Окружающие будто не заметили ничего странного. Даже когда герцог умер, а ведь он не был старым, ему не стукнуло и пятидесяти. Просто моя мать, выйдя за него, испортила не только свою и его судьбу, но и изменила судьбу Филиппа. Может, и еще чью-то. Простое правило гласит: чем больше изменений, тем дороже цена.
Герцогиню не любили, но только потому, что «вот повезло девке незаслуженно». С появлением Морриса это сгладилось. А дальше настала такая жизнь, какую я помнила.
…Деревья расступились, тропинка вывела меня к каменному дому. Никогда не заходила сюда прежде, поэтому сейчас смотрела во все глаза. И представляла, как оно было когда-то. Если верить украдкой прочитанному в детстве дневнику, а причин не верить ему у меня не имелось, мой дед был прекрасным, добрым человеком и любящим отцом, а мать в те времена — веселой и жизнерадостной девушкой. Сложно представить, если честно. Кстати, об отце прежние слуги тоже говорили, что он только с матерью становился жестоким, с остальными был как минимум спокойным и справедливым.
Черная магия еще не то с людьми делает, нечему тут удивляться.
В данном конкретном случае — это меня не касается.
Одного жаль, что я их обоих так и не узнала. Отца и деда, я имею в виду.
Дом выглядел довольно симпатично для места, где давным-давно не жили. Каменный, в два этажа, башенки поменьше, чем в поместье, но тоже ничего. Одну из них и всю стену внизу оплел плющ.
Я погладила нагретые солнцем камни. Подумать только, они видели поколения моих предков… Странное ощущение. Привстав на носочки, заглянула в окно. Вообще-то имела полное право войти, но сегодня я не брала ключи, а колдовать не хотелось.
Неплохо, но пыльно и паутина висит. Надо будет прислать кого-нибудь убраться.
Правильно сказано в завещании: вздумай я остаться в родных краях, невозможно было бы придумать лучшей идеи, чем устроить здесь ведьминскую лавку. Места тут не только мне и платьям, но и под мастерскую, и под отдельную комнату для встреч с клиентками, и еще много для чего хватит. Вот только куда я стану выгуливать свои модные наряды? И где в этой глуши найду клиенток, которые готовы и могут себе позволить хорошо платить за услуги ведьмы? Самые большие проблемы местных — это засилье мышей в амбаре, разболевшаяся не ко времени спина, пьющий муж или дочь, которой уже хорошо за двадцать, а жениха все нет. С последним я могла бы помочь, но вот все остальное — явно не моя специализация. Так что нет, переезд даже при желании не вариант. А уж если учесть, что и желания нет…
Вот мне бы такой дом, да в столице… Или хотя бы неподалеку.
Тряхнула головой, прогоняя непрошеные мысли, и вновь вернула метле положенный размер.
До владений бывшего жениха матери идти минимум час, лететь намного быстрее.
Дом, которым сейчас владел Филипп, походил на тот, возле которого я побывала недавно, только построен был из желтого камня, а не из темно-серого. И оттого казался светлым и солнечным. Он стоял на пригорке, а вниз уходили виноградники.
Мне повезло. Хозяин как раз вернулся домой.
Не тратя времени, чтобы уменьшить и спрятать метлу, я заспешила к спешивающемуся мужчине. Хорошо калитка была открыта. Его лошадь при виде гостьи недовольно всхрапнула.
Домашняя живность вообще чувствительна к темной магии и поэтому остро реагирует на занимающихся ею ведьм. Например, вздумай я совершить прогулку верхом, дело почти наверняка закончилось бы чем-нибудь сломанным.
— Тише, Молния. — Мужчина ласково погладил любимицу по морде. — Ну, ты что, красавица?
Нескольких десятков шагов, разделяющих нас, мне как раз хватило, чтобы рассмотреть и оценить Филиппа. Даже в свои пятьдесят бывший жених матери был высок, почти лишен морщин, кроме тех, что появляются, когда часто улыбаешься или щуришься на солнце, и отлично сложен. И голос у него приятный. Может, и было по ком сохнуть всю жизнь.
— Ты к Морене? — спросил он меня, когда я подошла достаточно близко.
Почему-то пересохло во рту.
Я потрясла головой.
— Господин Филипп Руа? — И, дождавшись кивка, продолжила: — Тогда я к вам.
— Прошу прошения, я принял вас за подругу моей дочери, — дружелюбно улыбнулся хозяин дома и виноградников. — Проходите в дом.
У него есть дочь.
Конечно, у него есть дочь!
— Не стоит, — чувствуя себя немного глупо, потрясла головой. — Я просто… Пару дней назад зачитали завещание моей матери. Она оставила вам кое-что. Только сейчас дошли руки передать.
Я протянула шкатулку.
И в ответ на непонимающий взгляд пояснила:
— Меня зовут Эмая Гердери. Вы когда-то были близки с моей матерью.
Ни тени эмоций. Разве что растерянность.
Похоже, многолетние терзания герцогини не являлись взаимными.
— О… Должен признать, неожиданно. — Он все-таки взял у меня шкатулку.
Внутри личные письма и кольцо, которое он когда-то подарил ей на помолвку. Естественно, я заглянула. Я же не Моррис!
— Она любила вас. — Можно было повернуться и уйти, но душа требовала какой-то завершенности. — И писала вам письма.
— Это не имеет смысла, наша взаимная привязанность осталась в далекой юности. — Филипп тряхнул волосами точно такого же теплого песочного цвета, как камни на стенах дома. — Мы не были любовниками, если ты хочешь об этом узнать.
Хотела, если честно.
Но я еще не закончила…
— То есть вы вдруг расстались — и все?
Собеседник нахмурился.
— Прошло много времени, те события сильно поблекли в памяти? — Он явно не получал удовольствия от разговора. — Помню, когда она разорвала помолвку,
