— Ярослав? Это Арина Лескаева. Звоню вот и прошу прощения за свое откровенное хамство и признаю свою вину за то, что так себя вела тогда. Хотя тебе и все равно было, но мне самой сейчас неприятно вспоминать. Извини меня, пожалуйста, Ярослав… мне это нужно, — выдала я на одном дыхании и замерла, не дыша.
— Черт…Арина? Это, правда, ты? Ты напилась? Что за бред ты несешь?
— Это не бред, Ярослав, я тут плакала весь вечер. Накатило как-то… совесть замучила. И я трезвая, не сомневайся даже. Ты в списке первый. Сейчас обзвоню всех, кому нахамила в свое время. Может, простит кто и согласится просто поговорить со мной? — несла я в ужасе полный бред, а нужно было заранее продумать все, записать и с листа читать…ох-х же гадство-то.
— Я… простил уже. Ты чего вообще несешь? Ты что — издеваешься, Арина? Или я сплю?
— Спи, Ярослав. Спокойной ночи. Спасибо, что зла не держишь. Пойду дальше по списку.
— Стой! Арина, скажи, что выпила, успокой меня.
— Грамульку совсем, Ярик — с горя. Я все соображаю. Ну, давай…
— Стой! Арина, не смеши людей, не звони больше никому. Ты … нормально ты себя вела. Доставали тебя все, даже спорили, так что…
— А ты тоже спорил?
— Я уже вышел из этого возраста. Так что завязывай комплексовать. Если нужно поговорить — поговорим. Без проблем.
— Да, Ярослав, нужно. У меня таки проблема. Но сейчас ночь уже, а я…
— Ложись спать. Завтра утром я за тобой заеду. Позвоню на этот…
— Не, это не моя трубка, моя сдохла. Просто бибикни, я выйду.
— Ну, ладно… бибикну. — Смешок. — Ложись спи, Аринка. Обещаешь, что больше психовать не будешь?
— Сегодня не буду, наверное. Спокойной тебе ночи. Спасибо.
— Давай…ну ты даешь.
Я очень надеялась, что этот парень мне поможет. Обманывать его я не буду, похоже, что слухи не преувеличены и он сейчас не такой сноб, каким казался раньше. Нормальный парень. Во всяком случае, хоть выслушает просьбу прикрыть меня в случае необходимости. Если не поможет сам, то хоть посоветует что-то. Несмотря на былую репутацию бабника, он был самым серьезным, взрослым и здравомыслящим из всех известных мне парней. Ярослав сможет, если согласится.
Из-за всех этих событий, странных и происходящих слишком быстро, из-за того, что я не соображала толком, что делать в такой ситуации, а посоветоваться было не с кем… я чувствовала себя неприкаянно и одиноко, как никогда. И, наверное, просто делала то, что пришло на ум первым, спасалась, как могла. Пока не чувствуя совсем уж запредельной паники, жуткого страха, а только постоянное тянущее какое-то беспокойство и тревогу. И четко понимая, что на этом все не закончится и грядет продолжение. Как могла, искала опору, защиту и очень-очень надеялась сейчас, что нашла ее.
Глава 4
В свою комнату я вернулась, когда услышала Лизку — она привычно загарцевала по комнате. Молча, не расспрашивая ни о чем, вошла, разделась и легла спать. Она тоже молчала. Ночью плохо спалось и утром подхватилась, когда еще не было шести — мучило какое-то нехорошее чувство, какое-то осознание неправильности происходящего. В общем — опять шалила интуиция. Утром, на свежую голову, я понимала, что в историю, которая касается только меня, я пытаюсь втянуть совершенно постороннего человека. Как еще сложится наше сотрудничество, состоится ли, не станет ли он опять строить планы относительно меня? Я страшно усложню и так непростую ситуацию. Не отказаться ли от встречи, не отменить ли ее?
Стояла у окна и смотрела на небольшой еще по причине раннего времени поток машин, подставляла лицо неожиданно выглянувшему солнышку и думала, думала… Сзади зашевелилась, проснувшись, Лиза и я услышала неожиданное:
— Ари, что им от тебя нужно?
— Поспорили, наверное, Лиз, как обычно. Я вот тут узнала, что в универе тоже на меня спорили, так что ничего нового. — Обернулась я к ней, улыбаясь. Ну вот — она уже не обижается, Лизка у меня прелесть.
— Это взрослые люди, я не думаю, что…
— Ты, как маленькая, Лиз. У взрослых просто ставки выше. Узнали про мой бзик и заскоки, вот и проснулся спортивный интерес.
— Почему сразу не сказала?
— Ну, ты даешь, подруга. Я что, слышала, как они спорят? Просто предположила. Да и что — ты послушала бы? Ах, он такой, да растакой. Глаз с него не сводила…
— Обидно, знаешь ли.
— А мне не обидно? А с чего ты решила, что им что-то от меня нужно?
— Не только я это поняла. Весь вечер был посвящен тебе. Под предлогом того, что ты странно себя повела, выспрашивали весь вечер. Нам надоело, пытались перевести разговор на другие темы, а они со временем — опять о тебе. Задолбали, блин.
— Ладно, забей, не расстраивайся. Зато не успела влюбиться в этого придурка.
— Да они не придурки, Ари. Далеко не придурки. Что-то я боюсь за тебя.
— Почему? Договаривай уже, — насторожилась я.
— Да, как будто и говорить не о чем. На уровне подсознания все как-то. Чувствуется такая целеустремленность… И ты пойми, если бы так интересовался один, а то все. И это страшновато как-то. Как если у них одна, общая цель.
— Да, похоже, что все-таки спор. Ну, мне не впервой, отобьюсь…
Все сомнения отпали и рассеялись, я решилась… и постаралась выглядеть на все сто, чтобы чувствовать себя увереннее. Шоколадного цвета джинсы, яркая желтая кофточка в обтяжку, хоть и небольшие, но каблуки, распущенные волосы.
Вышла, услышав сигнал. Ярослав ждал у машины. Это было приятно. Открыл мне дверь, подождал, пока сяду, закрыл, с трудом оторвав восхищенный взгляд от моего лица. Вдруг стало жутко стыдно, даже в жар бросило. Я задохнулась от
