Лицо Тристана посинело.
– Он не может говорить, потому что находится слишком близко к ядовитому растению! – крикнул Энрике. – Если он заговорит, то вдохнет ядовитые испарения и умрет!
Снаружи стражники начали расхаживать из стороны в сторону, споря между собой. Энрике схватил Тристана за плечи.
– Выдави из себя хоть слово!
Глаза Тристана наполнились слезами и окончательно потухли. Он рухнул на пол.
– Нет, нет, нет, нет, нет, – пробормотал Энрике. Он начал торопливо собирать инструменты обратно в металлический горб. Стоило ему прикрепить горб на спину, как снаружи крикнули:
– Мы заходим!
Дверь приоткрылась, и в проем заглянуло двое стражников с ружьями наготове.
Стражник, стоящий позади, прошептал:
– Разве его горб был не на другой стороне?
За его спиной толпились остальные: они шумели и толкались, пытаясь заглянуть внутрь.
– Что это такое? – спросил второй стражник, уставившись на сосуд с раствором «Пиранья», медленно парящий вниз с потолка.
На растения начала опускаться плотная дымка: пары серной кислоты пропитали воздух в оранжерее.
– Я же предупреждал, что если он начнет говорить, то вдохнет ядовитые испарения. И посмотрите, что с ним случилось! Вы должны уйти, если не хотите серьезно пострадать.
– Посмотрите, эта дымка растворяет землю…
– Правда? Удивительно. Не припомню, чтобы у нее был такой эффект.
Стражник прищурил глаза.
– Что случилось с вашим акцентом?
– Акцентом? – переспросил Энрике, пытаясь снова войти в образ китайского ботаника.
– У вас усы отклеиваются.
– Токсичные испарения. Ну, вы знаете. Первыми всегда страдают усы.
Стражник схватился за ружье.
– Нет! Не надо. В этом нет никакой необходимости. Из-за токсичных паров у вас могли начаться проблемы с глазами.
Энрике потянулся к своей трости. Он не хотел, чтобы смерть или даже отравление этих людей оставались на его совести.
– С моими глазами все в порядке, старик.
– Вы уверены? – спросил Энрике.
Он поднял трость и со всей силы ударил ею об землю, прикрыв глаза рукой. Из треснувшего дерева с оглушающим звуком вырвался белый свет. Убрав руку от лица, Энрике увидел обоих стражников лежащими на полу без сознания. Он осторожно переступил через них, а затем наклонился и прошептал:
– Ну, как теперь твои глаза?
Его победа была недолгой: снаружи раздались громкие крики. Раствор «Пиранья» быстро распространялся по полу оранжереи, чуть-чуть не доставая до лежащих на земле стражников. Кожа Тристана приобрела еще более голубой оттенок, чем прежде. Трясущимися руками Энрике похлопал по своему пиджаку, пытаясь найти засахаренную фиалку.
Затем он запихнул конфету в рот Тристана и заставил друга проглотить противоядие. Итак, у Энрике на руках было два стражника в бессознательном состоянии, окончательно испорченные усы и еще целая толпа охраны, сотрясающая дверь своими криками. Надежда была тонкой, ускользающей нитью, но юноша все равно ухватился за нее. Это все, что ему оставалось делать.
16
Лайла
Задыхаясь от волнения, Лайла на ощупь ориентировалась в темноте.
Будешь паниковать – потеряешь еще больше.
Девушка почувствовала привкус металла во рту и вздрогнула. Острая отмычка царапала ей щеку. Лайла выплюнула ее в руку и попыталась нащупать петли.
В каком-то смысле это была ее вина. Три недели назад она испортила торт. Чтобы ее утешить или, что более вероятно, чтобы поскорее выпроводить ее из своего кабинета, Северин сказал:
– Это же просто торт. В нем нет ничего ценного.
– Да неужели? – возмутилась она.
После этого она запекла его любимую печать со змеей во фруктовом пироге и оставила десерт с сюрпризом на его рабочем столе с небольшой запиской: ты ошибаешься.
И ей не оставалось винить никого, кроме себя, когда Северин принес эту записку на кухню, рассказал Лайле о своем плане и с усмешкой сказал:
– Докажи.
И вот она оказалась здесь.
Запертая в торте.
Забраться внутрь было легко. Чтобы закрыть торт, ей потребовалась помощь Зофьи. Ее руки блуждали по внутренней стенке, пока она не нашла петли. Ее ладони были липкими от пота, и они раз за разом соскальзывали с гладкого металла. В тишине Лайла отчетливо слышала свое сердцебиение. Наконец отмычка попала в паз. Девушка замерла. Она прислушалась, надеясь услышать металлический щелчок – звук штифтов, вставших в ряд…
Щелчок.
Петли открылись и с глухим стуком упали ей под ноги.
Лайла улыбнулась.
Затем она уперлась в стенку и толкнула, но дверца отсека не сдвинулась с места. Она толкнула еще сильнее, но что-то блокировало выход. Лайла выглянула в щель, образовавшуюся между краем дверцы и основанием. Она поняла, что произошло: слуга, который привез торт, поставил его вплотную к книжному шкафу.
Она оказалась в ловушке.
Часы пробили восемь часов. В холле зазвенели браслеты танцовщиц катхак. Ее сердце затрепетало, когда она услышала вдалеке знакомые звуки ситары: должно быть, музыканты настраивали свои инструменты перед выступлением. Через несколько минут Северин придет к кабинету, чтобы помочь «потерявшейся» танцовщице, а она должна будет отдать ему ключ.
Но она не сможет вовремя выбраться отсюда.
Лайла навалилась на металлическую пластину всем своим весом, но она не поддавалась. Часы пробили еще раз, и за дверью послышались шаги. Если Северин и ждал ее у кабинета, то он наверняка уже ушел. Она оперлась на стенку и сняла с ног сандалии. Девушка засунула один сандалий в другой, просунула их в щель и, убедившись, что они упираются в книжный шкаф, со всей силы протолкнула их вперед.
Сперва ничего не произошло, и тележка с тортом не сдвинулась с места. Затем она со скрипом откатилась от шкафа на пару сантиметров. Лайла надавила на сандалии еще раз, сильно поцарапав локоть.
Тележка откатилась еще дальше от шкафа, предоставив девушке возможность просунуть в дверцу одну, а затем вторую ногу. Провозившись еще несколько секунд, она выбралась из торта и растянулась на ковре.
Облегченно выдохнув, Лайла проверила основание торта: нужно было убедиться, что она не оставила там своих волос или лоскутков одежды. Закрыв замок, она прислушалась к звукам веселья, доносившимся из-за двери. Ее взгляд упал на бархатную кушетку, где Гипнос должен был спрятать ее костюм.
Подавив волнение и страх, Лайла сосредоточилась на своем задании. Как передать ключ от хранилища Дома Ко́ры Северину, она придумает потом. Сперва нужно найти сам ключ.
Кабинет матриарха напоминал огромные соты. Стены состояли из сотен золотых взаимосвязанных шестиугольников, наполненных книгами, растениями и гравюрами с лицом ее покойного мужа. Далеко от окна стоял нефритовый стол – такой же, как у Северина. Книжный шкаф позади него растянулся от пола до самого потолка, демонстрируя больше странных предметов, чем книг: полые черепа, наполненные сухими цветами, отпечатки лап животных в тонких янтарных пластинах и множество банок, стоящих друг на друге. Чтобы узнать, где спрятан ключ, Лайла могла бы просто провести пальцами по нефритовому столу и прочитать его, но инстинкт ее останавливал.
Девушка нашла на полу маленькую скрепку и бросила ее на нефритовую поверхность. Стол предупреждающе вспыхнул красным светом. Как и стол Северина, он был сотворенным.
Она повернулась к стенам-сотам и бросила
