Гаррет

– Тебе известно, что они попытаются убить тебя, верно?

Я посмотрел вверх. Райли стоял, прислонившись к стене снаружи входной двери и поджидая меня. Выражение его лица было холодным, и на секунду я напрягся, размышляя, не этот ли момент он выбрал для нападения. Чтобы закончить то, что начал в номере отеля. Внешне он вел себя грубо, но отстраненно, соблюдая приличия, хотя я мог ощущать ярость, бурлящую под поверхностью.

Я остановился, сжимая одной рукой перила лестницы, гадая, была ли в этом вопросе отчаянная надежда.

– Знаю, – ответил я. – Но это нужно сделать.

– Я тебя не понимаю, орденец. – Райли бросил на меня взгляд, одновременно презрительный и неподдельно недоумевающий. – Ты сражался с нами много лет. А теперь внезапно изъявил желание сыграть святого мученика, бросить вызов Патриарху, и все из-за нее?

– Нет. Не только из-за нее. Это нечто большее. – Я на секунду отвернулся, когда нахлынули воспоминания. Обучение в Ордене Святого Георгия, миссии со смертями и кровавыми бойнями, строгий Кодекс, который не может быть нарушен. – Орден не может продолжать в таком духе, – сказал я, снова переведя взгляд на отступника. – Что-то должно измениться. В течение сотен лет мы вели войну, охотясь и убивая, не задумываясь, когда нам следовало бы спрашивать.

– Да, что ж… – Райли покачал головой, его лицо скривилось от отвращения, в этот раз вызванного не мной. – «Коготь» тоже не самая порядочная и добродетельная организация. И Орден Святого Георгия не единственный погряз в традициях. Если ты говоришь об изменениях, то генеральное сражение у тебя еще впереди. И ты знаешь свой Орден лучше, чем кто-либо другой. Они гиганты, орденец, а мы насекомые, просто пытающиеся остаться в живых. Каковы шансы, что нас заметят?

– С чего-то нужно начинать, – ответил я, зная, что повторяюсь, и не заботясь об этом. Один шаг в верном направлении. Один разговор между драконом и солдатом вместо кровавой расправы. – Эмбер начала это в ту ночь, когда выбрала пощадить солдата Святого Георгия, – продолжил я. – И я обязан это продолжить. Даже моя смерть заставит Орден задуматься. И, возможно, большее количество людей начнет задавать вопросы, взглянет на войну по-другому. Все не произойдет в один миг, и, возможно, на это уйдет много времени. Но пытаться стоит. В противном случае эти бойни и убийства никогда не закончатся.

Райли вздохнул.

– Знаешь, было намного проще убить тебя, – сказал он и оттолкнулся от стены, заставив меня напрячься. – Но потом ты начинаешь нести эту благородную чушь, которая действительно имеет смысл, и я ловлю себя на том, что надеюсь, что после всего ты не получишь пулю между глаз.

Он замолчал, в его взгляде читались противоречия, пока он смотрел на меня. Эхо кружилось над нами, ее имя в наших головах, но ни один не упомянул его. Тут не о чем было говорить.

– Я все еще считаю тебя сумасшедшим, – наконец произнес Райли, отступая назад. – Но… удачи там, орденец. Она понадобится. У тебя гораздо больше веры в тех людей, чем когда-либо будет у меня. – Самодовольная усмешка изогнула его губы, когда он сдержанно кивнул. – Ты не такая уж плохая компания, особенно для солдата и убийцы драконов. Если ухитришься не получить нож в спину, то знаешь, где нас найти.

Я кивнул, наблюдая за тем, как Райли отворачивается и исчезает в дверях.

– Спасибо, – пробормотал я, когда те со щелчком захлопнулись позади него, отголосок невысказанного перемирия повис в воздухе. Я размышлял, почему он протянул оливковую ветвь перемирия сейчас. Быть может, действительно не ждет меня назад.

Я спустился вниз по лестнице и обнаружил вызванную для меня Уэсом машину, ждущую у тротуара. Наступил уже поздний вечер, и воздух был холодным, а солнце давно исчезло за горами вдалеке. Скользнув внутрь, я назвал водителю адрес и выглянул из окна, пока мои мысли крутились по бесконечному кругу. Орден, «Коготь», Тристан, Патриарх, Эмбер.

Весьма странно, хоть предстоящая ночь и нависала надо мной подобно мрачной туче, я оставался спокоен. Возможно, от осознания идеи своей вероятной смерти. Вверяя себя в руки бывшего напарника и появляясь перед собранием тех, кто пережил десятилетия войны с «Когтем»… я не понимал, как смогу выйти оттуда живым, не говоря уже о свободе. Даже если Тристан и не сдаст меня, даже если они не смогут проигнорировать доказательства, я все еще остаюсь самым разыскиваемым преступником, предателем, который перешел на сторону врага.

Такси высадило меня на темном углу, и я последовал по ориентирам Тристана вдоль узкой аллеи к концу заброшенного участка. Одинокая черная машина с темными тонированными стеклами стояла под рассеянным светом уличного фонаря. Ее фары сверкнули единожды, как только я вошел на площадку, и я направился к ней.

Передняя дверь открылась, и вылез Тристан, одетый в свой парадный мундир, черный пиджак с расположенными спереди медными пуговицами и символами Ордена на правом плече. Его лицо было непроницаемым, глаза сощурены, в сверкающем свете уличного фонаря он навел свой девятимиллиметровый парабеллум мне в грудь.

Я остановился и поднял руки, на секунду задумавшись, застрелит ли он меня прямо здесь, на месте. Бросит тело на одинокой аллее и заберет себе доказательства, навсегда сокрытые от всех из Ордена. Выстрел так и не прозвучал, хотя Тристан осторожно приближался, его взгляд метался по теням у меня за спиной, выискивая драконов.

– Я один, Тристан, – сказал я, когда он остановился в нескольких метрах от меня, все еще держа наведенный на меня пистолет. Я продолжал держать руки поднятыми, пока он с опаской осматривал меня, разглядывая мой пояс, бока, все места, где могло быть спрятано оружие.

– Ты вооружен?

– Нет.

Он все же обыскал