиента, который присматривает новые места. Конечно, это могло вызвать подозрения, но ничего получше Мэддокс не придумал.
Такуми в конце концов выделил ему поддержку – Мэддоксу позвонили буквально несколько минут назад. Полицейская ориентировка дала результаты – черную «Ауди» остановили на выезде с вертодрома в Ванкувере. Похитителя задержали, а на заднем сиденье нашли свежие следы крови и несколько длинных рыжих волос.
Но вертолет, ожидавший «Ауди», уже поднялся в воздух со своим грузом.
По словам персонала вертодрома, в полетном листе у пилота значился полет по приборам на остров Семко.
Служащие подтвердили, что этот вертолет регулярно выполняет рейсы на Семко и что груз, доставленный водителем «Ауди», по своим размерам соответствовал телу человека. Этой информации Такуми хватило, чтобы убедить начальство – Энджи Паллорино, живую или мертвую, забрал вертолет, и получить разрешение отправить на Семко группу захвата.
Во рту у Мэддокса было сухо от переизбытка адреналина. Он убеждал себя, что Энджи жива – эта помогало не терять самообладания. Сейчас необходима ясность мысли, четкость зрения и общая собранность… Вдруг что-то привлекло его внимание на большой лесной поляне внизу. Сердце замерло: черт, там Энджи. Живая!
С ней какой-то человек. Мэддокс навел резкость, стараясь, чтобы руки не дрожали. Рыжеволосый мужчина массивного телосложения. Каганов. И с пистолетом. Гонит Энджи впереди себя по тропе, оканчивающейся на дальней стороне острова у пристани и каких-то сооружений в виде решетки на воде. Рыбные садки.
– Вижу их. Она у Каганова! – сказал Мэддокс в микрофон. – Можешь сесть на западном берегу, чуть севернее этих… рыбных садков?
– Вас понял, – Беннет заложил вираж, меняя направление полета.
Мозг Мэддокса работал в авральном режиме: внизу все очень напоминало то, что Энджи описывала после сеансов гипноза: старый лес, огромные деревья, бревенчатый дом с зеленой крышей, мостки, формирующие рыбные садки, и водная гладь.
Каганов привез свою дочь домой – умирать.
Каганов толкнул Энджи под низко опущенные кедровые лапы: этот участок тропы был совсем нехоженым. Впереди открылась бухта и пляж. Старые деревянные мостки тянулись над сине-зеленой водой, образуя решетку. Видавший виды сарай – выцветшая голубая краска лупилась на досках – виднелся в конце одного настила, а рядом лежала огромная гора крабовых ловушек.
Теперь Энджи понимала, почему вид деревянных платформ за окном у Джейкоба Андерса так ее растревожил. Они
