Появляется Одри.
— Варнер готов.
Вместе с остальными Лукас натягивает вязаную шапочку и идет следом за ней. Перед входной дверью собралось восемь человек. Небо светлеет, но солнце еще не взошло. У каждого из восьмерых на голове телефонная гарнитура, они настраивают ее привычными точными движениями. Помешать им теперь могут разве что экстренные сверхсрочные вызовы. Наконец все участники группы надевают рукавицы и перчатки и выходят наружу. Фыркнув как лошадь, Мастерс говорит:
— Надо бежать на север.
— Нет, не надо, — возражает Пит. — Мы бежим к Ясеневой протоке.
Это становится неожиданностью для всех.
— Но ты хочешь начать бег против ветра, — говорит Мастерс. — Иными словами, пока вернемся — промокнем и замерзнем.
— На севере вообще нет деревьев, даже самых паршивых, — отвечает Пит. — А мне хочется туда, где есть леса и красивые виды.
— А может, как всегда? — спрашивает Варнер.
Их обычный маршрут пролегает петлей через центр города.
— Я бы предпочла привычный путь, — говорит Одри.
Лукасу не терпится начать движение. Куда — уже не важно.
И тогда Пит говорит:
— У нас пополнение.
Паренек, вдвое младше любого из них, спешит к ним через дорогу. В уличной одежде и в хорошем новом пальто, Харрис держит одной рукой огромную спортивную сумку.
— Вы как побежите? — спрашивает он. — Я вас догоню.
— Как обычно, — отвечает Пит. Уверенно, без колебаний.
— На восток вокруг университета? — уточняет Харрис.
— Конечно.
Юноша мчится внутрь здания.
Пит обводит всех тяжелым взглядом.
— Так, ладно, берем курс на Ясеневую протоку. И никаких возражений. Восемь обманщиков начинают свой бег трусцой, все молчат, а по пятам за ними следует еле уловимое чувство вины.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Наступил вторник, а значит, предстояло отрабатывать ускорение на университетском треке — выцветшей оранжевой полосе из растрескавшегося полиуретана с разбитыми в хлам беговыми дорожками. Лукас явился последним. Было не так жарко, как это обычно бывает августовскими вечерами, однако воздух после вчерашней ночной грозы стал вязким, и в нем чувствовалась опасность. Остальные участники группы бегали трусцой по дальней дорожке. Никто ни с кем не разговаривал. Лукас поставил свой велосипед, прошел через турникет, пересек беговую дорожку, и футбольное поле, и еще одну дорожку, прогулялся под гостевыми трибунами. Он спугнул стаю голубей: птицы разлетелись, оставив после себя перья и эхо хлопающих крыльев. Лукас открыл рюкзак, снял верхнюю одежду, надел шорты и кроссовки, а майку доставать не стал. Укладывая вещи, он заметил, что руки у него дрожат, и смотрел на них, пока телефонный звонок не вывел его из оцепенения.
Он включил связь.
— Ты там, на треке?
Голос Уэйда.
— Да.
— Ты меня видишь?
— Уэйд?
— Мои данные не обновили, — произнес голос. — Прошло двадцать четыре часа. Мне положено позвонить тебе через двадцать четыре часа.
Лукас вышел из–под трибун.
— Кто это?
— У Уэйда Таннера был аватар. Виртуальный двойник.
— Да, знаю.
— Я и есть виртуальный двойник, Лукас.
Группа бегунов проходила южный вираж — Уэйда среди них не было.
— А ты не обращался в магазин? — спросил Лукас.
— Нет, потому что в списке под номером один значишься ты, — сказал двойник. — Если сутки проходят без обновления, я в первую очередь должен связаться с тобой.
— Со мной.
— Ты живешь рядом, и потом ты знаешь, где запасной ключ. Мы хотим, чтобы ты осмотрел дом, — голос затих, затем зазвучал снова. — Я изучил варианты. Проверь душ. Душевые — очень коварные места.
Шагая по бурой траве, Лукас начал смеяться. Ничего смешного не было, но смех — это единственное, что ему оставалось.
— Что ты сегодня отрабатываешь на тренировке? — произнес голос.
— Не знаю.
— Влажность большая, — сказал голос. — Чередуй бег и ходьбу: после каждой стометровки пройдись шагом полкруга, потом опять сто метров ускорения. После шести кругов — отдых, ну а если собьешься со счета — иди домой.
Вполне возможно, что это настоящий Уэйд.
— Ты говоришь в точности как он.
— Так и должно быть, — двойник немного помолчал, потом прибавил: — У меня плохое предчувствие, Лукас.
— Почему это?
— Я ведь еще и голосовая почта. Люди звонят весь день. Никто не знает, где Уэйд.
Лукас промолчал.
— Ты проверишь дом?
— Как только отработаю стометровки.
— Спасибо, дружище.
Линия отключилась.
Большинство бегунов держалось кучкой — вместе прятались от солнца на небольшом островке тени. Одри вышагивала туда–сюда по дорожке и говорила по телефону. Не было только Гатлина и Уэйда. Юный новичок подскочил к Лукасу:
— Так мы бежим или нет?
— Отстань от него, — сказал Пит. — Наш парень еще не отошел от тяжелых выходных.
Смех у Харриса громкий и какой–то шероховатый.
— Да, был я на той вечеринке. Видал, как он бухает.
Бегуны отводили взгляд. Им было неловко за Лукаса.
— Знавал я нескольких пьянчуг, — продолжал парнишка. — Но никогда, ни разу в жизни не видел, чтобы кто–то мог вылакать столько бухла.
Лукас посмотрел мимо него.
— Кто–нибудь видел Уэйда?
— Этот паршивец опаздывает, — откликнулся Пит.
Остальные сказали «нет» или отрицательно покачали головами. Все, кроме Харриса, который продолжал ухмыляться, вперив взгляд в Лукаса.
Лукасу нужно было перевести дух.
— Мне только что звонил виртуальный двойник Уэйда. От того нет вестей, и двойник беспокоится.
— С чего вдруг двойнику звонить тебе? — спросила Сара.
Лукас молча пожал плечами.
— У Уэйда есть аватар? — спросил Харрис.
— Да, есть, — ответил Мастерс. — На самом деле это я помог его установить.
Лукас помахал рукой; все взгляды снова обратились к нему.
— Я знаю, что они такое, — произнес он. — Только не имею ни малейшего понятия о том, как они устроены.
Мастерс вышел из тени, его очки мгновенно потемнели на солнце.
— По сути это просто досье человека, — уверенным голосом всезнайки начал он. — Информация, которую вы хотите защитить, хранится в пуле серверов повышенной надежности. Там есть ваши банковские данные, ваши видеозаписи. Ежедневники, беговые данные, вообще все, что вас волнует. Вы можете даже смоделировать свою личность и голос, создав себе неплохую замену.
— Уэйд делает это уже несколько лет, — сказала Сара.
Все обернулись к ней, ожидая объяснений.
Тихая маленькая Сара улыбнулась. Всеобщее внимание ее явно нервировало.
— А вы не знаете? Он записывает все, чем занимается, изо дня в день. Говорит, это помогает ему в магазине, позволяет запомнить каждого покупателя. Он даже камеру на телефоне держит включенной, записывает все, что видит и слышит, чтобы позже загрузить записи на удаленный компьютер.
— Смахивает на навязчивую идею, — произнес Крауз.
— У кого это навязчивая идея? — вступила в разговор Одри.
— Хранить так много видеоматериалов — это очень дорогое удовольствие, — сказал Харрис. — Как может простой продавец обуви позволить себе иметь такого шикарного двойника?
— У продавца обуви были богатые родители, — заметил Пит. — И они рано умерли, что было очень любезно с их стороны.
После этих слов все умолкли.
Лукас
