У меня никак не получалось разогнуть онемевшие пальцы и убрать от мага руки. Так, рядом с ним, почему-то казалось надежнее и безопаснее.

— Я сам ни с кем не связываюсь, обычно меня вызывают несколько раз в день. Но до обеда еще далеко, и, пока я медлил, вас бы убили. Ваша безопасность — мой долг.

Он мягко накрыл мои ладони своими, я благодарно улыбнулась и все-таки разжала пальцы.

— С вами все в порядке? — голос мужчины звучал теперь собранно и деловито.

— Да.

— Госпожа Тина?

— Я здесь.

Обернулась к маме и заметила, лежавшего на полу герцогского охранника, на груди которого стремительно расплывалось красное пятно.

— Элис, — Виаст снова потянул меня к себе, заглянул в глаза. — Сейчас мы пойдем к воротам. Быстро. Не отвлекаясь ни на что. Понятно? — дождался кивка и продолжил: — Держитесь за моей спиной. Не отставайте. Это важно. Мы обрушили часть дома и заперли основной отряд чистых внутри, но это ненадолго. Нужно успеть уйти лес, пока они не выбрались. Когда отойдем от усадьбы, ко мне вернется магия и станет легче.

— А вот это, — я неопределенно махнула рукой. — Разве не…

— Нет, это другое, — правильно понял меня лэйр. — У меня было несколько заряженных артефактов, но они уже пусты, так что придется рассчитывать только на себя. Мы сражаемся, вы бежите. Все ясно?

— Да.

— Вопросы есть?

Сейчас? Всего два.

— Уна?

— Ждет снаружи.

Спасибо, Пресветлая…

— А… Нэсса и Талим?

Виаст на мгновение замер.

— Нет, они в доме вместе с остальными, нам до них не добраться.

И тут же резко прикрикнул, не оставив мне времени ни на сострадание, ни на сожаление:

— Вперед!

И мы побежали.

Под блеск и звон клинков, свист стрел, конское ржание, вопли гнева и боли.

Мимо перекошенных в бешенстве лиц, хрипов умирающих и булькающей из рассеченного горла крови.

Сквозь град сыплющихся со всех сторон ударов, которые успешно отражала окружившая нас группка лагорцев.

По заляпанной кровью земле.

По дороге, скользнув от забора молчаливой тенью, к нам присоединилась Уна.

И когда до ворот оставалось не больше десяти шагов, мама вдруг коротко охнула, споткнулась и начала оседать на землю. Уна тут же поддержала ее. Я, еще не понимая, что происходит, подхватила маму под другую руку и… с ужасом увидела, что из ее спины торчит короткая стрела с черным оперением.

Вот тут я и закричала. Истошно, пронзительно, страшно. Силясь перекричать все и всех и, прежде всего, собственную панику. Надеясь… отчаянно надеясь вырваться, наконец, из этого кошмара и вывести близких. Живыми. Во что бы то ни стало.

Крик жег меня изнутри, рвался наружу яростным призывом. И, словно отвечая на этот странный зов, пространство в центре двора закрутилось стремительным черным водоворотом, выбрасывая на плиты разъяренного Хвича.

Посеревший, какой-то изможденный, горгул выглядел измученным и больным. Но это не мешало ему свирепо скалится, рычать, топорща каменные пластины на загривке, и храбро наступать на попятившихся при его появлении чистых.

Лихорадочно пылающий рубиновый взгляд отыскал меня в мешанине боя, скользнул по маме, тяжело обвисшей на наших руках, и фамильяр взревел, громко и возмущенно. Вытянулся во весь рост, увеличиваясь в размерах, растопырил лапы, и в наших противников с удивительной быстротой и точностью полетели каменные ядра, взрываясь и расплескивая черную горючую жижу. А Хвич уже несся вперед, прорываясь к нам. Кромсая противников длинными изогнутыми когтями, как клинками.

Виаст моментально оценил обстановку. Несколько четких команд, и лагорцы тут же перегруппировались, разворачиваясь навстречу горгулу.

— К нему!

Отрывистый приказ в нашу сторону, жест, указывающий направление, и мы с Уной, поддерживая с двух сторон маму, побежали вслед за ним, к Хвичу.

— С раненой нам далеко не уйти…

Лэйр умудрялся не только отбиваться от чистых, прокладывая дорогу, но и давать короткие пояснения.

— Будет лучше…

Удар, и противник отлетает в сторону.

— Если фамильяр уведет вас тенями…

Разворот, выпад, еще один удар.

— Быстрее!..

Это уже Уне, которая споткнулась о булыжник и замешкалась, выпустив на миг мамину руку.

— Их слишком много, горгул долго не продержится… Один. Слабый еще… Сейчас они опомнятся…

Уже опомнились.

— Фамильяр, смотрите, фамильяр, — пронесся над двором изумленный ропот, быстро сменившийся… лихорадочной радостью.

— Ловите…

— Герцог будет доволен…

— Храмовники… искали…

— Для опытов…

— Несите сеть…

— Где она?..

— Где эта демонова сеть?

Раздавалось то тут, то там.

Виаст ускорился, подгоняя наш отряд, но мы все равно не успели. В воздухе мелькнула широкая сеть, сотканная из каких-то странных, сияющих нитей, и упала на Хвича, накрывая его с головы до ног.

Горгул рванулся раз… другой… третий… Взвыл протяжно и жалобно… Нити с каждым мгновением все сильнее впивались в его тело, раня, причиняя боль, ломая крылья.

— Хвич!..

Мой голос затерялся в шуме схватки, но, казалось, фамильяр все равно услышал. Поднялся… Ощетинился острыми зазубренными шипами… Красные глаза нестерпимо ярко полыхнули, и сеть повисла на каменных плечах рваными ошметками.

Горгулу удалось освободиться, но было видно, что это отняло у него много сил. Если у них есть вторая сеть…

— Скорее, — крикнул Виаст. Рванулся вперед, убирая с пути последних противников, и буквально впечатал нас троих в фамильярв. — Уходите…

— А вы?

— За нас не беспокойтесь… Выберемся.

Хвич рыкнул, и вокруг поплыл, заклубился серый туман, скрывая то, что происходит во дворе.

— Прощайте, Элис, — донеслось издалека слабым эхом.

Это было последнее, что я услышала, прежде, чем провалиться во тьму.