Иван надел бахилы, после чего клиентка схватила его под руку и повела в больничную палату. Он равнодушно проходил мимо снующих людей, бегающего медперсонала, ковылявших больных, вышедших в коридор, чтобы немного проветриться самим и проветрить палату. Иван шел и морщился. Запахи здесь витали впечатляющие, кроме лекарств пахло нуждой и страданиями. Знакомые запахи. Откуда только? Иван и в больнице-то ни разу не был, здоровье у него отменное.

Привычная суета лечебного учреждения была для него в диковинку. Он никогда не назначал встреч в подобных заведениях — все больше по особнякам ездил.

— Вообще он не очень верит в экстрасенсов, — доверительно призналась клиентка, ведя его в палату к больному.

— Я маг, — поправил ее, гордо распрямив плечи, Иван.

— Ну да, да, — закивала та, соглашаясь с любым его мнением, лишь бы только он помог. — Я ему и говорю: Светозар — маг! — Сникнув, она добавила: — Брата точно сглазили, такое горе случилось…

То, что сюда пришла беда, Иван увидел сразу, как только зашел в палату. Маленький мальчишка, лет шести, не больше, бледный, с хрупкими, как незакаленное стекло, синими венами на тонких руках безжизненно лежал на больничной койке. Рядом с ним сидел понурый отец, судя по всему, брат клиентки. У отца на лице отпечаталось такое несусветное горе, что Иван смутился. Впервые в жизни он не знал, что делать.

— Вот, Светозар пришел! — торжественно объявила клиентка.

— Катя, — устало обратился к ней брат, — давай без этого, а?

Все что угодно ожидал увидеть в палате Иван, только не этого маленького мальчишку, находившегося между жизнью и смертью! Он растерялся и шагнул назад, но клиентка схватила его за руку и потянула к постели больного.

— Он в коме уже полгода, — принялась рассказывать она Ивану. — Врачи ничего сделать не могут. Только на вас одна надежда осталась! Мы любые деньги заплатим…

Какие тут деньги! Он зарабатывал не на горе людей, а на их глупости. Иван передернул плечами, словно отгонял от себя чужую боль.

— Я, — начал Иван, пятясь к двери, — совсем забыл, у меня там другая встреча назначена. Очень срочная! Извините.

— Подождите! Вы куда? Мы же договаривались…

— Извините, — произнес он уже за дверью и быстро пошел по больничному коридору к выходу.

Навстречу снова попадались люди. Только теперь он обратил внимание на их лица — утомленные, потерявшие надежду или, напротив, ожидающие чуда… И еще его преследовали запахи. Мучительно знакомые, колючим ранящим комком заползающие в душу. И тут он вспомнил, где так же сильно веяло безысходностью. Детскими страданиями пах каждый уголок интерната, в котором он воспитывался.

Было это двадцать лет назад.

Новый год маленький Ваня всегда считал самым лучшим праздником. 31 декабря ощущение того, что волшебство скоро постучит в двери, не оставляло его ни на минуту. Ведь ради этого старались все! Мороз рисовал загадочные узоры на стекле. Метель наметала большие сугробы чистого белого снега. Растущие во дворе туи рядились в пушистые шубки. И в детском доме все старательно готовились к празднику. Нянечки и воспитатели вычищали каждый его уголок, украшая все, что можно, блестящей мишурой и разноцветными надувными шарами. В большом музыкальном зале устанавливали живую елку, украшать которую доверяли только старшим воспитанникам. А утром сначала к малышам, а затем к Ваниным ровесникам приходил настоящий сказочный волшебник — Дед Мороз. От него веяло чудом — не покупным, доступным детям, живущим в семьях, а самым настоящим сказочным чудом, готовым случиться в любую минуту! Стоило лишь Деду Морозу ударить посохом о потрескавшиеся доски старого пола…

Только Ваня был уверен, что зимний волшебник, водящий с ними хоровод, даже не догадывался о том, как горько мальчишке живется в детском доме! Как сильно он хочет обнять маму, прижаться к папе… А вдруг… при этой мысли маленькое сердечко даже замирало… вдруг окажется, что у него еще есть старший брат или младшая сестра? Разве можно было мечтать о чем-то другом, кроме этого?! Нужно было сказать Деду Морозу о своем желании, чтобы он незамедлительно его исполнил. Только вот поговорить с волшебником у Вани никак не хватало смелости. Он был слишком скромным и тихим. И тогда Ваня решил написать ему письмо. Весь день он писал о том, как сильно хочет жить в своей дружной семье! Ваня подбирал слова, чтобы Дед Мороз проникся его мечтой. Он даже надел карнавальный костюм волшебника — балахон с высоким колпаком, чтобы Дед Мороз сразу нашел его в толпе. И он пошел по гулким пустым коридорам детского дома в большой музыкальный зал.

Но дойти до места, где отмечали самый лучший праздник в году, Ваня не успел. На него налетели двое хулиганов, они схватили его за руки и потащили обратно. Он стал вырываться, и письмо к Деду Морозу выпало у него из кармана. Хулиганы подняли листок и прочитали.

— Наш волшебник в Деда Мороза верит! — загыгыкал ртом с выбитым зубом один из них. — Гы-гы-гы! Просит у него маму с папой! Ванька, ты ж тупица, тебя никто не возьмет!

Ваня попытался отбиться от них и забрать сокровенное послание Деду Морозу но не смог. Хулиганы притащили его в подсобное помещение, где уборщица хранила веники и швабры, и бросили в старый шкаф со скрипучими дверцами.

— Не закрывайте меня здесь! — прокричал он им из темноты. — Я вам отомщу!

Второй засмеялся:

— Ой, боюсь, боюсь! И что ты нам сделаешь? Заколдуешь?

Они закрыли дверцы шкафа, заперли его на замок и еще издевательски поздравили через замочную скважину с Новым годом.

Ваня заколотил в дверь, чтобы его услышали и пришли на помощь. Только или музыка играла громко, или поблизости никого не было — уборку сделали еще днем, — никто не помог ему выбраться из шкафа. А там было душно и тесно. И не видно ничего.

Ване пришлось на ощупь изучать обстановку. Хоть и тихий он был, но не такой, чтобы сдаваться на милость победивших. Сначала Ваня, обнаружив ведра, погремел ими немного — никто не услышал. Тогда он стал перебирать швабры с тряпками, прикидывая, как они могут пригодиться, чтобы дверь шкафа открыть изнутри. Никак! Потом Баня нащупал какой-то моток ниток — такими нянечки белье штопали. Ваня хотел отбросить моток в сторону, чтобы он не мешал ему изучать обстановку дальше, только нечаянно чем-то укололся.

Глаза уже привыкли к темноте, и Ваня рассмотрел, что в мотке была большая портновская игла. Ею он и догадался открутить винт запора. Ему пришлось трудно — с непривычки тонкая иголка выскакивала из детских рук. Только он все равно своего добился. Уставший, но довольный, Ваня вывалился из шкафа и выбрался на свободу.

В детском доме стояла тишина,