– Но что эти его подручные делают в Тории? – спросил он.
– Макель знает пограничников, охраняющих эонийские стены, а точнее, все их секреты. – «Шантаж – это просто разновидность торговых отношений», – любил говорить он. – Они сообщают ему о новых технологиях, которые могут заинтересовать его клиентов, и поставляют дешевую рабочую силу. Поверь, никто не хотел сбежать из Эонии сильнее, чем эти монстры.
К несчастью, им не пришло в голову, что, перебравшись через границу, они попадут из одного кошмара в другой. Макель контролировал каждое их движение, и, хотя здесь у них была крыша над головой, никакой награды за свои «охранные услуги» они не получали. Здесь они живы, или скорее не мертвы, а на большее пусть и не рассчитывают.
– Подручные делают за Макеля грязную работу и отпугивают всех, кто встает у него на пути, – продолжила я.
– Это очень грустно.
– Грустно? – фыркнула я. – Ты разве их не видел? Они жуткие и мерзкие!
– Я видел. – Его лицо потемнело. – Но они тоже когда-то были людьми.
– Вот именно: когда-то.
Эти двое сами подписались на генетические эксперименты, чтобы поднять свой статус в эонийском обществе. Все кончилось тем, что их даже на улицу не выпускают при свете дня. Если пройдет слух, что Макель укрывает эонийских беженцев, которых, как объекты провалившихся опытов, давно должны были уничтожить, Аукционному Дому придет конец. Макель, конечно, человек влиятельный, но такое не сойдет с рук даже ему.
– Полагаю, тебе это еще пригодится, – сказал гонец после минутного молчания, протягивая мне отмычку.
– Спасибо.
Я прицепила ее к браслету, хотя с удовольствием выкинула бы в море. С Макелем уже давно творилось что-то неладное, но такого я от него не ожидала.
Я спрятала замерзшие руки в карманы, и хотя я промокла до нитки, стало чуточку теплее.
– И за то, что помог, спасибо.
– Не мог же я дать тебе утонуть, – ответил он таким тоном, будто горько об этом сожалел. Все ясно: до сих пор сердится.
Сняв торианскую одежду, он остался в органическом костюме, который, судя по всему, высох прямо на нем. Я же вся продрогла в своей мокрой сорочке.
– Прости, что так вышло, – сказала я, выжимая волосы. – Мне велели обокрасть тебя, – я пожала плечами, – и я так и сделала. Ничего личного.
– Ничего личного? – проворчал он. – Из-за тебя и этого Макеля, – последнее слово он выплюнул, – я потерял заказ и… – он схватился за голову и прошептал: – Только не это…
– Что?
Я обернулась, ожидая увидеть, как подручные Макеля, подобно воскресшим утопленникам, выползают из воды.
– Коммуникационная линия! – Он провел пальцами вокруг уха. – Похоже, ее смыло.
– Досадно.
– Ты не понимаешь. – Он уставился в море, будто надеялся, что ее вынесет на берег. – Мне нужно связаться с боссом и сообщить, что я провалил задание.
– Боссы плохо переваривают такие новости, – сказала я. – Уж поверь, лучше ему не знать.
– Я должен отчитаться, иначе меня уволят.
– По-моему, поезд ушел.
– Это не шутка, – поморщился он, – а моя жизнь. Что же мы теперь будем делать?
– Мы? – Я постучала ногами, и из башмаков заструилась вода. – Мы не будем делать ничего.
– Но ты приняла чипы, – возразил он. – И посмотрела воспоминания.
Чем меньше я буду думать о чипах и тех жутких сценах, тем лучше. Да и времени на размышления не было. Я поспешила к ближайшей дороге. На таком холоде без движения можно окоченеть.
Гонец догнал меня в несколько шагов.
– Ты приняла чипы, чтобы ваш главарь тебя не пристрелил.
– И тебя, – напомнила я. – Подумала, тебе пока не хочется в квадрант без границ. Так вот, теперь мы квиты. Я спасла твою жизнь, а ты – мою. Взаимовыгодный обмен.
Я потерла глаза. Лицо разъедала соль. У меня до сих пор в голове не укладывалось, что Макель чуть меня не убил. Я всегда знала, что он опасен, но думала, что наша дружба защитит меня от его темной стороны. Когда я проглотила чипы, ему явно стало не до шуток. Он так уставился на меня, что мне его лицо будет в кошмарах сниться.
– Макель не заключает невыгодных сделок, – сказала я. – У меня не было выбора.
– Куда ты идешь? – поинтересовался гонец.
– Подальше отсюда. – На самом деле я еще не придумала, куда податься. – Подальше от Макеля.
– Ты же меня не бросишь?
Я усмехнулась.
– Если бы я получала по кварте за каждого парня, который мне это сказал…
Он схватил меня за рукав, но вспомнив, что я в одной сорочке, тут же отстранился.
– Мне нужны чипы, иначе я останусь без работы.
– А мне нужна горячая ванна и блюдо лудских сладостей, – сказала я, не сбавляя шага.
– Тебя вообще ничего не волнует? – нахмурился он.
Странно слышать такое от эонийца.
– Волнует. Как остаться в живых.
– Что было на чипах? Что ты видела?
Он впился в меня взглядом, словно пытался прочесть мои мысли.
– Лучше тебе не знать.
Мне не хотелось обсуждать увиденное. Из-за того что я приняла все чипы сразу, в голове у меня была каша, но одно я знала точно: встречаться с заказчиком чипов я не хочу. Сегодня я повидала достаточно.
– Но Макель был твоим другом? – допытывался гонец, кружа возле меня, как трупная муха.
– Другом, врагом, – пожала плечами я. – Кто его разберет.
Уж точно не я.
– А что он имел в виду, когда сказал, что домой тебе путь заказан?
Я споткнулась, но он подхватил меня за локоть.
– Ничего, – буркнула я, выпрямляясь и выдергивая руку. – Я у него квартировала, вот и все тут.
– Куда ты теперь пойдешь?
– Хватит до меня докапываться! – всплеснула я руками.
Немного подумав, он сказал:
– Для торианца главное – это заключить выгодную сделку. На этом построена вся ваша экономика.
Его послушать, так все мы циничные эгоисты. Я бы описала Торию иначе.
– И что?
– Я хочу сделать тебе предложение…
– Замуж за тебя я не пойду, – хитро улыбнулась я.
– Кроме шуток.
Вид у него и правда был серьезный: губы поджаты, подбородок выпячен больше обычного.
– Ладно, делай свое предложение.
– Тебе нужно спрятаться от Макеля, а мне нужны воспоминания.
– Говорю же, они утрачены, – простонала я. – Или ты вообще не следишь за развитием событий?
– Они не утрачены, – сказал он.
– В смысле?
Я замедлила шаг и повернулась к нему лицом. Он постучал пальцем по виску.
– Они здесь, у тебя в голове. – Ну, это я и сама прекрасно знала. – А значит, если ты проживешь их снова, я смогу записать их на новые чипы и доставить заказчику. Тогда меня, может быть, не уволят.
– Проживу снова?
Не очень заманчивая идея.
– Ты должна будешь закрыть глаза и представить время и место, с которых начинается воспоминание, а все остальное из твоего сознания вытянет записывающий аппарат. Так и создаются коммуникационные чипы.
– А я забуду то, что видела?
– Нет, – грустно ответил он, как будто сам хотел что-то забыть.
– Я не хочу, чтобы ты тут хозяйничал, – заявила я, указывая на свою голову. – Это мое самое ценное имущество. Если не считать сам знаешь чего.
Я подмигнула, но он никак не отреагировал. А может, просто подумал, что у меня нервный тик.
– У тебя нет другого выхода. – Он кивнул на мою промокшую сорочку. – Тебе нужно безопасное место и сухая одежда. Я предоставлю и то, и другое.
Я окинула его взглядом.
– Вряд ли у нас один размер.
Он даже не улыбнулся.
– Ты хочешь прозябать на улице, пока тебя не отыщет Макель?
– Я могу о себе позаботиться, – отрезала я, но тут же подумала: так ли это? Раньше я всегда в случае чего могла положиться на Макеля, а до этого – на родителей.
– Может, не стоит? – сказал он, задумчиво сдвинув густые брови.
Ну
