— Э-э-э. Я вообще-то предложила целоваться, а не раздеваться.
Арвен прекратил стаскивать с меня платье и почему-то грустно вздохнул. Он уткнулся лбом в мои волосы и тяжело дыша, спросил:
— Что же ты делаешь со мной, Снежная моя?
А что я? Что сразу я? Он вообще-то первый начал. Или я? Как-то я мигом поглупела, и в голове сумбур…
Подняла глаза и только сейчас заметила, что он выглядит очень уставшим. Бледный, под глазами пролегли тени, волосы буйными вихрами разметались по плечам. Такой строгий, собранный, такой красивый. Протянула руку и погладила его по щеке. Ладони мгновенно коснулись горячие губы, заставляя мое тело петь подобно струне.
— Где ты была? — тихий, настойчивый вопрос вырывает меня из тумана грез.
Смотрю на него и понимаю, что врать так не хочется, а правду говорить нельзя. Не знаю почему, но точно понимаю что нельзя.
— Я не помню.
— То есть, как это не помнишь? — Арвэн смотрит на меня с какой-то смесью тревоги и недоумения.
— Я головой ударилась. Сильно. Ничего не помню.
Зря я это сказала. Меня мгновенно подхватили на руки и уложив на кровать стали покрывать легкими поцелуями волосы, глаза, губы…
— Тебе больно? Где болит моя Снежная? — и взгляд такой… Я схожу с ума, когда он так на меня смотрит. И врать так стыдно. Но я ведь в кажется на территории ледяных. А нам, скользящим, сюда нельзя. Да и у Арвэна могут быть неприятности, если узнают, что он был со мной.
— Нигде не болит. Я не помню. Я не знаю, — мямлю я, опуская глаза в пол.
— И меня не помнишь? — он обнимает мое лицо ладонями, заставляя смотреть в глаза.
— Тебя помню, — и дурацкая улыбка вновь ползет от уха и до уха. Глупый, разве можно тебя забыть.
Счастливый вздох и меня обнимают крепко-крепко, а потом он просто ложится рядом, заключая в кольцо своих сильных рук, целуя волосы на затылке, убаюкивая, шепча что-то нежное, теплое.
— Спи, — тихо шепчет мой принц, — завтра поговорим.
Нет, я совершенно теряю рассудок, когда нахожусь рядом с этим мужчиной. Мне же домой надо. А я тут лежу, как медуза растеклась по кровати и слюни пускаю. Ну и что мне ему сказать? Ляпнула первое, что взбрело в мою затуманенную от поцелуев голову:
— Мне домой надо, меня мама искать будет.
— Ты же не помнишь ничего. Какая мама? — Арвэн приподнялся на локте и посмотрел на меня как на ребенка несмышленого.
— Нет ну гипотетически…У меня же должна быть мама. И она наверно волнуется, — настаивала я на своем.
— Найдем мы завтра твою маму, спи моя Снежная, тебе отдохнуть надо. Самое главное, что я тебя нашел и больше никуда не отпущу.
Чего-то мне сразу поплохело от этого его «не отпущу».
— В смысле не отпустишь? — уставилась я на Арвэна, хлопая глазами.
— В самом прямом. Ты моя! Я тебя так долго искал, Снежная. Никуда не пущу, — обнял так крепко, что кости захрустели, и сказал, как отрезал. Даже спорить с таким Арвэном страшно.
— А я убегу, — попыталась отшутиться я.
— Не убежишь на этот раз, — и улыбка у него ну вот просто запредельно счастливая стала, — я тебя запру в замке.
Даже не знаю, почему на двери посмотрела. Шок…а не было дверей! На том месте, откуда он меня внес в спальню, была стена. Беленькая такая стена. Повсюду были одни стены. Ни входа, ни выхода. Окошко, правда, осталось. Ну, хорошо хоть окошко оставил, буду потом правдоподобно врать, что через него вылезла. Я уж молчу, что мне двери в принципе вообще не нужны. Чего зря человека расстраивать. Тем более мне нужно было, что бы он уснул рядом спокойный и счастливый, а не караулил меня всю ночь.
— Ну ладно не убегу, — состроила обреченную мину, а потом почему-то разозлилась, — Слушай, а ты с чего это решил, что я с тобой жить буду?
— Это не обсуждается, Снежная! — и он каким-то нехорошим жестом собственника, вдруг сгреб меня в свои медвежьи объятья и прорычал:- Ты моя!
— Да? И с чего это ты решил, что я твоя? — вспылила я, начиная злиться еще больше.
Это было подло. Одним легким движением он опрокинул меня, подмяв под себя и устраиваясь между ног, стал целовать. И это уже были поцелуи и ласки высшего пилотажа — жаркие, тягучие, бесстыжие, на грани фола, заставляющие выгибаться и стонать в его руках… И вдруг все закончилось, а я лежала потерянная и разбитая, жадно хлопая губами, как выброшенная на берег рыба, глядя в нависшего надо мной мужчину.
— Еще аргументы нужны? — ехидно спросил Арвэн, — может, повторим?
— Целоваться? — тупо спросила я.
— Раздеваться, — нагло предложил мой синеволосый диктатор.
— Не- не- не, не надо раздеваться, — хотя в принципе, я уже и раздеться была не против, несмотря на то, что голой меня еще ни один мужчина не видел.
— Правильно моя Снежная, до свадьбы ни ни, — засмеялся Арвэн, продолжая покрывать поцелуями мою грудь, плечи и…
— А у нас еще и свадьба будет? — глупый вопрос конечно, но я почему-то спросила.
— Конечно моя Снежная, с утра лекарей вызову, пусть твою голову посмотрят, а потом свадьба, — мурлыкал Арвэн, не отрывая губ от моей шеи.
Нет, определенно надо валить, свадьба в мои планы совершенно не входила, и действует он на меня совсем плохо. Вместо мозгов сплошной кисель. А дома Скай, Кэл и снежинки…и каток завтра открывать… Вот вьюга! Вот это влипла! Пухля меня точно прибьет!
Я накрыла рукой губы не на шутку разошедшегося Арвэна и теперь он смотрел на меня, тяжело дыша и хищно сверкая неестественно синими глазами.
— Давай спать. Я правда устала. А завтра тяжелый день.
Мальвин вдруг улыбнулся, совершенно весело, искренне, бесшабашно, потом наклонился и легко-легко поцеловал.
— Завтра будет самый лучший день, я тебе обещаю.
Он заботливо укрыл меня одеялом, устроился сзади и уткнулся носом мне в затылок. Такой трогательный жест. Уууууууу. Нереально хотелось повыть, громко, призывно, как волк на луну. И как спрашивается уйти от него после этого?
— Спи моя нежная. Моя Снежная, — ласково прошептал снежный принц, крепко сжимая меня в своих объятьях.
Рядом с ним было так хорошо, так спокойно, так нереально здорово. Я боялась уснуть, очень боялась. Если усну, то завтра
