Там не было компьютеров, нигде, ни в одном из помещений. Ни одной камеры в коридорах. Никаких документов не валялось на полу среди брошюр и конвертов. Все, что содержало бы хоть частицу информации касательно здания или бизнеса, исчезло. И я осознал, почему область перед входом была совершенно пустынна.
– Это место было зачищено, – сказал я.
– О? – недоверчиво произнес Уэс мне в ухо. – Что ж, чертовски подозрительно. Хотя ничего удивительного, учитывая то, что это предприятие «Когтя».
Эмбер, хмурясь, уставилась на меня.
– Что это значит?
– А то, что «Коготь» уничтожил всю информацию об этом объекте, – ответил я. – Компьютеры, документы, даже камеры слежения. Все, что указывало бы на происходящее здесь, было изъято или уничтожено.
Ее глаза сверкнули в сумеречном свете, и она многозначительно кивнула.
– Это в свою очередь означает, что они определенно что-то прячут.
– Да, – прорычал я. – Давай продолжим поиски.
Мы двинулись дальше вглубь здания, и картина оставалась прежней. Безмолвные, заброшенные комнаты и темнота. Лифты не работали, но за двойной дверью с надписью «вход только для сотрудников» металлический лестничный пролет уходил вниз.
Жестом я показал Эмбер остановиться и отступил назад в коридор.
– Уэс, – позвал я, – мы нашли ведущую вниз лестницу. Снаружи все так же спокойно?
– Вполне, – последовал немногословный ответ. – А я все так же не в восторге, Райли, я уже упоминал об этом прежде? Рыскать на территории «Когтя» – это всегда рискованное дело, даже если это заброшенное место. Вы там почти закончили?
– Почти. Наверху ничего интересного, но я хочу продолжить расследование. – Снова открыв дверь, я вгляделся в конец лестницы, наблюдая, как тот исчезает в темноте. – Если «Коготь» прячет здесь что-то, это находится не на поверхности, – сказал я, и мой голос эхом разнесся в темноте. – Сейчас мы спустимся на нижние этажи. Просто продолжай наблюдать за зданием.
– Так точно, – вздохнул Уэс, и я ступил на лестничный пролет, включая карманный фонарик.
Эмбер пошла следом, наши шаги глухими ударами разносились вверх по лестнице. Примерно на полпути голос Уэса стал слышаться с перебоями, и к тому моменту, как мы достигли дна, он полностью затих.
– Великолепно, – проворчал я. – Уэс, ты на связи? Слышишь меня? – Ответа не последовало, только непрерывный шум помех. Я взглянул на Эмбер и нахмурился. – Сигнал прервался, – сказал я ей. – Я потерял Уэса. Похоже, мы теперь сами по себе.
Она моргнула.
– Нам стоит вернуться?
– Нет. Я бросил взгляд на дверь в конце лестницы. – Хочу увидеть, что это за место, – твердо произнес я. – Если здесь когда-то был комплекс, я хочу выяснить так много, как только смогу. Что-нибудь, что поможет мне найти его текущее местонахождение. Вперед.
Дверь у основания лестницы была металлической, сбоку располагалась сенсорная панель – последняя охранная мера против незваных гостей. Но экран оказался выключен, и ручка легко поддалась нажатию моей ладони. Потянув дверь на себя, я переступил через проем и направил луч фонарика в помещение.
С секунду, пока тусклый свет скользил по стенам и полу, я мог только смотреть, нехорошее предчувствие начало закрадываться мне в душу. Не знаю, что я ожидал увидеть, но точно не это.
– Что за чертовщина? – прошептал я.
Эмбер
Ладно, я была до смерти напугана.
Думаю, слишком много фильмов ужасов выходило во времена моего детства. Когда мне было примерно тринадцать, я увлекалась фильмами о монстрах и привидениях. «Фредди», «Джейсон», «Чаки», «Звонок», «Проклятие», все части «Чужого», «Хищник», «Полтергейст»; я жадно поглощала все картины, сценарий которых включал в себя какого-либо рода существо, разрывающее людей на части или сводящее их с ума. Доводила Данте тем, что прокрадывалась в его комнату поздно ночью, потому что твердо верила, что некая бледная девочка вылезет из телевизора и направится к моей постели. Паранормальные фильмы всегда сильно влияли на меня, потому что в то время, когда я была вполне уверена, что чужой или хищник умрут от огненного шара между глаз, и даже Джейсону не по зубам дракон, то что ты можешь сделать с привидением?
Согласна, не типичный набор полтергейста, но это вовсе ничего не значило. Я пересмотрела множество научной фантастики, в которой героев отправляли исследовать лабораторию в научный комплекс, или космический корабль, внезапно погружавшийся во тьму. И все было тихо и пустынно, когда те прибывали туда, но ты просто знал, нечто все еще находилось внутри, осторожно подкрадываясь к ним.
Думаю, я уже видела эту сцену прежде: внушающую страх подземную лабораторию, ряды странных аппаратов, огромные стеклянные баллоны, протянувшиеся к потолку. И почувствовала, как по спине побежали мурашки, когда луч фонарика Райли скользил по баллонам, к счастью, все они были пусты, но от этого не менее пугающи. Я знала, для чего предназначались эти камеры: для выращивания существ. Живых существ. В попытке либо усовершенствовать природу, либо создать нечто новое. И это всегда оказывалось, как и демонстрировалось в каждом фильме, книге и истории, очень, очень плохой идеей.
– Что за чертовщина? – проворчал Райли, полностью разделяя мои чувства. Лучом фонарика обводя по кругу комнату, которая была огромной и исчезала дальше в темноте, он покачал головой. Под стеклянными цилиндрами располагались бескрайними линиями кухонные столы, ряды за рядами плоских поверхностей со стеклянными колбами, пробирками, странными приборами и другим лабораторным оборудованием. – Это лаборатория «Когтя», все правильно, – сказал Райли. – Я слышал о таких местах, когда состоял в организации, но прежде мне никогда не доводилось видеть их. Чем они занимались здесь? – Он направил луч на один из сосудов, осветив набор трубок и проводов, изнутри свисающих вниз. – Эти резервуары выглядят весьма зловеще, не правда ли? Как думаешь, что в них находилось?
Я сглотнула. От всех ответов, которые приходили мне в голову, по коже бежали мурашки.
– Может, «Коготь» втайне организовал шоколадную фабрику, – пошутила я, – потому что выяснили, что производить шоколад намного отраднее и благороднее, чем пытаться завоевать мир.
Райли фыркнул.
– Если они добавляли что-нибудь в плитки, чтобы превращать всех людей в безмозглых роботов, то я вполне допускаю такую возможность, – ответил он. – Но сомневаюсь, что здесь произошло именно это, Искорка.
– Ладно, но если мы столкнемся с ходячими шоколадными зомби, с тебя ужин.
– Всегда с тобой – зомби.
Наши голоса звучали слишком бойко, весело и беззаботно для такой обстановки. Повисла тишина, и тени, казалось, сжались, словно обиженные нашей дерзостью. Райли провел лучом фонарика по кругу, его голос снова стал мрачным.
– Хотя, они без сомнений работали над чем-то, – пробормотал он. – Я многое бы отдал, чтобы узнать, чем в действительности «Коготь» здесь занимался. И почему сейчас это место пустует.
Мою кожу покалывало. В фильмах ответ на этот вопрос всегда был одинаковым: из-за подопытных и заключенных, которые вырвались и породили массовую волну убийств, прежде чем
