— Эти три бассейна я сделаю бесплатно, — заявил Доминик. — Но! Если вы захотите, чтобы я переустановил стержни в остальных бассейнах, то вы заплатите мне две тысячи желтяков.

Гонсалес пристально посмотрел на Доминика. Анна не знала, куда деваться от стыда. Какой позор! Как смеет этот мальчишка разговаривать с ведущим инженером таким тоном? Откуда у него такая наглость? Как теперь она будет смотреть в глаза этому уважаемому человеку? Ну, Доминик, погоди! Ты давно напрашивался на трёпку, и чаша терпения переполнилась…

— Три бассейна? — внезапно спросил Гонсалес.

Нет, не может быть. Он же не собирается…

— Три бассейна бесплатно, — уточнил племянник спокойным деловым тоном.

— И две тысячи за все остальное?

— Верно.

Гонсалес заложил руки за спину, и с любопытством принялся разглядывать подростка. Тот, ничуть не смущаясь, смотрел в ответ, не опуская взгляд.

— Смелое заявление, сударь, — произнес, наконец, инженер. — Я бы даже сказал, наглое! А я не люблю наглецов.

— Я всего лишь предложил вам помощь, — не смутился Доминик. — К тому же, по моим прикидкам, если все получится, вы сэкономите тысяч десять, как минимум.

— Возможно, — согласился Гонсалес. — Но если у вас ничего не выйдет, мы понесем огромные убытки. Простой даже одного бассейна в сутки обходится фирме в тысячу золотых, а переустановка займет трое суток. В случае неудачи, замена стержней увеличит потери вдвое. К тому же, я потеряю свое место, а поверьте, сударь, я им дорожу! А чем рискуете вы?

Доминик пожал плечами.

— Ничем.

— Может быть, местом вашей тёти? — вопросил Гонсалес, и Анна задохнулась от перспективы поставить свою работу против амбиций мальчишки.

Не то, чтобы она не верила Доминику, но все же… Доминик посмотрел на неё.

— Простите, господин Гонсалес, но я не собираюсь заключать с вами пари. Я просто предлагаю свои услуги, и называю цену, а уж принять или нет мое предложение, дело ваше.

— Понятно, — спокойно сказал Гонсалес. — Однако хочу заметить, что предлагаете вы свои услуги совсем даже не деловым тоном. Многие сочли бы ваш тон оскорбительным.

— Думаю, что перспектива хорошо сэкономить решила бы эту проблему, — невозмутимо отозвался Доминик, и Гонсалес рассмеялся.

— Не всегда, сударь, не всегда! Но вы меня заинтересовали, Доминик. Знаете, я, пожалуй, рискну посоветовать владельцам фирмы нанять вас. В любом случае, вы ведь обязуетесь перенастроить эти три бассейна бесплатно, верно?

— Верно, — не стал отнекивался Доминик.

— И не станете требовать выплат?

— Не стану.

— Ну что ж… Тогда приходите завтра к началу смены…

— Простите, господин Гонсалес, но с утра мне надо идти в школу. Я смогу работать только после шести вечера, если вас устроит.

— Во вторую смену? Устроит, сударь, более чем. Тогда, до встречи?

— До свидания, господин Гонсалес.

Инженер пожал Доминику руку, и вышел из кабинета, посмеиваясь. Анна стояла, окаменев. Все-таки, племянник мужа ухитрился крупно подставить ее… Доминик посмотрел на нее, и осторожно сказал:

— Тётя? Все в порядке?

— Нет, — сдерживаясь, произнесла Анна. — Не все в порядке. Все совсем даже не в порядке.

Тут ее прорвало:

— Ты что себе позволяешь?! Как ты смеешь говорить таким тоном с человеком, который старше тебя и опытнее? Почему ты ведёшь себя так, словно ты дикарь с южных островов? Неужели тебе так сложно проявлять хоть чуточку уважения ко мне?!

— К вам?..

— Ты что, не понимаешь?! Я твой опекун! Твое бескультурье — результат моего воспитания. Я отвечаю за твои проступки, понимаешь ты это или нет? Ты что же думаешь, господин Гонсалес посмеялся и забыл? Нет, он скажет всем и каждому: "Воспитанник Анны Альва ведёт себя как последний хам! Нужна ли нам такая работница?"

Доминик нахмурился, а потом пробормотал как бы про себя:

— Значит, надо сделать так, чтобы таких разговоров не было. Не волнуйтесь, тётя Анна, когда они увидят экономию, то живо простят мне мою невоспитанность.

— Тебе — может быть. А мне?

— И вам тоже. Они же не дураки, и понимают, что их доходы и от вашего мнения зависят.

— Да с чего ты это взял?! Ты для них никто! Если ты про "Мех", то никто не знает, что ты имеешь к ним отношение. Да и фирма эта новая, никому не известная. Вот зонтики, — это да, но ты и там уже никто.

— Хм… Как-то это все… нерадостно.

— Эх, Доминик… Пойдем уже домой, хватит на сегодня. А то ты ещё во что нибудь меня втянешь.

Сегодня на экскурсии по работе тётки я вляпался в странную ситуацию. Все началось с того, что я увидел, как тестируют новые стержни. С первого взгляда было видно, что токи Силы, которые проходят через сеть кристаллов, слишком сильно завихряются, в результате чего происходит излишний перегрев стержней, без заметного повышения КПД. Не сдержался, и высказал все, что думаю по этому поводу. Тут случился начальник Альва, с которым я зацепился языком, и не просто так. Гонсалес предложил мне перенастроить кристаллы по моему усмотрению. Посулил сладкий пряник в две штуки золотом, в случае удачи. Все бы хорошо, но вот уже вечером, вспоминая разговор, я не мог отделаться от мысли, что слишком уж мне повезло.

Гонсалес, который в "Энергетике" ведущий инженер, согласился на мое предложение по улучшению. А с какой стати? Кто я такой, чтобы он рискнул большими деньгами? Он ведь сам мне рассказывал, во что может обойтись фирме неудача, и все же согласился. Согласился с пацаном! Даже у нас такое вряд ли могли быть возможным, а уж тут… Какой бы я гениальный не был, кто об этом знает? Никто. Так почему мне доверяют ковырять стратегически важный объект? Это ведь сравнимо с тем, что школьника, пусть и гения, допустят к перенастройке режима АЭС. Может такое быть? Никогда! Так почему меня к такому допустили? Неужели у них настолько критическая ситуация, что они готовы рискнуть, и поставить все на темную лошадку? Пусть Чернобыль я не сотворю, но ведь и испортить работу ТЭЦ могу всерьёз.

Тогда почему? Ответ напрашивается один: мной