И все же я вечно все портила. Все разрушала. Погубила отца.

– Этим они и хороши, – сказал Макель, вертя чип в руках. – Ты и понятия не имела, что совершила четыре убийства, потому что воспоминания о них казались тебе лишь планами, которые ты подсмотрела на чипах. Ты все сделала в точности, как было показано, – он подмигнул, – поэтому и не смогла отличить вымысел от действительности.

Я схватилась за живот. Меня мутило.

Какие мысли проносились у меня в голове, когда я своими руками убивала каждую королеву? Были ли это мои собственные мысли или Макель превратил меня в чистый лист бумаги, на котором можно писать что угодно? Идеальный убийца, так он меня назвал.

Я для него всего лишь кукла. Игрушка. Инструмент. Долго ли, интересно, он готовил меня к худшему поступку, на какой способен человек?

– За что? – простонала я, дрожа как осиновый лист.

– Тише, тише, – ворковал Макель. – Не расклеивайся. Я тебя не узнаю!

Неудивительно, что Варин меня сдал. Он разглядел во мне убийцу.

Но он ошибся. В глубине души я знала, что никогда бы не отняла жизнь по собственной воле. Пусть я эгоистка, жадина и злюка, но воспитать во мне убийцу не удалось даже Макелю. Поэтому он и прибегнул к чипам.

Эти мысли помогли мне побороть отвращение и страх, накатывавшие при каждом взгляде на собственные руки, и вспомнить кое-что важное. Макель не хотел, чтобы меня поймали.

– Ты пришел меня освободить? – спросила я срывающимся голосом.

Я могла бы все объяснить. Убедить инспектора, что не отвечала за свои поступки. Мне бы сделали поблажку.

– Нет, котик, прости, – нахмурился он.

– Но ты сам сказал…

– Знаю, – кивнул он, поднимая руки. – Поверь, я не желал такого исхода. Как я и сказал, тебя не должны были поймать. Согласно инструкциям, после убийства королевы Маргариты ты должна была скрыться, но тебя раздирали противоречия, и ты вернулась к этому кретину. Это по его милости тебя схватили. А у меня были на тебя такие грандиозные планы…

– Хотел еще кого-то прихлопнуть? – Я вскочила на ноги. – Да как ты смеешь меня использовать? Как ты посмел сделать из меня убийцу? Неужели тебе настолько на меня наплевать?

– Вовсе нет, – сказал он, обхватив решетку руками. – Разве ты не видишь? Я бы не доверил такое важное дело никому другому. – Он ядовито улыбнулся. – Но ты первая от меня отвернулась. Я был твоим лучшим другом, а ты предала меня ради какого-то никчемного эонийца. Он, видите ли, пострадает, если не доставит чипы. Какая трагедия! Я лично должен был отправиться с тобой во дворец. А ты не должна была заглядываться ни на кого другого! – Его глаза сверкнули, предвещая бурю. – Ты меня вынудила.

– Я тебя вынудила? А ты вынудил меня убить четырех человек! – Я в ярости кинулась к решетке. Ярость мне нравилась, она помогала забыться. – Как я жалею, что встретила тебя! Ты отнял у меня все!

– Пожалуй, ты права, – сказал он, склонив голову набок. – Тогда не буду отнимать твои последние часы.

– Раз ты не собирался меня освобождать, зачем ты вообще сюда пришел? Позлорадствовать?

С минуту он в нерешительности смотрел на меня, а потом ответил:

– Наверное, хотел попрощаться.

– Попрощаться? – прошипела я.

Сегодня все хотели со мной попрощаться. Они сами решили, кто я, что я сделала и как меня наказать, а теперь готовы списать со счетов.

«Кем ты хочешь быть?»

Но я без боя не сдамся!

– Я не принимаю твое прощание.

– Это как? – рассмеялся он. – Когда с тобой прощаются, ты ничего не можешь с этим поделать.

– Ах вот как? Ну тогда прощай!

С этими словами я схватила его за грудки и дернула на себя. Он стукнулся лицом о железные прутья и вскрикнул от боли. Я тут же дала ему под дых. Он согнулся пополам, пальто на нем расстегнулось, и мои руки метнулись к его карманам.

– Молодец, Кира, – пропыхтел он. – Сражайся до последнего. – Потом он схватил меня за правую руку и вырвал из моих пальцев отмычку. – Ловкий ход, но это мне еще пригодится.

– Сукин сын! – огрызнулась я, осыпая его ударами.

– Прости, котик. Я бы с радостью тебя выпустил, но не могу. Я буду по тебе скучать.

– Почему? – простонала я. Вся моя храбрость куда-то улетучилась, и я разревелась. – Почему ты мне не поможешь? После всего, что мы пережили!

Неужели до моего старого друга уже не достучаться? Неужели при мысли о моей смерти в душе у него ничего не шелохнулось? Мы же были не разлей вода!

– Все мы хотим урвать кусок пожирнее, – осклабился он, оглядывая дворцовые стены. – Ты – мой билет к власти, и я не хочу, чтобы все старания пошли прахом.

– Королева Арабелла, – догадалась я. – Вы с ней заодно!

«Когда ты уже примешь свою вину?» Вот что она сказала мне напоследок. Еще тогда эти слова показались мне странными для человека, уверенного, что перед ним убийца его матери.

Не признаешь, а примешь. Я вспомнила, где ее видела. В Аукционном Доме! Она – та самая девушка в синей шляпке, которую вел под руку Макель. Эти двое с самого начала были в сговоре.

– Думаешь? – изогнул бровь Макель. – Ну, этого ты уже никогда не узнаешь. Но здесь, при дворе Арабеллы, я получу такую власть, какая на «Сваях» мне и не снилась. Никто не посмеет угрожать моей торговле. Даже сама королева. И никто никогда не забудет мое имя.

Так вот что ему нужно? Скандальная слава? Мистер Делор всегда говорил, что из его сына не выйдет ничего путного, и Макель готов был в лепешку разбиться, лишь бы доказать обратное.

В глазах у меня стояли слезы, размывая очертания предметов. Размывая Макеля. Размывая чудовищную правду.

– Пошел вон!

На этот раз он послушался. Приподнял золотой цилиндр и удалился, оставив меня рыдать на полу.

Когда его шаги стихли, я вытерла слезы правой рукой. В левой у меня была запасная отмычка Макеля.

Да, он прекрасно меня обучил.