— Олег, — Валера наклонился к другу. — Может, ты споёшь что-то из своего творчества?

— Нет, Валер, — засмущался Катаев. — Я пишу не для концертов.

— Ну, другое что-то исполни.

— Песни Высоцкого я думаю тоже не для танцев. Вон Славка пусть сыграет. Он в ансамбле был гитаристом.

— Да блин, Олежек, когда это было то. — Гончаров смущенно сжимал и разжимал кисти рук. — Да и гитару я давно в руки не брал.

— А ты что попроще сбацай.

— Давай, давай, Славян, — стали толкать его друзья на сцену. Девушка, заметив это, попросила публику поддержать новичка аплодисментами.

— Что вы хотите исполнить? — клавишница смотрела на смущенного мужчину. — Может, мы подыграем? — Гончаров надев ремень гитары, где уже была заменена лопнувшая струна, пробежался пальцами по ладам. Спросил у гитариста, какой педалью переключаться на соло и, повернувшись к девушке, пояснил:

— Группу Жуки знаете? Нет? Тогда так. Я играю вступительное соло четыре раза, а там аккорды простые. Основа классический квадрат. Ля минор, а потом До Ре и Фа в мажоре. Вы вступаете на соло с ударником. Ты главное ритм держи, как на дискотеке, — попросил он барабанщика. — Как кивну — останавливаешься, там небольшая пауза в тексте песни. Сбивка и далее припев. Припев Фа, Ля, До Ре. Всем понятно? Тогда попробуем! — Гончаров откашлялся и повернулся к микрофону.

— Дамы и господа, леди энд джентльмены. Дыс ис олд рашин сонг. Танкмен! Погнали! — кивнул он музыкантам и завел соло. Профессионалы не подвели. Бас гитарист, ударник и клавишница сначала без особых выкрутасов следили за текстом песни. А Славка затянул:

— Я её полюбил за её красоту

За большие глаза, за золотую косу

А ей нужен танкист, в шлеме и в галифе

А ей нужен танкист, косая сажень в плече

И шо вы думаете она сказала? — ударник на каждый кивок Гончарова ударял в барабан, а на его кивок выдал классную сбивку, после которой Славка затянул припев:

Да у тебя же мама — педагог

Да у тебя же папа — пианист

Да у тебя же все наоборот

Какой ты на фиг танкист!

— Русская публика, подхватив слова припева, выскочила на танцпол и стала не по-детски зажигать, подпевая Гончарову, а тот, заметив такую дружескую поддержку разулыбался, и уже смелее стал вытягивать второй куплет:

— Я её полюбил за её красоту

За большие глаза, за золотую косу

Я три ночи не спал, кругом шла голова

А в ответ получал одни и те же слова…

Музыканты ухватили суть и стали украшать мелодию оригинальными импровизациями, жены подскочили ко второму микрофону и стали подпевать, а Гончаров с толпой орал:

— Да у тебя же мама — педагог

Да у тебя же папа — пианист

Да у тебя же все наоборот

Какой ты на фиг танкист!

В проигрыше девушка клавишница вдруг стала вытворять такие пассажи, что еще больше подхлестнул градус радости отдыхающих. Слава периодически вставлял туда кусочки соло на гитаре, получалось очень даже неплохо. Оглядываясь на танцпол, он заметил, что даже иностранцы, не понимая слов, зажглись общим весельем и с удовольствием выплясывают в шлепках и сланцах, которые разлетаются по площадке, слетая с ног. В припеве они даже стали подхватывать слова в строчках песни. Когда Гончаров закончил исполнение, орали даже музыканты! Клавишница, перекрикивая шум толпы, прокричала на ухо Славке:

— Давай, еще что-то подобное исполним?!

— О-кей! — Он быстро набросал аппликатуру аккордов новой композиции и предупредил что это немного в стиле рок. — Евпатория! — объявил он на публику, после чего россияне радостно засвистели! И шоу продолжалось. Затем они исполнили "Сказочную тайгу" Агаты Кристи. Предупредив клавишницу, что нужно будет имитировать аккордеон, он исполнил песню Гарика Сукачева "А за окошком месяц май". А закончил выступление медленной композицией Ляписа Трубецкого "В платье белом".

Финал вечера завершился грандиозной попойкой и братанием с отдыхающими в баре отеля. Благодарные музыканты даже хотели отдать ему часть гонорара, но Гончаров отказался, сказав, что это было и для него подарком, так как он сам получил несравненное удовольствие. Ребята попросили написать названия песен, чтобы включить их в свой репертуар.

Второй день прошел аналогично на полном позитиве. Оренбуржцев узнавали в лицо, звали к себе в гости, причем как за столики и беседки, так и в города проживания. И очень огорчались, узнав, что они уже сегодня вечером уезжают обратно…

…Третий докладывает первому: Неожиданно представители цивилизации Лягринов, заинтересовались земными подопечными. Их советник получил разрешение нашего правительства принять участие в эксперименте, что внесло некоторую неразбериху в планирование наблюдений. У него, видите ли, имеются свои интересы на этой планете, и он настаивает внести коррективы в план работы. Советник чуть ли не в приказном порядке рекомендует отодвинуть наши мероприятия и дать другие задания объектам, преследуя видимо собственную выгоду.

Я не могу открыто противостоять его натиску, и прошу вашего вмешательства, пока дело не переросло в прямой конфликт…

… Славка перед тем, как вечером вернуться домой, решил побыть немного в уединении. Дойдя до пляжа, он устроился на пустующем шезлонге, превратив его в подобие кресла. Свет с территории отеля едва освещал прибрежную зону. Но полумрак и шелест волн — было как раз тем, что Гончарову в данный момент и не хватало. Музыка едва доносилась до берега. Лунная дорожка света, мелкой рябью играла на морских просторах Эгейского моря. Звезд практически не было вино, лишь виднеющиеся, словно ночные призраки проекции облаков, превращали окружающий пейзаж в мифическую картину иноземного мира. Его супруга осталась в номере подшивать по-новому обод. Неизвестно как такое произошло, но инопланетный обруч стал болтаться в панаме, словно уменьшился в размерах. Гончаров ранее точно не измерял его в сантиметрах, но визуально было хорошо видно, что стежки нитки заканчиваются на пять миллиметров выше по ширине артефакта, хотя