Виктор пересек улицу, поднялся по трем невысоким ступенькам и вошел в галерею Уайт Холл.

Она была больше, чем казалось с улицы, – ряд широких пустых комнат, соединенных между собой арками. Абстрактные картины усеивали стены, пятна цвета на белом. В своем черном наряде Виктор чувствовал себя как чернильное пятно. Одежда идеально подходила для того, чтобы смешаться с толпой на улице, но была гораздо заметнее в такой суровой обстановке. Он не стал смешиваться, притворяться, что восхищается искусством, а просто отправился на поиски Марселы.

Горстка мужчин и женщин бродила по комнатам, но никто из них не был настоящим хозяином. Виктор заметил кобуры под облегающими костюмами, пальцы на открытых сумках. «Наемники», – подумал он, гадая, есть ли среди них Джун. Он не заметил никого похожего.

Зато нашел Марселу.

Она была в самом большом зале, спиной к нему, ее черные волосы были подняты наверх, вырез шелковой блузки спускался до лопаток. И все же Виктор понял, что это она. Не потому, что видел фотографию, а из-за того, как она стояла, со всей непринужденной грацией хищника. Виктор привык чувствовать себя самым сильным человеком в комнате, и было тревожно видеть эту уверенность в ком-то еще.

Они были в комнате не одни.

Худой мужчина в черном костюме прислонился к стене между двумя картинами. Его темные волосы были зачесаны назад, глаза скрыты за очками. Белые стены делали галерею неестественно яркой, но недостаточно яркой, чтобы прогнать тени – а значит, они тоже для чего-то служили.

– Никогда не понимала искусство, – произнесла Марсела достаточно громко, чтобы Виктор понял: она обращается к нему. – Я побывала в сотне галерей, смотрела на тысячу картин, ждала, когда почувствую вдохновение, ошеломление или восторг, но на деле чувствовала лишь скуку.

Она потянулась и прижала один золотой ноготь к поверхности картины. Под прикосновением Марселы полотно сгнило и осыпалось, куски плавно опустились на пол.

– Не волнуйтесь, – сказала она, поворачиваясь на одном металлическом каблуке. – Здание мое, и все в нем тоже. – Она подняла бровь. – Кроме вас, конечно. – Она бросила на него беглый взгляд. – Вам нравится искусство, мистер Вейл? Мой муж его любил. Он всегда любил красивые вещи. – Марсела подняла подбородок. – Как вы думаете, я красивая?

Виктор рассматривал ее – гибкие конечности, красные губы, голубые глаза, обрамленные густыми черными ресницами. Он перевел взгляд с нее на останки картины на полу галереи и обратно.

– Я думаю, ты сильная.

Марсела улыбнулась, явно довольная ответом.

Виктор почувствовал движение за спиной и оглянулся через плечо. В комнату вошел еще один человек, с бородкой и озорной улыбкой.

– Полагаю, вы уже встречались с Джун, – сказала Марсела, – в той или иной форме.

Мужчина подмигнул, его глаза ярко сияли.

– А это Джонатан, – сказала Марсела, щелкнув пальцами в направлении худого человека у стены.

Джонатан не ответил, лишь легко склонил голову.

– Значит, – сказал Виктор, – вместо картин ты собираешь ЭО.

Красные губы Марселы растянулись в улыбке.

– Знаешь, кем я хотела стать, когда вырасту?

– Президентом?

Ее улыбка стала шире.

– Сильной. – Ее стальные каблуки простучали по мрамору, когда она подошла к нему. – В сущности, все этого хотят. Давным-давно сила определялась происхождением – древностью крови. Затем деньгами – золотой век. Но я думаю, пришло время для новой эры, Виктор. Века самой власти.

– Дай угадаю, – сказал Виктор. – Я либо с тобой, либо против тебя.

Марсела поцокала языком.

– Какое примитивное мышление. Клянусь, мужчины так заняты поиском врагов, что забывают заводить друзей. – Она покачала головой. – Почему мы не можем работать вместе?

– Я работаю один.

Марсела понимающе подняла бровь:

– Теперь мы оба знаем, что это не так.

Виктор прищурился, но ничего не сказал. Марсела, казалось, была более чем счастлива вновь стать царицей сцены.

– Деньги в правильных руках могут дать что угодно. Знания. Секретные сведения. Файлы Эли Эвера времен его работы с полицией Мерита. Из них с Сереной Кларк получилась неплохая пара, но я думаю, ты договорился с ее младшей сестрой Сидни.

Виктор держал лицо, но Джун застыла, побледнела.

– Марсела…

Но та подняла руку, золотые ногти блеснули на свету.

– Я слышала о твоих талантах, – продолжила она. – И хотела бы увидеть их сама.

– Хочешь, чтобы я прошел собеседование?

Ее губы дернулись.

– Называй как хочешь. Я показала тебе свой. И Джонатана. И Джун, если на то пошло. Думаю, будет справедливо…

Виктора не нужно было убеждать. Он протянул руку в сторону мужчины в костюме, ожидая, что тот немедленно согнется, – и был весьма удивлен, когда вместо этого воздух перед целью вспыхнул сине-белым с почти электрическим треском. Кроме этого, ничего не произошло. Странно. Виктор чувствовал нервы того человека, как сейчас, так и раньше, когда попытался на них воздействовать. Но в данный конкретный момент они ощущались как заземление, словно он пытался пустить ток по тому, что изолировано.

Силовое поле.

Марсела улыбнулась.

– Ой, прости. Мне следовало предупредить: Джонатана трогать нельзя. – Она огляделась. – Никто помочь не хочет?

Марсела практически не повышала голос, но комната начала наполняться людьми. Шесть мужчин и женщин, мимо которых Виктор прошел ранее, явились на зов хозяйки.

Марсела улыбнулась.

– Награда тому, кто сумеет поставить этого человека на колени.

Мгновение никто не двигался.

А потом все задвигались одновременно.

Здоровенный мужик бросился на Виктора; тот схватил его нервы и жестко вывернул. Мужик завопил, согнулся, Виктор уложил еще двух приближающихся к нему, а затем повернулся к женщине, которая вытащила клинок.

Щелчок пальцев, и она тоже рухнула.

Пятый упал на бок, свернувшись от боли, в то время как шестой попытался достать свой пистолет – Виктор пригвоздил его руку к мрамору и продолжал выворачивать рубильник, пока все шесть не принялись корчиться на полу.

Он смотрел на Марселу, ожидая, когда она велит остановиться. Ожидая каких-либо признаков дискомфорта. Но Марсела лишь наблюдала за разворачивающейся сценой, ее голубые глаза сияли.

До этого она напоминала Виктору Серену, женщину, ожидающую, что мир подчинится ее воле. Но в этот момент она напомнила ему Эли. Фанатичный свет в глазах, клубок энергии, убежденность.

Виктор видел достаточно.

Он обратил свою силу на Марселу. Не легкое впечатление, но внезапный удар тупой силы, достаточно мощный, чтобы зажечь нервы и захватить тело. Она должна была рухнуть на месте, как мертвый груз на холодный мрамор. Вместо этого Марсела удивленно вздохнула, и голова Джонатана незаметно повернулась к ней. Как только это произошло, воздух затрещал, пространство вокруг Марселы засияло той же сине-белой вспышкой, которая защищала Джонатана несколько мгновений назад.

Виктор понял свою ошибку. Марсела походила на Эли даже больше, чем он предполагал. Ее странная уверенность в себе была высокомерием, порожденным непобедимостью. Пусть и одолженной.

Виктор разжал хватку на остальной части комнаты и бросил противников задыхаться на полу.

Марсела поджала губы, когда щит погас.

– Это было не очень-то по-спортивному.

– Извини, – сухо ответил Виктор. – Думаю, я увлекся. – Он посмотрел на мужчин и