В общем, экипировался я, оставив на поляне оба «Винтореза», и пошел в ту сторону, где сквозь редколесье просматривалась серая бетонная громада научного комплекса.
* * *Я не ошибся в своих предположениях. Вход в громадный дот стерегли двое «вольных», вооруженных автоматами Калашникова. Судя по тому, что бойцы не стали стрелять при моем приближении, план удался – меня сочли за того самого снайпера, что вошел в лес в составе группы охотников.
– Как прошло? И чё с остальными? – поинтересовался один из «вольных», набивая на цифровой панели возле двери код доступа.
– Нормально прошло, – проговорил я в маску, искажающую любой голос до неузнаваемости. – Остальные самку ктулху трахают. Как закончат, вернутся с трофеями.
– А ты чё? – хохотнул второй.
– А я не сторонник такого рода развлечений, – буркнул я, при этом ни разу не соврав.
– Ишь ты, мля, какой белый и пушистый, – хмыкнул первый, нажимая на кнопку с надписью «ОК». – Надо было дунуть перед процессом или накатить, сразу бы на подвиги потянуло.
Я не стал спорить со специалистом по дутью и накатыванию. Толстенная бронированная дверь с легким шипением отворилась, поэтому я лишь поинтересовался, на месте ли Кречетов. Получив утвердительный ответ, я кивнул, перешагнул знакомый порог и направился к лабораторному отсеку – ученый был истинным фанатом своего дела, поэтому, вероятнее всего, найти его получится именно там.
По пути мне пару раз встречались «вольные», патрулирующие коридоры. При виде меня вопросов ни у кого не возникло – кивнули друг другу и разошлись. Думаю, на базе «боргов» подобное вряд ли бы прокатило. У членов этой группировки, в отличие от «зеленых», с бдительностью получше будет. Как и с дисциплиной. При этом «вольные» по рейтингу не сильно от «боргов» отстают – берут своё безбашенностью и отмороженностью. Там, где «черно-красные», просчитав всё, решат уйти и не связываться, «зеленые» попрут напролом, и зачастую в Зоне это залог победы. Потому и численность их группировки позначительнее будет – ловцам удачи больше по душе анархия, чем строгие военные правила «черно-красных».
Лишь перед самым лабораторным блоком меня тормознул часовой.
– Маску сними, – потребовал он. – Тут всё стерильно, можно и без нее.
– Не верю я в вашу стерильность, – прогудел я. – Микробов боюсь. Так что отвяжись нах.
– Я тебе сейчас свинцовых микробов в брюхо напущу, – пообещал часовой, направляя мне в живот свой АКС74У. – Чет, я смотрю, у тебя винтовка больно знакомая. Не Серого ли часом? Он с ней не расстается.
– Попользоваться дал, – сказал я, снимая маску. – На, подавись.
С этими словами я швырнул ее в морду «зеленого», одновременно делая шаг вперед и левой рукой отводя ствол автомата в сторону. Когда же часовой инстинктивно отпрянул от летящего в лицо предмета, я с правой долбанул ему в точку нокаута, расположенную под мочкой левого уха.
Если бить в край челюсти, это как повезет. Может, у оппонента она «хрустальная», как говорят боксеры, а может, и нет. А вот коли бить под ухо, это практически стопроцентный результат. Конечно, к этой точке тянуться немного дальше, чем к подбородку, но мне сейчас нужны были именно эти сто процентов. Поэтому я постарался.
И попал куда хотелось.
«Зеленый» медленно сполз по стене, а я беспрепятственно прошел сквозь двойные двери из бронестекла, заложив их ручки с другой стороны трофейным АКС74У. Теперь у меня несколько лишних минут точно есть даже в том случае, если «вольные» додумались посадить оператора к видеокамерам, которые, насколько я помню, были понатыканы во всех коридорах.
В самом лабораторном блоке охраны не было. Зачем, когда ее полно в научном комплексе? По ходу, Кречетов договорился с «вольными», и теперь они стерегут его тушку как свою. И поскольку к собственной жизни у «зеленых» отношение пофигистическое, лучше б ученый «боргов» нанял. Для него лучше, разумеется, не для меня.
Лабораторный блок был полностью безлюден. Видимо, Кречетов не любил, когда ему мешают. И когда помогают – тоже. Понимаю его. Помощь от некомпетентных ассистентов порой хуже вреда, а где тут, в Зоне, компетентных найдешь?
Ученого я нашел в третьем по счету помещении. Он стоял перед каким-то агрегатом внушительных размеров, азартно нажимая на кнопки, и настолько увлекся, что даже не заметил, как я подошел к нему сбоку. Зато ствол «Вихря», упершийся ему в ребра, почувствовал, и, повернувшись ко мне, удивленно поднял брови.
– Привет, Снайпер. Если честно, не ожидал тебя здесь увидеть.
– Ожидал, – криво усмехнулся я. – Подозреваю, в том числе и по этому поводу здесь теперь так много охраны.
Кречетов хмыкнул.
– В проницательности тебе не откажешь. Ты ствол-то убери, для разговора он не нужен.
– Смотря с кем разговор, – сказал я, но автомат опустил, держа его в одной руке так, чтобы дульный срез был направлен на колени ученого. С Кречетова станется нажать какую-нибудь кнопку, после чего у меня под ногами пол провалится или с потолка на голову рухнет что-нибудь тяжелое.
– Как бы там ни было, чем обязан? – поинтересовался ученый.
Вместо ответа я свободной рукой залез в карман и высыпал пять гильз со сплющенным дульцем на стол, стоящий рядом с агрегатом.
– Что это? – удивился Кречетов.
– Биоматериал. Части тел и прах моих друзей, которых я хочу вернуть с того света.
– Опять? – поразился ученый. – Не надоело тебе заниматься бесполезной работой?
– Теперь это не бесполезная работа, – покачал я головой. – Теперь это цель моей жизни, за которую я готов платить любую цену.
– Любую цену… – почесал подбородок Кречетов. – А прах, как я понимаю, это то, что осталось от тел после того, как по ним прошлись лучи «смерть-ламп».
Я кивнул.
– Ты ж понимаешь, сколько будет стоить полноценное восстановление живых клеток из этого праха?
– Если ты так говоришь, значит, это возможно, – произнес я. – А если возможно, просто назови цену.
Кречетов прищурился, продолжая задумчиво чесать нижнюю челюсть. Если он не остановится в ближайшее время, то точно проскребет ее до кости.
Мои опасения не оправдались. Рука ученого отклеилась от лица, покатала гильзы по столу. Лицо Кречетова выражало глубокую задумчивость, а в его глазах я прочитал сомнение. И удивился. Впервые я видел, что этот человек, всегда точно знающий, чего хочет, в чем-то сомневается.
– Есть одно дело, Снайпер, – наконец проговорил ученый. – Миссия, с которой, как я теперь понимаю, сможешь справиться только ты. Я сам думал о том, чтобы туда отправиться, но это был бы практически гарантированный провал. А у тебя может получиться.
– Получиться что? – не понял я.
– Отправиться… как бы это сказать… в другую реальность…
Странно. Кажется, сейчас Кречетов подбирал слова, пытаясь донести до меня что-то очень непростое. Чем дальше, тем всё более странно – чего-чего, а уж свои мысли этот
