– Ведь приснится же такое! – облегченно вздохнул юноша и откинулся обратно, закутываясь в дорожный плащ и смежив веки.
– Проснись.
На этот раз слово прошелестело прямо за его спиной, заставляя подскочить словно ужаленного на месте и тут же рухнуть обратно – ноги спеленал собственный плащ. Больно ударившись и судорожно сжимая в руках единственное свое оружие – старинный родовой кинжал, юноша осторожно повернул голову и уставился в чумазое детское лицо.
«Нежить, – пронеслось в голове. – Это же надо так попасть!»
На мгновение он замер, не в силах поверить в происходящее. Как-то особо не внушали доверия маленькие дети, взявшиеся из ниоткуда посреди ночи в развалинах полуразрушенного замка. Наклонился, быстро освободил ноги из плена и откатился в сторону. Занес правую руку с ножом для удара, ожидая неминуемого нападения, а левой рукой подтащил к себе скудные пожитки в виде небольшой походной сумки.
Ребенок с интересом наблюдал за его метаниями.
– Точно проснулся.
Лучезарная улыбка озарила детское лицо. Совершенно игнорируя нож в руке юноши, ребенок на четвереньках проворно подобрался ближе и доверчиво заглянул ему в лицо.
– Прячешься? А от кого? – Как зверек, потянул носом воздух. – Вкусно пахнешь. А это что у тебя? – ловко ухватился руками за край его сумки и уверенно потянул на себя.
Лицо у юноши медленно вытягивалось и каменело, превращаясь в неподвижную маску. Ребенок живой, а значит, не несет никакой опасности, как изначально он предполагал, но все его существо вопило о неправдоподобности происходящего. Снова недоверчиво обвел взглядом помещение и удивленно уставился на медленно, но верно уползающий вслед за сумкой из его рук теперь уже и плащ. Захлопнув вконец отвисшую челюсть, он резко дернул на себя свои вещи из рук чумазого создания. Но не тут-то было. Ребенок не собирался сдавать свои позиции, и некоторое время они упорно вытягивали друг у друга плащ с сумкой, стараясь не уступать противнику. Повоевав так короткое время за свои сокровища, юноша все же вырвал вещи из детских цепких рук. Тщательно вытряхнул плащ, скрутил сумку и положил ее себе в головах, подсовывая под плотный плед на полу. Расправил складки, как ни в чем не бывало опустился на свое импровизированное спальное место и натянул до самых ушей походный плащ.
– Ну, и откуда ты здесь? – наконец решил поинтересоваться юноша, блаженно вытягиваясь во весь рост. – В принципе, не важно. Шла бы ты лучше отсюда, деточка, подобру-поздорову, откуда пришла. – А потом больше для себя, чем для кого-то, закрывая глаза, задумчиво произнес вслух: – Вот же интересно, замок ведь точно был пуст.
– Я останусь. – Тон, которым это было произнесено, не оставлял никаких сомнений: он явно вознамерился заночевать рядом. Юноша распахнул глаза и удивленно уставился на непрошеного гостя. Ребенок потупил взгляд и тихо проговорил: – Лучше здесь. – Утвердительно покивал головой и чуть ли не шепотом произнес: – Там темно и страшно.
Ребенок махнул рукой куда-то за спину. Откликнулся ветер, завывая сквозь щели старого заброшенного здания, некогда бывшего величественным замком.
– Почему? – спросил Юноша, приподнимаясь на локте и внимательно всматриваясь в темноту. – Сердце тревожно застучало: «Может, я все же что-то упустил?»
– Оно рыщет там и наблюдает. – Ребенок прикрыл глаза, потом уверено кивнул головой и очень серьезно добавил: – И оно прямо сейчас там.
– Что рыщет там? О чем ты говоришь? – тихо спросил юноша, садясь и напряженно подаваясь вперед. После такого заявления у любого закрались бы нехорошие мысли, а если учесть еще все необычные обстоятельства столь странной встречи, то он мог бы поклясться, что в этот момент даже заметил в темноте какое-то движение. До боли в глазах вглядываясь в темноту, он замер в ожидании.
– Кто-то. – Ребенок пожал плечами и важно выдал: – Или что-то, оно приносит для меня еду, оставляет всегда в одном и том же месте и не показывается мне на глаза. – О чем-то задумался и тихо добавил: – И оно там точно есть.
Движение так и не повторилось.
– Нет там никого! – категорично заявил юноша, а про себя подумал: «Чего только со страху не примерещится?!»
Он подозрительно покосился на ребенка, хмыкнул и спокойно завалился на плед, подталкивая под голову сумку и укрываясь плащом.
«Скоро рассвет. Хоть бы успеть поспать еще немного».
Наконец сообразив вдруг, насколько несуразно все происходящее, юноша перевел взгляд на ребенка.
– Ты-то что здесь делаешь?
– Я здесь живу. – Ребенок немного помолчал, подумал и медленно, тщательно подбирая слова тихо, добавил: – Ты сюда пришел и совсем меня не заметил. – Он расплылся в довольной улыбке. – Я умею прятаться.
– Постой. Как это – живу? – Он уселся и подозрительно обвел взглядом полуразрушенные стены. – Где живу? Здесь, что ли? – Немного помолчал, потом серьезно посмотрел на ребенка и строго спросил: – Так, давай ты сейчас честно расскажешь доброму дяде, – он сам невольно улыбнулся при этих словах, – ну ладно, пусть не дяде, но зато доброму путешественнику о том, – он замолчал, соображая, о чем же таком важном должен поведать ему испуганный ребенок, – с кем ты здесь?
То, что перед ним не какая-нибудь нежить, а самый обычный ребенок, да еще и девочка, стало понятно сразу же, как только она подобралась к нему еще ближе и он смог отчетливо разглядеть лицо при лунном свете из окна.
– Ни с кем. Меня здесь оставили. – Девочка затравленно посмотрела вокруг и чуть ли не шепотом произнесла: – Я совсем не могу вспомнить, как вернуться, – сглотнула, едва сдерживая слезы. – И не могу вспомнить куда.
Юноша зябко повел плечами и постарался загнать как можно дальше свои эмоции, понимая, что это бесполезно, – на его лице сейчас можно найти все: от крайней степени удивления и ужаса до высшего проявления человеческого сострадания к этому существу. Юноша понимал, что перед ним один из тех несчастных детей, от которых еще при жизни отказывались родители. Но странное дело: в данном случае ребенка не обрекли на голодную и холодную смерть, а продолжали приносить пропитание. «Что же это за звери, раз смогли такое сотворить с ребенком? И для чего все это? Бросить одного, но не дать умереть с голоду».
В этот момент этот самый ребенок, втянув в себя воздух и окончательно убедившись, откуда идут столь соблазнительные запахи, блаженно прикрыл глаза, наблюдая из-под опущенных ресниц за краем сумки, выглядывающей из-под пледа. Пахло очень вкусно.
– Значит, не помнишь?! А как давно ты здесь – тоже не знаешь? – подозрительно прищурившись, спросил юноша, натягивая плед на сумку и
