-Ану повтори, что сказал! – крикнул я, растеряв всё своё умиротворение к чертям собачьим и вырвав трубку из рук своего парня, но динамик только виновато ответил трелью коротких гудков.
-Чёртов старик! Он всё просчитал! – я со злости швырнул сотовый на стол, и повернулся в руках Гинтоки. Тот выглядел убийственно спокойно.
-Только не говори, что ты его не подозревал, - ухмыльнулся он.
-Конечно, подозревал, - вскинулся я, - за кого ты меня держишь?
-А ты как думаешь? - мягко поинтересовался курчавый, возвращая мои мысли к тому занятию, от которого нас так бестактно отвлекли, красноречиво кивнув на свои руки на моих бёдрах, и двинулся спиной вперёд к футону, увлекая меня за собой. Я не стал сопротивляться, так же, как и он, когда я вынудил его оказаться подо мной уже во второй раз за эту ночь.
Первый за сегодня стон мне удалось сорвать, когда я вобрал всю его плоть, пульсирующую от напряжения, вызванного повторенными ласками, целиком. Его ладонь ухватилась за мои волосы на затылке, когда я выпустил его член, призывая повторять это ещё и ещё. Однако простого жеста, пусть и такого красноречивого, мне было уже недостаточно. Я принялся дразнить его языком, выписывая немыслимые символы на стволе его органа, нажимая кончиком языка на его головку, но так и не взял в рот его весь.
Тогда Гинтоки простонал, развратно выгибаясь мне навстречу, что хочет, чтобы я взял его в рот. После такого, я уже не мог мучить его, да и самому было всё труднее сдерживать семя, рвущееся наружу из моего собственного члена (пришлось прибегнуть к помощи собственной руки), поэтому я послушно склонился к его плоти и вобрал её так глубоко, как только позволяла мне собственная глотка. И снова этот протяжный стон!..Ох, чёрт, как же он горяч! Я, забыв обо всём, кроме парня, лежащего сейчас передо мной, принялся насаживаться ртом на его член, довольно резко наращивая темп.
-То…Тошш..иро, я…я сейчас.. – поняв, что больше Гинтоки терпеть не сможет, я выпустил его плоть изо рта и взялся за неё обеими ладонями. В ту же секунду сперма, брызнула, заполнив их и стекая светлыми струйками на одеяло. Нужно было действовать и быстро.
-Придётся тебя растянуть немного, уверен, с этой стороны, у тебя это тоже впервые, - я взглянул на Гина в ожидании его кивка, и, как только получил его, тут же ввёл один палец, смазанный ещё тёплой спермой Сакаты, в тугое колечко мышц, заставляя белого демона вскрикнуть, и на мой вопрос, о том, стоит ли продолжать, прошипеть, чтобы я не тянул с этим. Мышцы, сокращаясь, неохотно расступились и сразу же плотно обхватили весь мой палец. Я затаил дыхание. Не подозревал, что здесь настолько тесно…Конечно, Гинтоки в прошлый раз приблизительно это и кричал, когда вколачивался в меня на бешеной скорости, но тогда я был целиком поглощён ощущениями, которыми он наполнял меня с каждым новым толчком, кто же знал, что он НАСТОЛЬКО был прав…
Я осторожно извлёк палец наружу, уловив ещё один судорожный вздох белого демона, и повторил процедуру, но уже сразу с тремя пальцами, которыми и принялся осторожно растягивать его, чтобы ненароком ничего не порвать.
-Тоши…нх…н..не вввссе же..с..разу… - простонал он, задыхаясь и цепляясь за одеяло с такой силой, будто намеревался выдрать из него несколько кусочков себе на память. Я содрогнулся – похоже, желание настолько поглотило меня, что я забылся и всё-таки причинил ему боль…
Я потянулся к его губам и коснулся их своими в извиняющемся поцелуе, легко проскользнув языком внутрь. Его ловкий язычок тут же встретил мой собственный и, сплетясь с ним, ласкал его до тех пор, пока это позволял запас кислорода у нас обоих. Наш затянувшийся поцелуй разбил все мысли вдребезги и, теперь было довольно трудно сосредоточиться на том, чтобы доставить ему наслаждение и при этом не навредить, не сделать больно. Я слегка шевельнул пальцами, и Гинтоки, выгнувшись, снова ухватился за одеяло.
-Мне продолжать? – глядя, как он шипит от боли, я не на шутку встревожился, но Гин, переведя дыхание, коснулся моего лица ладонью и уверенно улыбнулся, отвечая на мой вопрос согласием. Ну, ещё бы, блин! Вообще не представляю, как тогда смог вытерпеть все его измывательства надо мной и убил бы его на хрен…В общем, решив не уподобляться ему, быть с ним понежнее, чем он со мной, я, захваченный процессом, принялся осторожно двигать пальцами, слегка задерживаясь внутри и почти не теряя времени снаружи, до тех пор, пока отверстие не стало выглядеть готовым к тому, что в него погрузится нечто большее, нежели мои пальцы. Гинтоки всё это время не отпускал одеяло, как будто оно помогало ему вынести боль ради той, что должна была вот-вот последовать за ней, принося с собой столько наслаждения, что передать словами, наверное, просто не получится. Его член уже снова затвердел и теперь пульсировал, готовый повторно излиться белесой жидкостью. Нет, ещё не время. Во второй раз мне хотелось, чтобы это произошло одновременно у нас обоих.
Мой собственный орган уже был на пределе и вообще давно бы истёк семенем, если бы не моя сила воли, которая только и удерживала его от этого. Я обхватил его той ладонью, на которой сперма, ещё не стёкшая до конца на постель от движений, которые она проделывала внутри Гина при помощи трёх пальцев только что, уже успела остыть. Вздрогнув от будоражащих тело ощущений, я смазал орган по всей длине, а оставшиеся капельки истратил на отверстие Гинтоки. Придвинувшись ближе к взмокшему парню, я подхватил его ноги, и, раздвинув, уложил их так, чтобы они находились на моих плечах.
-Так удобно? – поинтересовался я у содрогающегося всем взмокшим и от этого лишь более привлекательным телом Гинтоки. Он выглядел взволнованным и возбуждённым одновременно. Даже сейчас, в полумраке комнаты, можно было различить предательский румянец, расползшийся по его щекам. Его губы приоткрылись в тяжёлом дыхании, с которыми вырвалось такое сладкое тягучее «Да»…
Это слово на выдохе послужило спусковым крючком, и я, не в силах больше сдерживать себя, направив собственный член ко входу Гина, толкнулся вперёд, расширяя его с каждым новым сантиметром проникновения. Хриплый полу стон – полу крик разорвал ночную тишину, заставляя кровь в моих жилах бежать в несколько раз быстрее. Моему члену стало невероятно тесно пробираться вглубь белого демона, выгибающегося дугой в моих руках.
