– Почему?

– Силы примерно равные, лишь немногим сильнее нас по количеству, но в мастерстве уступают нам. Даже со жрецами потери понесут огромные. Не, не выйдут, станут отсиживаться за стенами, может быть, уже послали за помощью к союзникам или купили наемников, и те во весь опор спешат к крепости.

– Значит, возьмем штурмом, – криво усмехнулся я. Криво, потому как кому понравится, что его план сломается в самом начале.

– Прошу меня простить, ваша милость, но на штурм мои воины не пойдут. Какие бы деньги ни заплатили, но наших сил не хватит для штурмовки, – твердо сказал наемник. – Ни амулетов нужных, ни магов сильных, ни осадных машин нет, а идти с имеющимися силами и снаряжением – это только лить понапрасну свою кровь. Или ваши машины могут проломить стену или ворота?

– Эти машины – нет, Танс, были бы у нас пожарные, вот тогда бы упали прямо на головы гадам, – вместо меня ответил Павел и тут же звонко прищелкнул пальцами. – Хм, а ведь это идея! Пожарный полк в городе точно есть и пара отдельных подразделений по районам, а там выдвижные лестницы на машинах имеются. Для тех такая высота совсем не предельная, останется только защитить сами тачки. На трех машинах мы тут все замки захватим!

– Паш, потом об этом подумаешь, нам бы план пересмотреть заново, – прервал я его милитаристские мысли.

– А что тут пересматривать? Сейчас подойдем метров на двести и закидаем газовыми гранатами крепость. Там двор – колодец, блин, вся химия на дне останется, потравим гадов, как тараканов. Потом поднесем взрывчатку к воротам и взорвем их, в проход пойдем в противогазах. Кого зачистим, кого свяжем, и вуаля – замок твой, твоя милость, хе-хе, – хохотнул он.

– План Б мне нравится, но жрецы и маги могут его испортить, – покачал я головой. – Вот что я предлагаю…

Через полчаса моя маленькая армия разделилась на три отряда, в каждом из которых было поровну големов, наемников и землян, и пошла медленно вперед. Големы несли длинные лестницы, связанные из корявых жердей, срубленных в рощице в двух километрах от крепости. Вряд ли они выдержали бы воина в боевом снаряжении, но смотрелись грозно, имели большую длину, а это и было главным. Все равно никто не собирался штурмовать крепость классическим способом или тем более устраивать осаду. Все должно завершиться уже сегодня.

Атаковали с двух сторон – на главную стену, где ворота, и на стену справа от нее. Две оставшиеся стены контролировали пять парных патрулей наемников.

Чуть менее чем за две сотни метров отряды остановились и расползлись в разные стороны, чтобы не попасть под выстрелы катапульт и баллист, чьи снаряды изредка прилетали.

На стенах и башнях к этому времени собрались практически все защитники, судя по количеству. Среди кольчуг и кирас ламеллярной брони мелькали простые стеганки и даже рубашки и куртки крестьян, которые с такой экипировкой могли разве что задержать на несколько секунд опытного воина, но не остановить. Потом я рассмотрел у них в руках что-то наподобие печных ухватов, только с гораздо более длинными и толстыми ручками, и понял, что их на стены поставили не для рубки, а чтобы сталкивали лестницы.

– Ну-ну, – хмыкнул я себе под нос, – мечтайте.

Среди примерно полутора сотен защитников я рассмотрел пять мужчин и женщин в простой одежде, богато украшенной золотым и серебряным шитьем, с цепями из драгоценного металла, крупными амулетами из золота, перстнями на пальцах, с вставленными в них крупными драгоценными камнями. Жрецы и маги, точнее, маг, магиня и три жреца.

Если маги стояли и спокойно смотрели на нас, то жрецы что-то произносили (в бинокль хорошо были видны их шевелящиеся губы) и делали пассы руками.

– Ну, где вы, соколы ясные, – прошептал я, чувствуя, как под сердцем все туже и туже сжимается пружина с каждым словом и жестом священнослужителей впереди на крепостной стене.

– Вить, что ты так нервничаешь? – произнес Колька. – Все нормально будет, да и далеко для магов, не достанут или не попадут.

– А жрецы? Мужик из деревни сказал, что тот гад накрыл поле градом шагов с трехсот…

И в этот момент за спиной раздался громкий выстрел, потом следом второй и тут же третий, который практически слился с предыдущим. Одновременно с этим один жрец в самой богатой одежде и крупным амулетом на груди в виде человека, держащего шар света на высоко поднятой над головой ладони, взмахнул руками и исчез за зубцами стены. Прошло пять секунд, и только после этого времени защитники заволновались. Кто-то выставил щит, кто-то присел за парапет стены, другие сбились в кучу.

И вновь прозвучали три винтовочных выстрела из-за моей спины, следом за ними вскинули свое оружие земляне из отрядов, прицелились и нажали на спусковые крючки. Вал свинца снес со стен половину собравшихся. В первую очередь жрецов и магов, потом самых богато одетых воинов, которые выделялись качеством снаряжения. Крестьянам и рядовым дружинникам повезло больше всех, если кто и словил пулю, то лишь случайно, потому как стоял рядом с основной целью.

Десять секунд грохотали выстрелы, ровно столько понадобилось нашим стрелкам, чтобы магазины к автоматам, карабинам и пулеметам опустели. Через десять секунд на стене осталось менее половины всех защитников. Какое-то время они стояли шокированные видом мертвых и умирающих товарищей, слыша крики раненых, которые доносились и до нас, причем довольно ясно и четко. И вдруг разом они бросились прочь со стены, прячась в башнях и покидая свои позиции, чтобы укрыться где-то в замковых постройках.

– Как детей, блина-малина! – присвистнул Павлик. – Даже немного совестно стало, – потом взял в руки рацию, щелкнул тангентой и произнес: – Всем, кто в канале – Хьюго Босс! Хьюго Босс!

Стоящий рядом со мной Колька заржал:

– Вы бы еще Шанелью назвали. И на фига, кто тут может нас подслушать?

– Положено так, – отмахнулся от него Пашка.

Один из бойцов нашего отряда снял со спины помповый массивный карабин с насадкой на конце ствола в виде маленькой кастрюльки (ну, ничего другого из ассоциаций мне в голову не пришло при виде оружия). Из подсумка на правом бедре достал гранату, диаметром чуть толще мужского кулака, вложил ее в насадку, потом щелкнул