— Мыши, — проворчал он.

Засунув руку в карман, я подкинул вытащенный из него клубок шерстяных ниток и убрал обратно. Так искать её не стоит. Это не лес. Кругом враги. И куда мне блин идти?

Думал уже начать осматривать каждую подозрительную комнату, из тех, что под охраной или на замке, как в груди потеплело, а в голове, словно компас зажегся. Сила Радогоста ясно даёт понять, что моё дело правое.

Осторожно ступая по опустевшему на ночь замку, и вдыхая ароматы полыни, которой здесь всё провоняло — я вышел к крутой лестнице, ведущей в подвал. Ступеньки были мокрыми, а стены обветшалыми. За этим местом не стремились ухаживать.

— Ёк-макарёк! — Поскользнулся я, и шагу не успев ступить, и полетел вниз. — Ай, блин! Чёрт! Чёрт! Чёрт! — Потирал я ушибы по всему телу, и подвывал, прыгая на одной ноге. Как же бочина болит. — Ядрён батон! — Увернулся я в последний момент от пролетевшего мимо длиннющего розового языка, щёлкнувшего в воздухе. Оглянулся. На страже подвала стояло два жабалака. Лягухи, что весят под триста килограмм. — Чёрт! — В очередной раз ругнулся я и увернулся от их языков, проскочивших совсем рядом. На меня даже их слюна попала. — Фу! — Вытер я рукав о стену, оставив на той мокрый, мерзкий след.

Убивать этих тварей нельзя, иначе сработает защита, и замок проснётся. Окна прикроют решетки, из стен выйдут призраки, проснутся гончие и меня найдут, ушел я от щелчка жабы перекатом вперёд. Под ногами был не бетон, а утоптанная за век земля, собрал я грязь в ладошки и просеял, оставив только микроскопические камешки. В голове всплыла вязь рун превращения не живое в живое. Дунул на них.

— Дзззз, — зажужжали у меня на ладошках мухи, разлетевшись по помещению. Языки жаб заработали с пулемётной скоростью. Больше я их не интересовал и мог спокойно пройти дальше.

Думал, больше сюрпризов не будет, как с потолка на меня посыпались пиявки, моментально прорвавшие одежду, впившиеся в кожу и раздувающиеся на глазах. Опойцы. Специально выведенные существа против воров.

— Медведь тебя заешь! — Закричал я от страха, выбежав из проклятого коридора, упал, и стал кататься по полу — давя этих тварей, взрывающихся и расплёскивающих мою кровушку.

— Кто здесь? — Спешил на шум смотритель сего подвала. Карга, какая-то. Плащ невидимка безвозвратно испорчен. Весь в дырах от пиявок. Весело, забодай тебя таракан! — Кто здесь? — Повторила она вопрос, пока я укрывался в тени и думал, как быть.

На этот раз удача была на моей стороне. Она прошла мимо, поспешно вышел я из тени и прошел в незапертую ею дверь, которая вела к камерам, стал я отворять окошки и смотреть, кто там сидит. Пусто, пусто, не пусто — распахнул я дверь камеры сломав замок. По центру помещения был подвешен человек. Мёртв, пощупал я его пульс, прикрыл глаза и вышел, стараясь не смотреть по сторонам. На теле бедолаги живого места не осталось. Гадать, кто его так не пришлось. Имена Вавулы и Бурислава Черных были выжжены на его коже.

— Твари! — Как не хотелось смотреть, но в глаза так и бросались различные орудия пыток. Щипцы, свёрла и ножи, покрытые разводами запёкшейся крови.

Меня мутило. Голова кружилась. В этой живодёрне воняло кровью и смертью. К горлу подошел ком, который пришлось сглотнуть. Я ведь здесь по делу и нужно его быстрей заканчивать, стал я искать Алину, отворив очередную камеру и разбудив спящих там вповалку на голом полу девушек, обнимающих друг друга, ищущих тепла и защиты. Продрогли малышки.

— Алина? Это ты? — С трудом узнал я красавицу со снимка — в скелете, обтянутым кожей, стоящим передо мной. Остальные девушки были не лучше. — Алина? — Подошел я к ней ближе. Бедняжки вздрогнули и отскочили от меня в угол комнаты, забившись туда. Завыли. В глазах ни проблеска мысли. Вот что значит фраза: ни жива, ни мертва.

По стенам замка прошла дрожь. Неладное заметили и активировали защиту. Обернулся, прислушиваясь. Кто-то бежал сюда, противно гогоча и смеясь. В голосе существа, что приближалось, чувствовалось безумие. Лучше с ним не встречаться. Надо задержать эту тварь и других преследователей.

— А ну ка, — заговорил я, — подите вы, порчи да корчи, за горы, за долы, за быстрые реки, где ветер не веет, где солнце не светит, где птицы не поют! Пусть там всё порчи да корчи — пропадом пропадают! Гой! — Завизжал в коридоре монстр, которого скрутило от боли по всему телу и не только он. Весь замок почувствовал, какого это быть проклятым. Чем больше зла ты принёс в этот мир, тем больше и получишь. Судя по тому, сколько криков было — зла род Черных совершил немало.

— Давайте ка обнимемся, — подошел я ближе к голым, всем в грязи девочкам, что пытались вжаться в угол как можно сильней и вяло отбивающимся от меня. Обнял их и зачитал мантру, перенеся нас на калинов мост. Другого выхода не было. Это конечно опасно, но лучше так. Порча всем хороша, но надолго колдунов не сдержит. Бежать же по-другому не получится.

Спасибо волхву, что научил этому способу перемещения. Заблокировать его невозможно, попытались удрать от меня пленницы, стоило ослабить внимание. Разбежались по сторонам и чуть не сиганули с моста. Смола в реке вскипела и разверзлась, словно открыв рот.

— Тише, тише. Я не причиню вам вреда, — мягко говорил я, поймав их, хоть они и не понимали ни слова. Связал девиц веревкой и повёл за собой, плакали те и выли, но шли. Бабушка меня прибьёт, телепортировался я прямо к порогу нашего дома.

— Андрей? — Включился свет в окнах, и на крыльцо выбежала ба, с маячившим за её спиной «Кузей».

— Да бабуль, это я. — Протащил я девушек в дом. — Вот, — указал я на них и прикусил язык, от подзатыльника, который заслужил.

— На них клеймо Черных! — Схватила она за руку одну из девок, показав мне выжженное пятно на предплечье.

— Знаю, — угрюмо осматривал я плачущих молодух. Разума в их глазах так и не появилось.

— В баню их веди и вымой, а я пока кушать сготовлю. — Отпустила она девушку из своей хватки, направившись на кухню, в очередной раз проклиная внука.

— Эээ... Я же это... Может Наташу позовём или Валерию?

— Не глупи! Ты их уже со всех сторон осмотрел. Иди, давай. Не мешайся. — Выгнала она меня за порог.