В то время как родители занимались своими «очень важными» делами, за детьми присматривали высокооплачиваемый эльф Винки и бабушка Молли. После окончания войны Нора превратилась в образцовый двухэтажный дом, где для каждой семьи была отдельная комната; помогли деньги главы семьи Поттеров и магия его лучшей подруги. Но там, со дня похорон Фреда, никак не могли собраться все родственники. Когда в семье такая напряженная обстановка, волей-неволей захочешь узнать, что же является камнем преткновения. Списывать конфликт на войну, которая закончилась много лет назад дети не стали. «Все нормально» — было стандартным ответом любого взрослого. А кузены и кузины, ставшие такими близкими, задавались одним вопросом: что же могло произойти между лучшими друзьями такого, что теперь каждая встреча для них была словно пытка «Круциатусом». И возможные ответы очень не нравились Джеймсу.
***
Гермиона Грейнджер очень любила свою работу, потому что это было одно из мест, где она чувствовала себя как дома. Так же, как когда-то с Гарри. Сейчас же, каждая встреча с ним напоминала скорее падение с обрыва, чем посиделки на маминой кухне.
Работа в отделе Тайн и дети отвлекали от мыслей о герое второй магической войны. А Рон… он просто наслаждался лаврами героя и игрой в квиддич в составе команды «Пушки Педдл». Он догадывался о её любви к Гарри, а возможно даже понимал, что они спят, но молчал. Он просто был рядом, словно Гермиона ничего для него не значила. Или значила слишком много. Порой он был весёлым и радостным, а порой в его взгляде было очень много пугающей ненависти.
С этими мыслями Гермиона прошла в свою лабораторию, где трансфигурировала себе из мантии халат. Кроме исследований, она вскоре должна была стать заместителем главы отдела Тайн. И Гермиона не стала интересоваться, имеет ли к её новому назначению особое отношение к ней главы отдела и коллеги по исследованиям — Северуса Снейпа; она просто примет должность, потому что заслуживала этого.
— Грейнджер. Где вы летаете? Не опрокиньте бумаги, иначе наш пятилетний труд полетит к вашим ногам, обутым в… это. Что это кстати? — Снейп оторвался от работы и кивком головы указал на её обувь.
— Туфли, конечно. Магловские, — она пожала плечами и взмахом палочки превратила их в удобные мокасины. Так сидеть за столом или варить зелье было гораздо удобнее.
— Вы боитесь летать на метле, а вот с этих ходулей упасть не считаете опасным?
Скептически поднятая бровь безумно напомнила Гермионе о сцене на Вокзале. Была ли связь между мимикой лиц, которая появляется со временем, и трагедиями, что происходят в жизни людей. Интересно.
— Метла одна, а устойчивых каблука два. Не волнуйтесь. Я в них частенько прихожу в Министерство, — женщина села за стол и уже увлеклась своими исследованиями, когда услышала:
— Я бы с этим поспорил, учитывая, что вижу вас в этой паре впервые, — Снейп говорил это, не отрываясь от котла, в котором было экспериментальное зелье, способное вернуть магию волшебнику или сквибу. Гермиона Грейнджер — единственная, кто смог соответствовать жестким требованиям соавтора проекта. Именно поэтому она была здесь.
— Учитывая… сколько времени вы проводите, глядя в котел, я не считала бы это странным, Северус, — её слова заставили его ухмыльнуться и бросить взгляд на ноги, совсем недавно обутые в замшевые черные туфли на шпильках с несколькими ремешками и ажурной вставкой с каждого края.
С этой парой у Гермионы было связано слишком многое. Хорошее ли? Она бы так не сказала. Особенно после того, как именно эти туфли, впервые надетые в Министерство, запустили процесс саморазрушения двух не самых последних людей там.
— Гермиона! Я жду вашего ответа уже три минуты. Где вы обитаете? О какой фантастической твари задумались? — Снейп наклонился и щелкал пальцами перед её лицом, привлекая внимание.
— Задумалась. Извините, — отрешённо прошептала она, к своему стыду ощутив, как от воспоминаний влагой покрывается её белье.
— О Поттере, — зельевар поднялся, но странным взглядом смотрел на очнувшуюся женщину и отметил, как розовая краска заливает её лицо. — Если хотите знать моё мнение… то Поттер — зазнавшийся…
— Не хочу… я знаю про него всё. И те изменения, что произошли с ним за годы, огорчают меня только в одном. Он не любит детей, ни своих, ни моих.
— Вы как-то объясняете это?
— Да. Они — напоминание того, что он мог быть счастлив… со мной. По крайней мере, он так думает.
Внезапно в лабораторию забежал стажёр Локонс, удивительно похожий на своего троюродного дядю. Даже таланты к заклинаниям были у обоих.
— Там… опять главный аврор. Уже минут пять требует вас, миссис Уизли-Грейнджер.
— Сидите, Гермиона, я разберусь, — поднялся Снейп и трансфигурировал халат в сюртук.
— Но… Он не знает, что вы живы.
— Пора этому зарвавшемуся щенку кое-что понять. Здесь не его владения. Сколько раз он уже пытался прорваться. Неужели нельзя просто прислать патронуса?
— Если честно, я не уверена, что он ещё способен его вызывать, — сказала Гермиона и посмотрела на фотографию на столе. Там она и Гарри в свадебных нарядах танцевали вместе. Она была готова расцеловать мистера Уизли, который это снял. Это был единственный момент, когда она была счастлива на собственной свадьбе.
В лаборатории уже никого не было. И, внезапно встрепенувшись, она помчалась за Снейпом, чтобы послушать, что он скажет Гарри.
***
— Мистер Поттер, вам сюда нельзя, — на пороге стоял сотрудник отдела и направлял свою палочку на Гарри, но тот знал, что сумеет отбить практически любое заклинание.
— Мне плевать. Я уже был здесь, помните, в далеком девяносто пятом году, — он начал вспоминать год, после которого всё пошло под откос, когда его перебили.
— Вы ворвались незаконно. Ночью. Скажите спасибо, что никаких обвинений не было выдвинуто. Вы же разрушили зал с предсказаниями и все маховики времени. Бесы малолетние!
— Скажите спасибо, что все сотрудники отдела Тайн не сидят в Азкабане за укрывательство важной информации, — Гарри тоже достал свою палочку. Сотрудник отдела тайн вздрогнул, когда сзади послышался голос.
— Поттер, смотрю наглости за годы у вас только прибавилось. Марк, идите. Я разберусь.
Марк высокомерно посмотрел на героя войны, который в шоке,
