— Ч-что? — Мэй была ошарашена. — Мне танцевать здесь и сейчас? — сглотнув и осмотрев парней, что стояли и усмехались всей этой ситуации, спросила девушка. — Но ведь…

— А в чем, собственно, проблема? — вмешался Чимин. — Ты же собираешься работать танцовщицей. Если ты не можешь станцевать перед пятью мужчинами, как собираешься это делать перед десятками? — нахмурив брови, спросил парень. Видимо, еще не отошёл от вчерашнего инцидента с Мэй. В этот момент вошел Джин.

— Я умею танцевать, но… — запнулась Мэй, смотря на Чимина.

— Или ты хочешь, чтобы твоя драгоценная подруга была вынуждена доказать, на что способна? — вмешался вдруг Тэхен, облизнувшись. Рози тут же сжалась, услышав эти слова, но не отступала, все ещё держа Мэй за руку.

— Нет! Я согласна… я сделаю это, но не трогайте её. — вдруг выкрикнула Мэй, смотря на Чонгука, который все это время не сводил своего проницательного взгляда с девушки.

— Знаешь, эта твоя непокорность… — Чонгук подошёл вплотную к уже дрожащей девушке. — Мне нравится. — улыбнувшись и прикусив губу, ответил Чон. Мэй опустила голову, сжимая руки в кулаки. — Я жду незабываемое шоу. Удиви меня в очередной раз, Сон Мэй.

Девушка не может поверить, что все это происходит сейчас с ней. Слёзы, что так долго сдерживала Мэй, тут же хлынули из глаз. Она смотрит в одну точку, замерев и пытается собраться с мыслями и духом. Она устала от всего… устала морально и физически. Пережитый очередной стресс в палате дедушки и боль в теле после той аварии ещё никто не отменял, синяки не сошли… и сейчас придётся извиваться перед этими нелюдями, которым глубоко все равно, что чувствует девушка. Им важен лишь результат и доход, который она принесет клубу своим телом.

— Мэй… — шепнула Рози подруге, — ты не обязана, слышишь? — голос девушки дрожит. Сердце обливается кровью за Мэй и её состояние. — Прошу вас, отпустите нас, — начала умолять Рози, смотря то на Чонгука, то на Чимина, — она многое пережила сегодня… — девушка пыталась найти понимание в глазах этих парней, но те лишь равнодушно и с непонятной ухмылкой смотрели на девушек.

— Я начинаю злиться, Мэй… что совсем не в твою пользу. — произнес Чонгук, все еще стоявший вплотную к девушке.

— Я не понял, так шоу будет или нет? — возмутился Юнги, оглядывая друзей.

— Я сделаю это… но без шеста. — процедила сквозь зубы Мэй, посмотрев парню в глаза.

— Нет, малышка… ты сделаешь это именно с шестом. — томно произнес Чонгук и улыбнулся. Мэй не могла скрыть всю ненависть и отчаяние, что сейчас переполняли её. Оттолкнув Чонгука, она смотрела вперед стеклянным взглядом, слёзы застилали вид перед глазами, поэтому вытерев их ладонью, Мэй начала медленно подходить к сцене. Все тело тряслось, живот болел от волнения, сердце бешено колотилось. Рози пыталась остановить подругу, потянув за руку, но, встретив сопротивление Мэй и тихое «я должна» начала молча плакать, прикрыв лицо ладошками.

Парни, довольные устроились на длинном диване, что находился перед сценой, понимая, что шоу все-таки состоится.

В зале заиграла песня Kehlani — Gangsta и Мэй, поднявшись на сцену, повернулась спиной к парням и лицом к шесту, взявшись за него рукой. Она не знала, как остановить слёзы, которые так мешали сейчас и не давали сосредоточиться на движениях, но последующие слова Чонгука отрезвили девушку окончательно.

— Я похож на человека, который занимается благотворительностью? — закурив сигарету, спросил Чонгук у девушки, что все ещё стояла спиной. — Либо ты сейчас танцуешь, либо выметаешься… и если ты осмелишься прийти снова, я не буду так добр. У тебя есть три секунды, чтобы подумать. — голос стал чуть строже и серьёзнее, из-за чего тело Мэй пробрала дрожь до самых костей. Программа задана, тело автоматически начинает двигаться, как только Чонгук начинает свой отсчёт.

Мэй медленно двигает бёдрами из стороны в сторону в такт музыке, что была довольно соблазнительна. Эта песня была знакома девушке, поэтому она знала, какие движения подойдут. Взявшись за шест обеими руками, Мэй развернулась и теперь она смотрела на парней, которые сидели и с ненасытным вожделением наблюдали за каждым её движением. Взгляд упал на Чонгука, его взгляд самый обжигающий, его непонятная полуулыбка, ухмылка… все вызывало ненависть в Мэй. Раздражало довольное лицо Чимина, который хищно смотрел на Мэй и, если во взгляде Чонгука был какой-то смысл, он о чём-то думал, перебирал какие-то мысли, смотря на девушку, то по взгляду Чимина все было сразу ясно: он хочет её до боли в штанах.

Тэхен и Юнги были рады «новому поступлению» в клубе и просто, как и всегда, наслаждались очередным выступлением. Но Тэхен часто поглядывал в сторону двери, где стояла и тихо плакала Рози. Она ему приглянулась сразу, как только он её увидел. Теперь она под его прицелом.

Джин, самый старший из этой семерки и самый уравновешенный. Он часто опускал голову вниз, стараясь не смотреть на мучения девушки, что извивалась вокруг шеста со слезами на глазах.

Мэй отключилась, старалась абстрагироваться от всего, что здесь сейчас происходит. Движения выходили сами собой и музыка очень помогала. Но короткий взгляд, что упал на плачущую подругу у двери, ввел Мэй в ступор и привел к новой порции слёз.

— Раздевайся. — Чонгук отдал чёткий приказ, потушив сигарету.

— Ч-что? — Мэй думала, что ей послышалось, но, к сожалению, нет.

— Танцуй и раздевайся, мне надо взглянуть на твоё тело. — ответил парень со строгим взглядом и говорил он все это так, что было понятно… для него это обычное дело, но не для Мэй, что сейчас бегала глазами по лицу Чонгука, пытаясь образумить его.

— Пожалуйста… я не хочу… — слова давались с трудом, ком в горле от обиды и унижения, не позволял говорить.

— Три… два… — не успел парень закончить отсчет, как Мэй тут же начала стягивать с себя футболку, ту самую любимую папину футболку. И вот первый всхлип девушки… футболка лежит возле ног, надпись «Hope», что сейчас видна на ней, уже никак не поможет. Не осталось надежды на лучший исход сегодняшней ночи.

— Какая послушная крошка. — подал голос Чимин, саркастично улыбаясь и разглядывая грудь Мэй, которую она так тщательно пыталась скрыть, прикрыв руками и длинными распущенными волосами.

Чонгук молчал, ему нравилось то, что он видит. Его заводили её слёзы, неловкие, но такие соблазнительные движения, её