Кирпичный завод даже не пытался притвориться респектабельным.

Немногие места могут источать столько негатива в середине дня, и, учитывая огромное количество незаконных предприятий, Джун предположила, что местная полиция старается сюда не соваться. Перейдя пресловутую границу, она превратилась в старого байкера, жилистого, сухощавого, с татуировками во все руки.

Не первый раз, когда странствия Виктора привели его – а вместе с ним Джун – в этот уголок города. Он явно кого-то искал. Но клубок зданий и дневной свет мешали слежке. Джун сдала назад, а когда бледная голова Виктора исчезла в дверях в задней части бара, то сменила тактику, вернулась на улицу и обошла кругом, пока не обнаружила ржавую лестницу, неубедительно изображавшую пожарный выход.

Джун поднялась на крышу ближайшего склада. Сапоги скользили по гудрону, и где-то поблизости открылась дверь. Она пересекла крышу и увидела, как человек врезается в стопку пустых ящиков, бормоча проклятия.

Через несколько секунд появился Виктор. Человек на земле встал и было пошел к нему, но согнулся, будто его ударили.

Холодный голос Виктора плыл по воздуху, как дым:

– Я спрошу тебя еще раз…

Человек что-то сказал, тихо и неразборчиво с позиции Джун на крыше. Но Виктор определенно все понял. Одним движением руки он поднял человека на ноги и выстрелил ему в голову.

Глушитель скрыл звук пушки, но не ее воздействие. Кровь брызнула на кирпичи, и человек замертво упал на землю. Секунду спустя в Викторе тоже что-то оборвалось. Такая прямая спина задрожала, он немного покачнулся, а потом ухватился за противоположную стену. Провел рукой по своим светлым волосам, прижался затылком к кирпичу и поднял глаза.

Джун отпрянула, затаив дыхание, ожидая каких-то признаков того, что он ее увидел. Но взгляд Виктора дрейфовал за много миль отсюда. Она услышала его шаги, медленные и ровные, и к тому времени, когда рискнула высунуться на край крыши, он исчез за углом.

Джун снова нашла его на краю Кирпичного завода и пошла следом на полквартала позади, одновременно набирая номер Марселы.

Она замялась, прежде чем послать вызов, но не потому, что ее мучили сомнения, а просто потому, что слова имели вес, последствия, и не только для Виктора. Сдать его ЭОН означало подвергнуть опасности и Сидни тоже.

Но Джун будет там. Она защитит подругу.

Марсела ответила после первого гудка:

– Ну?

Джун изучала человека в черном.

– Его зовут Виктор Вейл.

– А ты быстро, – заметила Марсела. – Уверена, что именно его они ищут?

– Да.

– А его сила?

– Боль.

Она могла слышать улыбку Марселы.

– Интересно. Он один?

– Насколько я поняла, да.

Слова легко сорвались с губ. Ложь – это навык, облегчаемый привычкой.

Кроме того, Сидни принадлежала ей, а Джун не знала, хочет ли делиться. Если бы можно было привезти подругу в Мерит, возможно. Если Марсела преуспеет, если ЭО больше не нужно будет прятаться или бежать. Джун знала, что Сидни устала бегать. А пока Марселе лучше не знать о Сид. Пока нет.

– Я останусь здесь, – продолжила Джун. – Стану приглядывать. Не хотелось бы, чтоб Виктор ускользнул. – Откровенно говоря, ей было все равно, если ЭОН возьмет Виктора, но она не собиралась толкать Сидни в ту же ловушку. – Если только я тебе не понадоблюсь, – добавила Джун.

– Нет, – сказала Марсела. – Мы продержимся еще немного без твоего искрометного чувства юмора.

– Ты же явно по мне скучаешь, – подначила Джун. – Мерит уже поставил статую в твою честь?

Марсела только рассмеялась.

– Пока нет, но поставит.

И Джун, честно говоря, не могла сказать, шутка это или нет.

Идя за Виктором домой, Джун задумалась, а не убить ли его тут же.

Она знала, что не должна, но идея была заманчивой. Это, безусловно, сделает все проще. И Джун была совершенно уверена, что справится – боль не проблема, но этот его физический контроль, вероятно, усложнит ситуацию. Тем не менее Джун любила вызовы. Она крутила мысль, как нож-бабочку, пока шла. В конце концов, Марсела планировала передать Виктора ЭОН. Разве не милосерднее просто его прирезать? А еще после смерти Виктора Сидни будет свободна – без всякой вины и привязанности.

Джун все еще размышляла над этим, когда на полпути Виктор вдруг споткнулся.

Его шаг изменился, потерял свою плавность. Вейл остановился, а затем снова пошел, быстрее, словно куда-то торопился.

Джун ускорила шаг, но, когда Виктор добрался до перекрестка, свет изменился. Хлынула толпа пешеходов, такси, сигналя, вырвалось слишком далеко вперед, и в этот момент она потеряла свою цель.

Джун выругалась и огляделась.

Она же шла не так далеко позади.

Куда он мог деться?

Его не было на главной дороге, что означало, что Виктор скрылся в переулке. Джун проверила один, другой переулок, и только заглянула в третий, как увидела его. Виктор стоял к ней спиной, согнувшись и вцепившись в стену. Она пошла к нему, превращаясь в женщину среднего возраста с каштановыми волосами, безобидную, легко забываемую, и уже собиралась окликнуть, спросить, все ли у него в порядке, когда Виктор рухнул.

Воздух вокруг него задрожал, и через секунду что-то врезалось в Джун со всей силой грузовика. Если только грузовик был сделан из тока, а не из стали.

Джун отбросило назад, последний облик слетел еще до того, как она коснулась тротуара. Будь Джун простой смертной, ее бы убило.

Тем не менее, она это прочувствовала. Не сам взрыв, а боль в затылке, которым ударилась о землю. Джун села, потирая голову. Затем глянула на испачканные красным пальцы, и у нее перехватило дыхание, но не при виде крови, а от руки, знакомой бледной кожи, усеянной веснушками.

Она стала собой. Уязвимой. Выставленной напоказ.

– Твою мать. – Джун вскочила на ноги, меняя тело – настоящее – на другое, и задрожала от облегчения, когда боль исчезла вместе со всеми остальными следами истинной формы.

А потом она вспомнила про Виктора.

Он неподвижно лежал у стены. Его голова упала на грудь.

Он болен, сказала Сидни. Я сделала его таким.

Но тело на земле было не просто больным. Оно было мертвым. Ни пульса, ни цвета, никаких признаков жизни.

Удивительно – Джун столько времени убеждала себя не убивать его, а он все равно взял и умер.

По крайней мере, она думала, что он мертв. Виктор безусловно выглядел мертвым.

Джун осторожно двинулась к телу.

Присела, дотронулась до его плеча, и когда она это сделала, что-то прыгнуло сквозь пальцы, промелькнуло в ее голове. Воспоминания. Не все из них, даже не горстка, лишь одно. Лаборатория. Рыжая девушка. Ток. Крик. Они пролетели сквозь нее, словно статический шок, единственный проблеск, короткий и невозможный, а затем исчезли.

Джун отпрянула, тряся рукой, а затем вытащила пистолет и приставила ствол ко лбу Виктора. Правда он мертв или нет, она могла положить сомнениям конец. Он