– Это чё было-то? – первой озвучила коллективный вопрос рыжая домовая и посмотрела на Гаврюшу.

– А я почём знаю, – ответил не менее удивлённый домовой. – Магия какая-то китайская. Похоже, что обруч Сунь Укуна не только агрессию усмиряет, а ещё много чего делать может, если случай представится. Видела, как они имя богини талдычили, прежде чем исчезнуть? Значит, знали, откуда у энтой магии ноги растут.

– Глаша, ты теперь волшебница? – спросил радостный Егор.

Сестра посмотрела на него тяжёлым взглядом и ничего не сказала.

– Вспомнил! – выкрикнул счастливый инспектор Кондратий.

– Молодец! – похвалил его Гаврюша. – Чего вспомнил-то?

– Заклинание уборочное вспомнил! – пояснил инспектор, поднимаясь на ноги. – Значит, так… – Он расставил руки в стороны, готовясь ударить волшебным жезлом об пол, а потом вспомнил одну важную деталь: – А ну-ка, уши свои ладонями закрыли все! Я вам секретные заклинания подслушивать не дам!

Все послушно приложили ладони к ушам.

– И отвернитесь! Чтоб по губам не читать. Знаю я вас… И глаза зажмурьте ещё!

Цокнув языком, усмехнувшись и закатив глаза к потолку, двое Красивых и двое домовых демонстративно зажмурились и отвернулись. По квартире пронёсся лёгкий сквозняк…

А когда все открыли глаза, в гостиной, как и во всём доме, уже царил идеальный порядок, лучше прежнего. И мамина любимая ваза стояла на месте, целая, без единой трещинки. А с кухни уже спешила удивлённая Светлана Васильевна.

– Чудеса! – счастливо сказала она, появляясь в проходе. – Варю я суп, и вдруг всё само на свои места ставится, чашки, что это зверьё побило, вдруг на столе оказались, целёхонькие! И скатерть чистая, как будто только постирана! Да как же так?!

– А вот так! – ответил довольный домовой. – Вон, видите энтого старого коротышку в колпаке? Энто как есть его самого работа!

– С чего это я старый?! – взвился пожилой инспектор. – И никакой я не старый! Я ещё о-го-го! А чего это я коротышка?! Никакой я не коротышка! Да ты, Гаврила, сам пониже меня ростом будешь!

Но домовой только отмахнулся и продолжил:

– Лисичек-сестричек энтот самый коротышка сюда и притащил. И мы их еле выгнали, не без помощи вашей внучки, нашей дорогой Глаши. Спасибо тебе, Глафира! – Гаврюша картинно поклонился Глаше в пояс. – А почему? А потому, что этот пенсионер заклинание забыл! А ежели у тебя с памятью проблемы такие, чего ты работаешь инспектором?!

Топнув ногой, он уставился на Кондратия. Остальные, кстати, тоже, потому что, кроме бабушки, все были свидетелями опасной бесхребетности магического инспектора.

– Чего ты место рабочее занимаешь, молодым инспекторам работать не даёшь? Э-эх! – продолжал предъявлять претензии разошедшийся домовой. – Однако же его память оказалась ещё хоть на что-то способна. А может, совесть заговорила, мне то неведомо, но в результате выдал он нам уборочное заклинание, чтобы тут всё прибрать. Оно и правильно, коли сам натворил дел, сам же и прибирай!

Унылый Кондратий опустил голову.

– Да как вам, Гаврила Кузьмич, не стыдно?! – вдруг возмутилась бабушка Светлана Васильевна. – Тут ведь пожилой человек, заслуженный работник какой-то инспекции… Как вас звать-то, прошу прощения?

– Дак… энто, чародейский инспектор я. Вот за такими олухами, как домовые ваши, присматриваю да контролирую делишки их чародейские. А звать меня… звать меня… забыл?!

Он растерянно уселся прямо на пол, поднял глаза вверх и начал старательно вспоминать своё собственное имя.

– Кондратий вас звать, Кондрашка-забывашка, – пояснила рыжая домовая.

– Точно! – отозвался счастливый инспектор. – Кондратий Фавнович я. А вам, Гаврила да Аксютка, неучи, нарушители, я ещё задам! Вот только поднимусь, отловлю вас по одному или двоих сразу, и так зада-ам! А зачем… не помню, но надо!

Кондратий потряс кулаком, нахмурив седые брови.

– Да я сама им задам! – вежливо пропела Светлана Васильевна. – Это ж надо, человек на такой ответственной должности, столько лет работает, а они над ним ещё и насмехаются! Да если не он, кто же вашу работу проверять будет? За вами же глаз да глаз нужен. Пойдёмте лучше на кухню, Кондратий Фавнович, я вам чаю налью…

– А чего ж нет? – подумав, решил инспектор. – Раз уж эти негодники всё равно перед всей семьёй рассекретились да себя показали, так почему бы и мне чаю не попить с интеллигентной женщиной в интересном возрасте?

Он поднялся, отряхнулся, поправил колпак и, сунув посох под мышку, торжественно прошествовал на кухню, задрав нос.

– Вот вам и Кондрашка… – удивлённо пробурчал Гаврюша. – Про лисичек-сестричек, что сам сюда притащил, мигом забыл.

– И про нас! – важно дополнил Егорка.

– И про нас, – согласился домовой. – Вот только если он бабушке вашей внушение на наш счёт сделает, тяжело нам придётся. Светлана Васильевна всем инспекторам инспектор. По струнке ходить будем и дышать через раз.

– А что, это правильно! – подала голос Глаша Красивая. – Так вам всем и надо! Бегаете тут, разводите бардак, мелкого плохому учите. На меня эту штуку напялили! – Она возмущённо указала пальцем на обруч Сунь Укуна, украшающий её растрёпанную голову.

– Да снимем мы этот обруч с тебя, снимем, – пообещал Гаврюша. – Вот ещё раз сходим в Китай…

– Я не хочу знать, куда вы пойдёте! – перебила его Глаша. – Но только чтобы обруч был снят сегодня же вечером! Нет сил терпеть больше! И завтра у меня, между прочим, экзамен! Я и так с преподавателем из-за этой железки поругалась. Если я ещё и на экзамен в этом обруче приду, меня вообще отчислят! И я тогда вам…

– Задашь? – угадала Аксютка.

– Задам! – кивнула старшая сестра Красивая. – Я вам обоим так задам, что ваш Кондрашка вам ангелочком с крылышками покажется. А уж как я задам тебе, братец, мелкий вредитель, тебе лучше вообще не знать.

Егор нервно сглотнул. Глаша села на диван и, включив телевизор, начала искать что-то приемлемое для своего взыскательного вкуса.

– Ну так а чего мы тогда ждём? – шёпотом спросила у друзей Аксютка. – Тут нам все задать собираются. Может, нам того, в Китай утечь?

– В какой Китай? – вскинулась Глаша. – Я, между прочим, всё слышу! Если вы не пообедаете, вас бабушка в любом Китае найдёт! Марш в детскую комнату и ждите, пока к столу позовут.

– Интересное дело, – возмущалась Аксютка, сидя напротив Гаврюши на ковре в Егоркиной комнате и катая пальцем игрушечную машинку. – Мы тут, значит, стараемся, пытаемся все проблемы решить, лисичек прогнать, квартиру от разрушений спасти, обруч волшебный с неё снять. А Глафира эта… командует ещё!

– Она старшая сестра, – привычно пожал плечами Егорка, забравшись с ногами на подоконник и наблюдая в окно, как на площадке перед домом мужчина выгуливает молодого хаски на длинном поводке. Хаски неинтересно с хозяином, поэтому он тянет поводок, нюхает снег, ловит зубами медленно падающие снежинки и озирается по сторонам в поисках развлечений.

– Кому как не ей командовать, – уныло поддержал Гаврюша. – Ты, Аксютка, если настоящей домовой хочешь работать, так привыкай. Они вот все, – он кивком головы указал на Егора, – хозяева. И каждый из них может командовать в доме как ему вздумается. А мы чего…