Глава 16

Реабилитация

Следующие несколько дней он пролежал в жутком галлюциногенном бреду. Мучил жар вперемешку с тошнотой. Голова кружилась. Свет плясал, то исчезая, то разделяясь на тысячи разных цветов. Но каждый раз, когда Александр приходил в себя, он видел рядом с кроватью сидящую Кристину. Девушка меняла ему мокрую тряпку на лбу, сбивая температуру. Поила через трубочку, проведенную прямо в желудок. Обтирала и мыла его.

А потом ему внезапно стало легче. Но не от того, что все прошло. Просто Роман, взяв нескольких бойцов, выбрался за ворота и сумел, пробившись к ближайшей аптеке, вымести ее подчистую. Там нашелся и физраствор, и антибиотики, и витамины. Все, что нужно организму, чтобы не чувствовать себя таким убитым.

Правда, после первой же капельницы с антибиотиками Кристина получила от обоих профессоров такой нагоняй, что на нее реально было жалко смотреть. Они сыпали какими-то жуткими терминами, диагнозами и быстро довели ее до слез. Хотя потом все же извинились, но только после того, как сменили капельницу, а предыдущую унесли в неизвестном направлении.

А спустя еще пару дней он снова почувствовал боль. Тягучую, как будто она спала где-то в теле только для того, чтобы выбраться наружу и сожрать его целиком. Конечно, приписывать физиологической реакции свойства животного было глупо. Но каждый раз, когда боль возникала в его пальцах, ступнях, животе или подмышках, Саша невольно чувствовал, будто его пожирают, медленно пережевывают, не убивая до конца.

Но с болью приходило и давно забытое чувство осязаемости, он вновь начал чувствовать прикосновения Кристины. Холод от влажного полотенца. Тепло попадающих в окно солнечных лучей. А потом случилось маленькое чудо, которое в другое время он бы посчитал минимум неприятным. Першение заставило его глубже вдохнуть и закашляться.

Подумать только, он сам смог управлять своим ртом и гортанью! Александр даже не сразу понял весь смысл такого прогресса. А вот профессор Агросов, собирающийся куда-то рядом в комнате, оценил успех мгновенно.

– Поздравляю вас с первым сознательным вдохом и первым сознательным чихом, – улыбаясь, сказал врач. – Я немедленно сообщу о нашем успехе коллеге; вы же отдыхайте, поправляйтесь, оставляем вас на вашу верную подругу. Мы вернемся недели через две: нужно опробовать наше изобретение. Еще раз, поправляйтесь скорее.

«М-да, ну спасибо, – подумал Саша. – Спасибо вам за это… чем бы оно ни было».

Вскоре, однако, прибежала радостная Кристина:

– Как ты, Сашенька? Сказать что-нибудь можешь? Нигде не больно? Что чувствуешь? – завалила она его сразу миллионом вопросов.

– Ы-ыеа-а, – с огромным трудом смог провыть Александр. Но пока выходило как-то не очень. Однако даже таких скромных успехов хватило, чтобы девушка, ревя от счастья, бросилась ему на грудь.

– Ты даже не представляешь, как я переживала, что ты не сможешь поправиться. Какой это был шок, – причитала она, обнимая мужчину за шею. – А ты лежишь как бревно и только глазами шевелишь! Я чувствовала себя брошенной, беззащитной.

– Ияаа ооо уии, – с трудом выдохнул Александр, и девушка каким-то чудом смогла понять его послание, тут же ослабив хватку.

– Все, все, успокойся, – сказала она, улыбаясь сквозь слезы. – Только уходить я от тебя никуда не собираюсь.

Ему ничего не оставалось, кроме как кивнуть. О господи! Как стрельнула боль в позвоночнике, когда мышцы сдвинули диски шеи относительно друг друга. Непередаваемое ощущение, которое тут же раскрыло сразу несколько вещей.

Во-первых, он вполне мог начинать двигаться. Только ну очень аккуратно, иначе это грозило сразу массой неприятных ощущений. Во-вторых, он, теперь уже абсолютно точно, шел на поправку. Ну и в-третьих, зеленоватый свет, который ему виделся во время галлюцинаций, совсем не был бредом. Кожа его приобрела слегка зеленоватый оттенок. Хотя в сочетании в естественным розовым он был скорее коричневым.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила в очередной раз Кристина, когда он проглотил воду через трубочку.

– Хоошо, – пробормотал Александр, и девушка тут же заулыбалась во весь рот. Попытавшись улыбнуться в ответ, он понял, что мышцы не слушаются. Как бы он ни старался растянуть губы, ничего не выходило. Ну, блин, ну и черт с ним, пока, по крайней мере. Попытавшись поднять руку, чтобы погладить Кристину по щеке, он только слабо простонал. Ноша была неподъемная. И не столько в плане веса, сколько из-за чудовищной боли, пронзающей при любой попытке движения.

«Ну, ничего. Я смогу. У меня получится», – подумал Саша. Девушка, раздираемая желанием лечь рядом с ним и убежать делиться новостями: позвать свидетелей чуда и доложить командованию, – все же выбрала именно первый вариант. Аккуратно, чтобы ничего не передавить, она залезла на кровать и положила голову ему на плечо.

Кристина задремала через несколько минут. Сказалась усталость от всех предыдущих дней переживаний и ухаживаний. Александр же никак не мог уснуть. Потихоньку, по одной, он разминал мышцы, сухожилия и суставы. Фалангу за фалангой, палец за пальцем. Медленно, через не могу, через боль и ощущение собственной беспомощности.

Тело в порядок приходить абсолютно не собиралось. Не сказать, чтобы оно сильно сопротивлялось собственному хозяину, но и не слушалось совершенно. Помня старинную присказку, что скорость нужна только при ловле мелких кровососущих насекомых, Саша никуда не спешил. И не потому, что торопиться ему было некуда, наоборот, жить он жаждал, а понимая, что любая излишняя нагрузка может привести к полному выходу из строя отдельных органов и частей тела, действовал осторожно.

– Хорошо. Медленно, потихоньку, – приговаривала на следующее утро Кристина, когда он сгибал кончики пальцев. Только что рожденный ребенок не умеет сидеть, стоять и даже лежать на животе, подняв голову. Но сжимает ручку рефлекторно, стоит что-либо положить ему в ладошку, он обязательно это схватит и будет настолько крепко стискивать, насколько у него хватит сил.

Так что сейчас Александр был даже слабее только что появившегося на свет. Потому что он, блин, не то что руку, он ни одного пальца не смог прижать к ладони. Ощущение полной беспомощности накатывало, накрывая его с головой. И только улыбка и участие Кристины позволяли не скатываться в пучину жалости к самому себе и двигаться дальше. Что бы с ним стало, не будь все это время рядом столь верной и самоотверженной девушки, Саша и представить себе не мог.

«Как только смогу нормально держаться