Она похожа на дубовую, только ясень пористее, а главное – тонкие темные прожилки поперек годичных колец у него идут через всю толщу доски. Хорошо заметно это, конечно, только на полированной поверхности, а к местным, грубо обработанным полуфабрикатам мне пришлось внимательно приглядываться, дабы не ошибиться. Но ничего, разобрался и опознал. Приценились, выбрали заготовки – тоже, кстати, не чисто ритуальная процедура. Полноценными свойствами обладает только ядровая древесина, внутренняя, которая потемнее, а светлая заболонная, что ближе к коре – дрянь. На художественные поделки или на топливо годится, а в серьезное дело – сразу на хрен. Я этот нюанс просек, когда к своему ножу деревяшки делал, а тут еще и Наташка, вдруг заинтересовавшаяся, чего это мы там колупаемся, тоже эту тонкость подтвердила. Она, оказывается, студентка Лестеха! Млять! И не сказала сразу, когда я ломал башку в лесу над деревом для наших агрегатов! Ну и кто она есть после этого! Хотя и мы, конечно, тоже хороши. Володя не вспомнил, я не поинтересовался, посчитав бестолковой гуманитаршей, а ей самой и вовсе было ни к чему. Бабы ведь ставить себя на место другого не приучены, и ей и в голову не пришло, что мы можем не знать столь элементарных вещей. Но так или иначе разобрались, заготовки выбрали, и на пару медяков каждый разорился. Дороговато для мира, где дерева до хренища, а металла не в пример меньше? Так ведь и деревяшка-то не просто вчера срублена, а просушена хрен знает сколько времени и предварительно обработана. Тут от силы четвертушка от медяка за саму деревяшку, а все остальное – за возню с ней.
Щиты у нас уже имелись, а у меня, хвала богам, и хороший медный шлем, что уберегло мой кошелек от серьезной траты – остальным пришлось выложить по половине серебряной монеты – сдачу им отсчитали бронзовыми – за кожаные шлемы. Выбор был достаточно широк – от помпезных, имитирующих греческие коринфского типа, даже под металл подкрашенных и навощенных для блеска, и до совсем уж похабных, из мелких обрезков кожи сшитых, чем и обеспечивалась их дешевизна. Сперва-то все, конечно, приценивались к шикарно выглядевшим «греческим», но быстро поняли, что это вариант для пижонов, по соотношению «цена-качество» далеко не оптимальный. Похабщину брать, конечно, тоже не хотелось, это ведь себя не уважать. Остановились в конце концов на компромиссном варианте – не имитирующем металл, без помпезного гребня, сшитом из отдельных кусков, зато с назатыльником, а сама основная часть укреплена дополнительными полосками и проклепана в наиболее ответственных местах железными заклепками. Да и чисто внешне такой шлем выглядел уж всяко посолиднее дешевки.
А вот на кожаные панцири нам пришлось раскошелиться всем четверым, облегчив свои кошельки на серебряную монету и несколько бронзовых. Но что было делать? Это гоплит-фалангист защищен большим щитом и может в принципе сэкономить на доспехах, если не стоит в первой шеренге строя, а наши маленькие щиты такой возможности не предоставляли. Поворчав, мы потрясли мошной и облачились в толстую бычью кожу. Дополнительно пришлось разориться на такие же кожаные наручи и поножи, но экономить на здоровье и безопасности было глупо. Многие туземцы экономят, как мы заметили, маскируя скаредность удалью, но нам-то это зачем, когда возможность есть?
А потом наши глаза полезли на лоб, когда мы узнали цену обыкновенных, казалось бы, тряпок, оказавшихся лишь немногим дешевле наших кожаных доспехов. После сообразили, что кустарное ткацкое ремесло развито слабо и производительность его мизерная, так что удивляться особо нечему. Трофейные туники у нас, хвала богам, имелись, но требовались шерстяные плащи, да и тряпки для баб, и это удручало. К счастью, управляющий подсказал, что изделия из тканей дешевле в финикийской части города, поскольку финикийцы торгуют продукцией крупных мастерских, в которых у них используется бесплатный труд рабов.
В результате мы отправились на остров, высившийся громадой мощных укреплений. Как объяснил нам ставший нашим невольным гидом управляющий, внутрь городских стен стража чужеземца не допустит, но в этом и нет нужды, поскольку торговля идет перед стенами. Так оно и оказалось. Довольно быстро мы нашли лавки торговцев тканями и готовыми изделиями из них, в одной из которых, поторговавшись с помощью управляющего, приобрели довольно приличные воинские плащи гораздо дешевле, чем в предместье. Но если управляющий надеялся, что на этом его мытарства заканчиваются, то напрасно – наши бабы дорвались до шопинга! Впрочем, их можно было понять – на рынке было практически все, и от товарного изобилия разбегались глаза. Ну, особенно если не сильно привередничать. Ткани, например, если дешевый – ну, относительно дешевый, по здешним понятиям – ценовой диапазон смотреть, так мешковина мешковиной, да даже и в среднем ценовом диапазоне тонкостью выделки тоже как-то не впечатляет, наша самая грубая джинса, пожалуй, потоньше соткана, чем тутошние тряпки для тутошнего среднего класса. Есть, конечно, ткани и сопоставимого с современным ширпотребовским качества, но это здесь уже ни разу не ширпотреб, а самая что ни на есть роскошь. Таких в Гадесе, как я понял, и не выделывают, и все они здесь привозные – импорт, короче говоря.
Пока Юлька с Наташкой, вгоняя Володю с Серегой в тоску, приценивались к тончайшему полупрозрачному египетскому полотну, стоившему немереных денег, а обломившись, переключились на заценивание еще более дорогих пурпурных тканей и ювелирных украшений, мы с Васкесом злорадно ухмылялись. Оказалось – зря. Местные покупательницы – по крайней мере, те, что помоложе и посимпатичнее
