– Надеюсь, вы приятно провели у нас время, баронесса?
Перед ней стояла матриарх Дома Ко́ры, и ее лицо выражало обеспокоенность. Зофья вздрогнула от неожиданности и попыталась подобрать нужные слова. Она готовилась к возможному разговору с хозяйкой дома, но мужчина в горчичном костюме и спирали на полу окончательно сбили ее с толку.
– Да, – ответила она напыщенным голосом. – И… мне нравится ваш пол.
Матриарх удивленно моргнула.
– Что?
О, нет. Зофья почувствовала знакомое напряжение… ощущение того, что ты переставляешь ногу на следующую ступеньку, а ее там нет. Не стоило этого говорить. Она хотела забрать свои слова назад, но вдруг вспомнила совет Лайлы: нужно притвориться, будто ты выступаешь на сцене. Вжиться в роль. Зофья выпрямила спину и элегантным движением указала на пол.
– Логарифмическая спираль золотого сечения, – сказала она. – Любимое уравнение матушки-природы.
– Ах! – Женщина хлопнула в ладоши. – У вас зоркий глаз, баронесса. Мой покойный муж хотел, чтобы у всего в нашем доме был особый смысл. Какая жалость, что я не могу открыть для гостей территорию за оранжереей… вот уж на что точно стоит взглянуть.
Зофья почувствовала легкий укол вины. В конце концов, это из-за нее оранжерея и вся близлежащая территория были закрыты на карантин.
– Да, очень жаль, – согласилась Зофья.
– Кого точно стоит пожалеть, так это моего ландшафтного художника и его коллегу, – прошептала хозяйка дома. – Им не повезло больше всех.
Двери из черного дерева распахнулись, и зал наполнился сырым туманом. Зофья понимала, что ей пора уходить, но она не могла сдвинуться с места. Один из слуг матриарха наклонился к своей хозяйке и прошептал что-то ей на ухо. Зофье показалось, что из ее легких исчез весь воздух.
Она глубоко вздохнула и почувствовала, как натянулся ее корсет.
– Что?
Приглушенная музыка, звучавшая из зала, становилась все громче. За спиной Зофьи уже столпились гости, желающие попрощаться с хозяйкой дома, и один из слуг настойчиво потянул ее за локоть.
– Что вы сказали о ландшафтном художнике и его коллеге?
Гости, оставшиеся в зале, разразились аплодисментами, заглушая ее слова.
С потолка начали спускаться акробаты. Они сверкали и дышали огнем, от чего в воздухе запахло серой.
– Увидимся на Зимнем Конклаве в России! – Голос матриарха тонул в праздничном шуме.
Человек, стоящий за Зофьей, толкнул ее, и она чуть не упала вперед, но слуга успел ее подхватить. Ей в руку вложили небольшой сувенир на память о посещении Весеннего Фестиваля. Хозяйка дома повернулась к следующему гостю.
Все произошло слишком быстро.
Двери открывались и закрывались. Затем из-под воды появилась лодка, которая довезла ее до причала. В этот раз она плыла в одиночестве.
Им не повезло больше всех.
Она чувствовала себя так, будто кто-то зажал ее мысли в кулак. Что случилось с Энрике и Тристаном?
Зофья без проблем прошла проверку вери́товым камнем и отдала свое приглашение стражникам. Она дождалась кареты, которую заказал Северин, и забралась внутрь.
– Нам нужно проехать два километра прямо, а затем остановиться возле двух кленов, – сказала она кучеру.
Что бы ни случилось с Энрике и Тристаном – она скоро обо всем узнает.
Кучер кружил вокруг территории поместья странными кругами и петлями, по дорогам, на которых больше не было ни одного экипажа. Зофья думала о последних словах матриарха, но вдруг карета остановилась.
– Все чисто, – сказал кучер. – Можете идти.
Зофья вышла на улицу. Согласно украденным чертежам Дома Ко́ры, где-то здесь, между двумя деревьями, находился тескат. Он вел прямо в сады поместья.
Зофья разумно решила, что ей нужно искать объект, похожий на зеркало, но между деревьями не было абсолютно ничего. Она обернулась. Дорога уходила вдаль с обеих сторон, а позади нее вырисовывались очертания темной поляны. Она была совершенно одна, в полной темноте. Зофья потянулась к особой подвеске на своем ожерелье. Найти дверь-тескат можно было только с помощью фосфора. Она надавила на фосфорную подвеску: та засияла бледным голубым светом. Ослепленная новым источником света, Зофья всмотрелась в темноту.
В нескольких сантиметрах от нее стояла темная фигура.
Чуть не закричав, Зофья отшатнулась и снова потянулась к своему ожерелью, но быстро поняла, что фигура сделала то же самое. Зофья замерла на месте в ожидании, пока ее глаза привыкнут к темноте. Ее подвеска не была единственным источником света: точно такое же сияние исходило из руки темной фигуры.
Зофья смотрела на свое отражение. На саму себя.
«Удивительно», – подумала Зофья.
Все знания о том, как сделать тескат в виде чего-то иного, чем зеркало, канули в Лету вместе с Падшим Домом. Но сейчас перед ней было доказательство безграничности их возможностей… Падший Дом не просто маскировал двери под зеркала, а создавал настоящие порталы между двумя отдаленными местами.
Зофья протянула вперед дрожащую руку. Тескат поддался прикосновению девушки, и ее рука исчезла в невидимой поверхности. На другой стороне дул точно такой же легкий ветер, а руки девушки касались листьев плюща. Зофья бросила фосфорную подвеску и раздавила ее каблуком.
Пройдя через тескат, Зофья оказалась в садах Лунного Замка. Теперь, когда почти все гости разъехались, они выглядели пугающе. Музыка, играющая где-то вдалеке, звучала жалобно и криво, словно оркестру подсунули расстроенные инструменты. На земле валялись разбитые бокалы, а от коры деревьев уже начало отслаиваться золотое покрытие. В темноте виднелись очертания оранжереи. В воздухе стоял ядовитый запах, и сердце Зофьи забилось быстрее от волнения. Она боялась, что может встретить тут стражников, но, похоже, Северин оказался прав: они стояли по периметру сада, подальше от оранжереи, чтобы не вдыхать опасные испарения.
На ее плечо опустилась чья-то рука, и Зофья вздрогнула от неожиданности.
– Тсс, это я.
Лайла.
Зофья повернулась к ней и нахмурилась.
– Что случилось с твоим костюмом?
На девушке была короткая блуза и юбка, слишком низко сидящая на бедрах. Эта одежда выглядела гораздо удобнее того, что носили другие женщины на празднике.
Лайла засмеялась.
– Это и есть мой костюм.
– Ясно.
Лицо Лайлы вдруг приобрело обеспокоенное выражение.
– Я кое-что подслушала, пока пряталась в поместье. Боюсь, Тристан и Энрике могли серьезно пострадать.
Ее нижняя губа задрожала, и, больше не говоря ни слова, она направилась к оранжерее. Зофья последовала за ней.
– Все слуги говорят о том, что случилось в садах. Они видели двух мужчин, перевязанных бинтами, и один из них был одет в костюм Энрике.
У Зофьи перехватило дыхание, но не было ничего, что она могла бы сделать или сказать. Либо Тристан и Энрике в полном порядке и ждут их в оранжерее…
Либо нет.
Она оторвала от платья серебряную сетку и порвала ее на две части. Одна для Лайлы, одна для нее. Подходя к
