– Великое знание, – медленно заговорил он, – опасно, если открыто для не умеющих держать сердце свое. И мудрец, если царь не пойдет по дороге бога, может многое исправить…

Джедефра шумно вздохнул, загораясь гневом.

Жрец поспешно закончил:

– Великий Имхотеп открыл царю тайны в час бедствия. Раньше в этом не было нужды…

Джедефра сдержал себя и знаком велел жрецу читать дальше.

Голос жреца развертывал перед фараоном волшебные дали неведомых стран. Джедефра узнал, что жизнь его страны – могучая река Хапи – вовсе не вытекает из двух пещер на краю Великой Дуги. Далеко на юге она берет свое начало в беспредельных болотах, а из гор таинственного Та-Нутер течет вторая река прозрачно-голубой воды,[42] которая вливается в Хапи выше последней шестой ступени. Дожди необычайной силы льют в стране Пунт все время наводнения, и голубая река дает тот подъем воды на двенадцать локтей, от которого зависит жизнь его страны. Если воды поднимаются на два локтя ниже – страна Та-Кем обрекается на голод.

Шесть огромных каменных ступеней-порогов ведут к месту слияния обеих рек; первый – у границ Кемт, на острове Неб.

И еще узнал фараон Джедефра, что мир велик и населен множеством народов. За песками восточных пустынь, между двумя могучими реками, живет оседлый и многочисленный народ, не уступающий в познаниях народу Та-Кем.[43] Позади Та-Кем, на Великом Зеленом море, есть большая страна с многочисленным населением. Там есть города с величественными постройками.[44] Таинственные обитатели этих городов покрывают стены непонятными письменами, создают искусные изображения зверей и людей.

– «Нетерхет-Джосер говорит для своих потомков, повелевая им помнить об этом. В трудный час Черной Земли можно повернуть силы Кемт на покорение стран, и народы их отдадут свои богатства.

Тяжелы пути по земле – только Великая Дуга, покоряясь смелым сердцам, проносит людей на необъятные расстояния и соединяет их между собой. В покорении Великой Дуги – будущее счастье земли Кемт, в познании всей необъятности мира – ее мудрость, в хорошем и многочисленном флоте – сила. Строй суда, способные бороться с морем, как то открыто мне премудростью Имхотепа…

Укрепи свое сердце и следуй по этому истинному пути…»

В подземелье становилось душно. Мелькающие блики факелов, дробившиеся на тысячи светлых пятен в глазури изразцов, упорный жуткий взгляд статуи Джосера, пронзительные красные глаза золотых птиц, торжественно размеренный голос жреца, слова, падавшие, как камни… Джедефра почувствовал, как воля его слабеет и он, владыка, становится мальчиком на берегу безбрежного моря, жадно раскрытыми глазами смотрящим в неведомую даль… Фараон знал о сэтэп-са, могучем гипнотическом воздействии, которое умели применять жрецы. Джедефра собрал волю и стукнул своим посохом в пол.

– Ты прочел мне все? – спросил он вздрогнувшего жреца.

– Да, все, Великий Дом, – поспешно ответил жрец. Горящие глаза его погасли, морщины усталости легли вокруг рта.

Бряцая оружием, телохранители зашевелились у лестницы. Джедефра в последний раз осмотрел тайное подземелье и направился к выходу.

Прозрачное, сияющее утро заглядывало в просветы крыши храма Джосера. В просторе развернувшейся справа долины, у подножия сверкающей белой пирамиды, зеленая подземная комната показалась сном.

Джедефра благосклонно кивнул жрецу, остановившемуся в почтительной позе у входа в храм.

– Я пошлю своего казначея на юг, в Пунт, и дальше, в Страну духов, узнать край Великой Дуги… Доволен ли ты?

Жрец молча поклонился фараону.

– Тогда ответь мне еще! Знаешь ли ты, где находится храм Тота, в котором хранятся тайные книги, планы и вещи из дальних стран?

– Храм бога Тота, Великий Дом, в котором были планы и «Души Ра», – это тайна Имхотепа…

– Тебе неведомая? – резко спросил Джедефра, проницательно взглянув на жреца.

– Я только след на пыли от ног великого мудреца, – бесстрастно ответил жрец.

Фараон отвернулся, жестом подозвал рабов с носилками. Жрец проводил фараона через дворы храмов до выхода из наружной стены и остался, скрестив руки, в дверном проходе.

Неподвижный подобно статуе, он следил, как слегка покачивались носилки Джедефра на дороге к городу Белой Стены.

Двое юношей в одних набедренных повязках широко шагали по обе стороны носилок. Они несли на длинных шестах полукруглые опахала.

Юноши держали их так, что голова фараона всегда находилась в тени. Золотые основания опахал, ручки носилок, отделка сидений фараона, полированная медь оружия телохранителей сверкали на открытом склоне в ярком солнце.

Шествие скрылось за первыми домиками, и жрец пошел обратно в храм Джосера, согбенный, в раздумье.

Жрецы храма окружили его, и самый старший почтительно приблизился.

– Ты хочешь знать, почему я открыл тайную комнату фараону? – спросил жрец, не дожидаясь вопроса старика.

– Именно так, мудрый Мен-Кау-Тот!

– Для подчинения нам фараона, для возвеличения нас, служителей Тота! – громко сказал жрец, названный Мен-Кау-Тотом. – Все больше уходят от власти служители Тота, – продолжал Мен-Кау-Тот. – Его