Вопреки всем ожиданиям, российское наступление на столицу Оттоманской империи развивалось медленно. Целых пять месяцев этому способствовала доблестная и решительная защита турками их цитадели Плевна в Болгарии, которая стоила наступающим 35 000 жизней, а румынам, которых уговорили присоединиться к русским, свыше 5000. На востоке, несмотря на первые успехи, российские войска на Кавказе сталкивались с гораздо более жестоким сопротивлением, чем ожидал Санкт?Петербург. Не ожидали там и националистических восстаний мусульманских племен у себя за спиной. Однако наконец турецкое сопротивление было сломлено, и в феврале 1878 года российские армии стали у ворот Константинополя. Похоже, давняя мечта русских становилась былью… И тут в Дарданеллы вошел британский средиземноморский флот. Это было прямое предупреждение русским, указание на возможное дальнейшее развитие событий. Война теперь казалась неизбежной.

Тем временем, предугадав такую возможность, генерал Кауфман собрал в Туркестане тридцатитысячную армию, самую крупную из когда?либо развернутых в Средней Азии. Если бы началась война, он предполагал через Афганистан прорваться в Индию. Одновременно он послал в Кабул крупную военную делегацию во главе с генерал?майором Николаем Столетовом, чтобы заручиться афганским содействием против англичан. Кабул был идеальным трамплином для нападения, а Хайберское ущелье — лучшим местом для вторжения. Перед силами вторжения, состоящими из российских и афганских отрядов, шли бы прокладывающие путь секретные агенты. Их предполагалось снабдить золотом и другими стимулами. Кауфман был убежден, что индийский народ созрел для восстания и что едва станет известно о приближении большой русско?афганской армии освободителей, бочонок с порохом взорвется. Если бы план Кауфмана осуществился, совместный российско?афганский удар по Индии означал бы для британцев полный кошмар.

В конце концов, к огромному разочарованию «ястребов» с обеих сторон, царь Александр отступил перед угрозой новой войны с Британией. Российские армии стояли в двух днях пути от Константинополя, когда между русскими и турками было поспешно заключено перемирие. Болгария получала независимость от Оттоманской империи, а русские — обширные пространства Восточной Анатолии. Британия немедля воспротивилась, опасаясь, что Болгария станет простым сателлитом Санкт?Петербурга и обеспечит русским прямой сухопутный маршрут к Средиземноморью. Как и угрожающее расположение их войск под Константинополем, это позволило бы им во время возможной войны угрожать Индии. Таким образом, несмотря на окончание военных действий между Россией и Турцией, угроза войны между Россией и Британией не уменьшилась. Несмотря на то что Британии удалось найти общий язык по проблеме Болгарии с Австро?Венгрией, чтобы вынудить царя убрать русские войска из?под Константинополя, из Индии на Мальту был переброшен семитысячный британский корпус. В конце концов, однако, кризис удалось уладить, не прибегая к войне. В июле 1878 года на Берлинском конгрессе спорное соглашение было пересмотрено к удовлетворению всех главных стран, кроме России. Царь под сильным давлением согласился вывести свои войска в обмен на некоторые территориальные приобретения за счет турок. Султан, со своей стороны, вернул себе две трети потерянных в этой войне территорий. Британцы заняли Кипр, австрийцы приобрели Боснию и Герцеговину. Санкт?Петербург же только наблюдал, как плоды так дорого доставшейся победы расхищались другими европейскими странами, причем ключевую роль тут играла Британия.

Однако эта неудача не могла остаться полностью неотомщенной. Хотя после исчезновения опасности войны с Британией запланированное вторжение Кауфмана в Индию отменили, тем не менее он решил продолжить миссию в Кабул. Отчасти это вызывалось тем, что Кауфман видел в этом возможность доставить британцам крупные неприятности. А вместе с тем он получал возможность исследовать места вероятного вторжения — в случае, если когда?либо возникнет необходимость вернуться к прежнему плану. Весть о том, что российская миссия направляется к афганской столице, шпионы принесли в Индию в то время, когда Берлинский конгресс еще не закончился. Как полагают, эмир Шер Али попытался убедить русских повернуть обратно, но Кауфман заявил, что слишком поздно отзывать назад его людей и что он будет лично отвечать за их безопасность и за их сердечный прием. На запрос британцев относительно миссии российское Министерство иностранных дел опровергло информацию о ней, упорно утверждая, что такой визит даже не планируется. В очередной раз Санкт?Петербург клялся в одном, в то время как Ташкент делал совершенно другое.

Вице?король лорд Литтон к тому времени отлично знал правду и был взбешен очевидным двуличием Шер Али. Эмир, неоднократно отказывавшийся принимать британскую миссию для обсуждения отношений между двумя странами, теперь тайно приветствовал русских! Вице?король совершенно не учитывал степень давления русских на афганского правителя, пребывавшего в состоянии глубокой депрессии после смерти любимого сына. Кауфман предупредил, что, если эмир не согласится на договор о дружбе с русскими, они активно поддержат его племянника и претендента на трон Абдур Рахмана, жившего в то время в Самарканде под их защитой. Больше опасаясь нажима со стороны России, чем со стороны Британии, Шер Али был вынужден уступить. Выполнив свою задачу и оставив некоторых подчиненных для отработки деталей, генерал Столетов 24 августа отправился из Кабула в Ташкент. Перед отъездом он предостерег эмира от приема любых британских миссий, одновременно пообещав ему в случае необходимости поддержку тридцатитысячной русской армии.

В это время лорд Литтон с телеграфного одобрения Лондона решил направить миссию в Кабул, в случае необходимости применяя силу. Возглавлять ее был назначен генерал сэр Невилл Чемберлен, старый пограничник, известный превосходными личными отношениями с эмиром. Его должен был сопровождать старший политический советник майор Луи Каваньяри с эскортом в 250 солдат из Корпуса разведчиков — точно таким же количеством людей, как у генерала Столетова. 14 августа вице?король написал эмиру, сообщая о намерении направить в Кабул делегацию и испрашивая охранное свидетельство на путь от границы. Послание осталось без ответа. Тогда Чемберлен дал приказ двигаться ко входу в Хайберское ущелье. Оттуда майор Каваньяри с небольшим эскортом выехал вперед к ближайшему афганскому посту и попросил выдать разрешение на въезд в страну. Однако офицер — начальник поста — заявил, что получил приказ в случае необходимости препятствовать движению миссии даже силой оружия, и не будь Каваньяри ему старым другом, он бы уже открыл огонь по нему и его отряду как по нарушителям границы.

Возмущенный отказом эмира, лорд Литтон стал убеждать кабинет министров не тратить времени впустую и санкционировать немедленное объявление войны. Но в Лондоне решили, что сначала эмиру следует предъявить окончательный ультиматум. В нем эмира предупреждали, что, если до конца дня 20 ноября он не извинится в полной мере за свой неучтивый отказ от приема британской миссии, при том, что миссия российская была радушно принята, против него немедленно начнутся военные действия.